Как убивают в СИЗО. В новгородском СИЗО... Судьба педофила-гомосексуалиста Александра Зайцева, расправившегося на воле с подростком, а в тюрьме – с тамошним авторитетом
В статье о лютом выродке Дустмуроде Ильёсове, опубликованной 1 апреля, есть эпизод, рассказывающий о том, как этот нелюдь совершил убийство уже на «зоне». Расправился с ещё одним гнусным отморозком. Но дело даже не в том, кем был убитый Ильёсовым человек. А в том, что убийство на «зоне» – нечто из ряда вон. Там за ними всё-таки надзирают.
Это убийство Ильёсов, оставивший кровавый след и в нашей Окуловке, совершил в Мордовии. Между тем несколько лет назад и у нас в Новгороде случилось нечто подобное. В новгородском следственным изоляторе.
Имя убийцы — Александр Зайцев (фото – подлинное). Но прежде о том, почему он оказался в СИЗО.
БЫЛ ФЕЙЕРВЕРК, И ТАНЦЫ БЫЛИ...
Всё началось с того, что в маловишерский отдел милиции пришла женщина. С собой она принесла заявление о пропавшем без вести 15-летнем сыне: «Ушёл из дома и не вернулся...». А уходил не куда-нибудь, а на празднование Дня города, которое в тот год проводилось в райцентре с большой помпой: концерт, дискотека, фейерверк.
Заявление женщины в милиции приняли. Но не успели начать по нему работу, как пришла новая весть — недобрая. В отдалённой части города пацаны случайно наткнулись на труп человека — совсем ещё мальчика.
Это был он — тот самый подросток, об исчезновении которого заявила мать.
Эксперты пришли к выводу, что смерть наступила от «колото-резаных ран в области груди». Но кроме того на шее была чётко выраженная странгуляционная борозда. И ещё: эксперты установили, что до наступления смерти подросток был изнасилован.
«Врага» искали. Но ещё долго следствию не удавалось сдвинуться с мёртвой точки.
РЕМЕНЬ-ПРЕДАТЕЛЬ
С самого начала, однако, следователь Василий Шайнога обратил внимание на одну деталь. Все — и мать, и друзья – говорили о том, что на улицу молодой человек выходил только с очень приметным ремнём, какие в те годы носили «металлисты»: весь в заклёпках.
Среди одежды, обнаруженной на трупе, такого ремня не было.
Именно этот ремень и вывел следствие на преступника.
Как это случилось? Спустя четыре месяца после убийства, накануне нового 1999 года, в Малой Вишере задержали одного банального дебошира. И вот когда он, доставленный в райотдел, скинул верхнюю одежду, все почувствовали азарт охотников. В видавшие виды джинсы был вдет ремень, очень похожий на искомый.
Мужчина, враз протрезвевший и несказанно удивлённый вниманию к какой-то мелочи его туалета, и не собирался ничего скрывать: этот ремень ему подарил друг – Саша.
Так в поле зрения и попал Александр Зайцев — новый в Малой Вишере человек, переехавший сюда из Белоруссии. За то время, что он прожил в городе, ни в чём предосудительном замечен не был: жил тихо и мирно, работал на станции техобслуживания. И выглядел как интеллигент: в очочках и всегда с доброй улыбкой.
В тот же день Зайцева задержали. И лишь когда появилась информация о его прошлом, стало ясно, что пословица о чёрте и тихом омуте — очень верная пословица.
Из Белоруссии был получен ответ. Александр Зайцев был судим, и за преступления — очень специфические.
Первый раз, Витебским районным судом, — из-за того, что «малолетнего М. завёл в лесополосу, где путём угроз убийством принудил к совершению акта мужеложества».
Второй раз – из-за того, что «под предлогом оказать помощь в переодевании завлёк несовершеннолетнего Г. в общественный туалет, где принуждал к совершению акта мужеложества. Довести до конца преступный умысел не смог ввиду активного сопротивления Г. и помощи, оказанной прибежавшими на крик гражданами».
Тогда Зайцев получил 6 лет колонии, но освободился до срока — по УДО, как «твёрдо вставший на путь исправления».
После освобождения лишь на несколько дней заехал в родной Богушевск. А потом из Белоруссии убыл — навсегда. Говорил, что поехал в Россию «на заработки». Может, и так... А может, бежал и от себя – «опущенного» изгоя, за которым уже тянулся шлейф преступлений.
В Малой Вишере о нём не знал никто и ничего.
Одним из первых Зайцев познакомился с тем человеком, в джинсах которого оперативники обнаружили искомый ремень. Вместе они работали на «шабашке», вместе ушли в автосервис.
Но до настоящей дружбы дело не дошло из-за одного случая. Как рассказывал на следствии мужчина, однажды, когда в подсобке они находились вдвоём, вдруг засмущавшийся Саша протянул лист бумаги, на котором было написано одно слово: «меньшинство». И вслух добавил: «Я — из этих».
Мужчина был не «из этих». До скандала дело не дошло, но, выходя из подсобки, он так хлопнул дверью, что посыпалась штукатурка.
А с ремнём — такая история. Из свидетельских показаний:
«После этого я стал избегать Александра. Но однажды, после Дня города, обмолвился, что у меня порвался брючный ремень. Александр предложил мне свой... Когда отдавал, просил не носить его на людях. Я не придал значения его словам и стал носить сразу же».
«ЕГО НИКОГДА НЕ ИНТЕРЕСОВАЛИ ЖЕНЩИНЫ»
Александр Зайцев не производил впечатление хрестоматийного «голубого». Крепок, широкоплеч, накачан, с полным отсутствием приметных «манер и ужимок».
Он происходил из обычной среднестатистической семьи, где родители попивали, а дети росли как бурьян. В юные годы Зайцев был определён в школу-интернат. И именно там случилась первая история. Его застигли в тот момент, когда «приставал» к мальчику из своего класса. Отправили в психбольницу на освидетельствование. Но врачи обнаружили у него лишь «психопатические черты характера».
О том, как жил в Белоруссии, на следствии он старался не говорить.
Что же до маловишерского убийства...
Зайцев «показал», что парня, который стал его жертвой, в праздничную ночь случайно встретил на улице. Пройди он мимо, ничего бы и не случилось... Но пацан попросил у взрослого дяденьки закурить. Взрослый дяденька угостил сигаретой (нет, не сигаретой, – Зайцев курил «Беломор»). И оказался таким свойским, таким общительным... Позвал парня к себе — на станцию техобслуживания. Тот, на свою беду, согласился.
Там всё и началось.
Из показаний:
«Когда мы находились на станции техобслуживания, я сказал, что являюсь гомосексуалистом и желаю провести с ним время. Парень вначале не понял и спросил, чего именно я хочу от него? Я объяснил...».
Изнасилование Зайцев отрицал. Как утверждал на следствии, «было по обоюдному согласию». Но тогда совершенно непонятно одно: почему «после всего» Зайцев решил убить юного партнёра?
У него было объяснение... Извращенец говорил, что в какой-то момент... испугался. Того испугался, что наутро подросток расскажет обо всём людям. И тогда повторится, что было в Белоруссии: либо новый позор, либо новый... суд. Поэтому, когда подросток наконец решился уйти, Зайцев последовал за ним, предусмотрительно прихватив и отвёртку, и удавку.
...После убийства парня единственное, что забрал, — ремень: на память. Но и с лёгкостью потом избавился от него: говорил, что были-таки нехорошие ассоциации.
ЯВЛЕНИЕ ЛЮЦИФЕРА
В суде Зайцев много чудил. На одно из заседаний явился обритым наголо. И тут взору присутствовавших явилась татуировка, украшавшая затылок подсудимого: три шестёрки – «666».
И речь, произнесённая Зайцевым, была соответствующая:
«Когда я жил в Белоруссии, я состоял в секте, участвовал в жертвоприношениях. Я топил, резал людей, потом сжигал. Я приносил жертвы сатане - Люциферу. Это было красиво! Я получал удовольствие!».
И ещё уточнял: на самом деле, год его рождения не 1975-ый, как указано в документах, а 1666-ой. И в каждом столетии ему суждено перерождаться.
Никакие убийства в Белоруссии, в коих он «чистосердечно признавался», не подтвердились.
Зайцева направили на стационарную психиатрическую экспертизу в Петербург.
Выводы психиатров, однако, были таковы:
«Поверхностно рассказывает о магии, говорит противоречиво и надуманно. Не может достоверно рассказать об учении секты сатанистов. Легко раздражается при указании на его неосведомлённость... Изворотлив... Комиссия приходит к выводу, что каким-либо психическим расстройством не страдает».
...16 марта 2000 года за убийство подростка Новгородский областной суд приговорил Александра Зайцева к 20 годам колонии.
УДАВКА ДЛЯ АВТОРИТЕТА
Этот приговор Зайцев обжаловал в Верховный суд РФ. И... остался в новгородском следственном изоляторе.
Там он находился в камере, население которой составляли два больных человека (эпилептик Виктор С. и язвенник Сергей К.), а также Рустам Р., неоднократно судимый мужчина, имевший репутацию человека властного и жёсткого.
Утром 31 марта всё того же 2000 года из этой камеры донёсся стук. В чём дело? И последовал ответ:
– У нас – труп.
Вскоре возле камеры собрались все, кому в подобной ситуации это вменено в обязанность. И только тогда открыли дверь.
Человек, лежавший на нижних нарах, не подавал никаких признаков жизни. Здоровяк Рустам Р. был мёртв. А его шея — стянута петлёй.
Убийство взял на себя Зайцев.
А потом пошли слухи: «обиженый» задушил «авторитета», не выдержав над собой издевательств.
Но это были только слухи... На самом деле, сценарий оказался куда сложней.
В ходе следствия все обитатели камеры «показывали», что обстановка всегда была сложная, Р. бил людей беспричинно, «контингент» требовал: «Уберите из камеры Р.!». Но его — не убирали.
На таком фоне и разыгралась мартовская трагедия.
В отличие от соседей, несмотря на нетрадиционную сексуальную ориентацию Зайцев был физически крепким человеком и при необходимости мог дать отпор. Впрочем, до самого последнего момента отношения между Р. и Зайцевым не отличались особой напряжённостью. Очевидно, Р. чувствовал, что и при особом «тюремном статусе», Зайцева лучше не «трогать». И не «трогал». Тем более что и так «обслуги» было достаточно.
А вечером 30 марта Рустам Р. вознамерился побриться. Нужна была горячая вода. Эпилептик Виктор С., которому Р. обычно поручал такие задания, в тот момент как раз спал. Р. разбудил его без всяких церемоний:
– Согрей воду!
Виктор, который, вероятно, до конца ещё не проснулся, вдруг взбрыкнул:
– Что, шестёрку нашёл?
К такому неповиновению Р. не привык. И тут же ударил Виктора ногой в живот. Больной человек вскрикнул и отлетел в сторону.
А далее произошло нечто небывалое. Неожиданно для всех раздался голос Зайцева:
– Что ты делаешь, ведь человек-то – больной!
Это уже было похоже на бунт. Но внешне Рустам Р. оставался спокоен. Ни слова не говоря, он направился к своему пакету, где – все знали – у него хранятся самодельные боксёрские перчатки, которые Рустам надевал, когда была необходимость «наказать» кого-то из соседей, но так, чтобы не осталось следов.
Камера притихла. И вдруг, когда Р. уже склонился над пакетом, «бунтарь» Зайцев молнией бросился в сторону «хозяина». Никто даже не заметил, что руки его были не пусты: наготове он держал невесть откуда взявшийся шнур. Тут же шнур оказался на шее Р. Борьба была долгой: не менее пяти минут молодое здоровое тело билось в судорогах, упорно не желая расставаться с жизнью. А потом судороги затихли. И Зайцев, и остальные поняли: всё! «Кончился»!
И никогда больше Р. не будет никого притеснять и измываться, никогда больше не потребует согреть воды и побрить ему шею, да так, чтобы «ров-нень-ко»...
По логике, следовало бы сразу позвать инспекторов. Но до логики ли было?
– Ладно, мужики, – оборвал наступившую паузу Зайцев, – утра дождёмся. Сахар, хлеб дадут, попьём чайку, вот тогда и...
Целую ночь они провели в одной камере с мертвецом. А утром, после сахара, хлеба и чая, Зайцев, как и обещал, стал стучаться в «кормушку»: «У нас – труп!».
...За второе убийство Зайцева судили спустя ровно полгода после оглашения первого приговора. Об убитом он говорил с уважением («Он был хороший спортсмен!»), но без сожаления: именно такие, как Р., когда-то ломали и его – Зайцева («Р. перешагнул рамки допустимого!»). На этот раз он не демонстрировал три шестёрки на своём затылке и не утверждал, что год его рождения — 1666-ой. «Косить» под шизофреника смысла не было никакого.
Убийство Р. «потянуло» на 16 лет лишения свободы. По совокупности двух приговоров Зайцева приговорили к 25 годам колонии особого режима.
Этот срок должен истечь в 2024 году.