Стабильная бедность
Меня тошнит от Лукашенко. Долго не могла понять, а, собственно, чем он мне так противен.
Ну, пузо. Ну, усы. Ну, старый. Фу, конечно, но мне же под ним не лежать.
Мне одной Коля напоминает старшего сына Серсеи из «Игры престолов»? Фото: Соцсети
Да, отсталый. Да, комичен. Да, морально устарел. Но не он один такой, а прицепилась я именно к нему.
Дошло, наконец, почему.
Меня выворачивает от заявлений Лукашенко о стабильности.
Пожалуй, процитирую:
«Я человек мирный, не хочу, чтобы мы каким-то образом разрушали тот мир и стабильность, которые сегодня существуют».
А стабильность-то, собственно, в чём? В бедности?
Беларусь -- стабильно бедная страна. Народ в ней стабильно бедно живёт.
Вот если бы Лукашенко вывел Беларусь на уровень жизни выше среднего по Европе, если бы Беларусь стала новой Швейцарией или Люксембургом, то тогда да: тогда, конечно, можно козырять стабильностью. Стабильно высоким уровнем жизни населения.
А Лукашенко чем козыряет? Стабильной бедностью? Ну, и кто он после этого?
Ну, давайте я ещё стану Президентом. Хотите?
Я половину из вас отправлю в тюрьмы, а другую половину наряжу в серые робы, заставлю петь патриотические песни и буду кормить холодной кашей с тараканами по талонам.
Фото: Соцсети
Не, ну а чо? Стабильность!
Сама же -- вся такая элегантная и сиятельная -- буду махать вам ручкой с балкона, и улыбаясь ровными, дорогущими зубами, обещать вам -- покорным нищебродам, которых я пока не отправила в лагеря, -- ещё большую стабильность.
Эвита Перон и народ. Фото: Соцсети
Я могу. Ума для этого большого не надо.
К чему это я? Ах, да: бедность с мирным небом над головой можно, конечно, называть стабильностью, но честнее назвать её безнадёгой.
1945 год давно позади. Радоваться в 21 веке тому, что хотя бы нет войны, а на столе есть какая-никакая еда, -- это и есть безысходность.
Согласны? Почему?