Родители цареубийц: как на них отразились страшные поступки детей?
До начала ХХ века в России редко выносились, ещё реже исполнялись смертные приговоры по политическим мотивам. После восстания декабристов были казнены пятеро его участников, признанных судом наиболее виновными. Однако, их родственники не понесли никакого наказания и даже не утратили социального статуса. Покажем на двух ярких примерах, из какой среды выходили революционеры в России, и как жили их родные после того, как те совершали свои преступления.
Лев Николаевич Перовский
Лев Николаевич Перовский (1816-1890) был представителем самого известного в России клана бастардов. Он приходился правнуком последнему малороссийскому гетману Кириллу Разумовскому, брату фаворита императрицы Елизаветы Петровны Алексея Разумовского. Сын Кирилла Разумовского Алексей имел десять детей в гражданском браке с мещанкой Марией Соболевской. Всем им было даровано дворянство. Они были записаны под фамилией Перовских, произведённой от подмосковного села Перово, владельцем которого был Алексей Кириллович Разумовский.
Большинство Перовских верно служило монархам или занималось искусством. Больше всего из детей Алексея Разумовского были известны: Алексей, писатель, публиковавшийся под псевдонимом Антоний Погорельский; Лев, дослужившийся до должности министра внутренних дел; Василий, завоеватель Казахстана (его именем назывался Форт-Перовск, ныне Кызыл-Орда). Лев Николаевич Перовский был сыном старшего из Перовских, бывшего губернатором Таврической губернии.
При Александре II карьера Л. Н. Перовского особенно круто пошла вверх. Он был псковским вице-губернатором, потом таврическим вице-губернатором, затем вице-губернатором Санкт-Петербурга (столица представляла тогда отдельную административную единицу). В 1865 году его почтили самым высоким назначением в его жизни – губернатором Санкт-Петербурга.
Именно тогда произошло событие, резко изменившее жизнь перспективного сановника. 4 апреля 1866 года студент Дмитрий Каракозов стрелял в царя. Это было первое из семи неудачных покушений на Александра II. Император решил, что Лев Перовский не справился тогда со своими обязанностями по обеспечению безопасности высочайшей особы, и отправил его в отставку.
Впрочем, отставка была почётная. В чине действительного статского советника Лев Перовский занял должность в совете министра внутренних дел. Это была синекура, правда, никаких возможностей для дальнейшего карьерного роста она не давала. Лев Перовский, если у него были планы когда-нибудь сделаться министром или членом Государственного Совета, должен был навсегда смирить своё честолюбие.
Софье Перовской, когда всё это произошло, было тринадцать лет. В литературе отсутствуют точные указания, повлияло ли случившееся с её отцом на её взгляды. Но можно предполагать, что она переживала за эту незаслуженную, по её мнению, отставку отца. Скорее всего, так расценивали отставку и старшие в семье Софьи. Но они должны были смириться. Софья же не смирилась и, едва повзрослев, стала революционеркой.
Известно, что Лев Перовский категорически не одобрил общественного выбора своей дочери. Он потребовал от неё прекратить знакомство с «сомнительными личностями». Софья между ними и отчим домом выбрала товарищей-революционеров. Льву Николаевичу осталось утешаться тем, что другие его дети – Мария и Василий – никаких радикальных идей себе не позволяли.
Вряд ли связи между отцом и дочерью были порваны полностью и бесповоротно. В те времена не существовало института «отречения от родства», который потом был в большом ходу в сталинское время.
Надо думать, что отец очень переживал по поводу смертного приговора своей дочери за организацию цареубийства. Не за само наказание, которое он должен был почитать справедливым, а за тот путь, что привёл Софью на эшафот.
Но самое главное, что и после этого Лев Перовский продолжал входить в совет министра внутренних дел. Он занимал эту должность до самой смерти в 1890 году. Никто ни в чём его не подозревал.
Мария Александровна Ульянова
Мария Ульянова, урождённая Бланк, жена действительного статского советника Ильи Николаевича Ульянова, была матерью целого поколения революционеров. Один из её сыновей стал вождём революционной России, основателем нового государства.
В 1877 году директор народных училищ Симбирской губернии Илья Ульянов получил чин действительного статского советника. Это давало потомственное дворянство ему, его жене и его детям. К самому Илье Николаевичу теперь положено было обращаться по службе не иначе как «ваше превосходительство». В 1886 году он умер.
В это время его старший сын Александр учился в Петербургском университете и уже был вовлечён в революционную деятельность. В феврале 1887 года его арестовали за участие в организации, готовившей покушение на царя. Александр Ульянов был осуждён на смертную казнь вместе ещё с четырьмя товарищами и 8 мая 1887 года повешен.
Марии Ульяновой после смерти высокопоставленного мужа полагалась солидная государственная пенсия. Как раз в период следствия над её сыном она занималась её оформлением. Характерно, что обвинение в цареубийстве, тяготевшее над её сыном, не помешало ей в этом. Никто не собирался отнимать или сокращать эту пенсию под предлогом того, что она – мать цареубийцы. Также никто не помешал её второму сыну Владимиру в том же году отлично сдать выпускные экзамены в гимназии, получить золотую медаль и поступить в университет.
Впоследствии, до самой смерти Марии Ульяновой в 1916 году, её пенсия служила одним из важнейших источников существования Владимира Ульянова-Ленина как «профессионального» революционера.
По мнению американского историка Адама Улама («Большевики», 1974), репрессировать родственников интеллигентов для царского правительства значило подрывать собственную социальную базу. Российская империя для успешного развития нуждалась в интеллектуалах, вот только не смогла преодолеть противоречия между собственным строем и политическими чаяниями, проистекавшими из образованности.
К этому следует добавить, что Российская империя принадлежала к европейской правовой культуре, для которой характерна индивидуальная ответственность за преступления. О круговой поруке для всех родственников осуждённого за государственное преступление никто тогда не мог и помыслить, не выходя за рамки приличий и здравого смысла.
источник
Лев Николаевич Перовский
Лев Николаевич Перовский (1816-1890) был представителем самого известного в России клана бастардов. Он приходился правнуком последнему малороссийскому гетману Кириллу Разумовскому, брату фаворита императрицы Елизаветы Петровны Алексея Разумовского. Сын Кирилла Разумовского Алексей имел десять детей в гражданском браке с мещанкой Марией Соболевской. Всем им было даровано дворянство. Они были записаны под фамилией Перовских, произведённой от подмосковного села Перово, владельцем которого был Алексей Кириллович Разумовский.
Большинство Перовских верно служило монархам или занималось искусством. Больше всего из детей Алексея Разумовского были известны: Алексей, писатель, публиковавшийся под псевдонимом Антоний Погорельский; Лев, дослужившийся до должности министра внутренних дел; Василий, завоеватель Казахстана (его именем назывался Форт-Перовск, ныне Кызыл-Орда). Лев Николаевич Перовский был сыном старшего из Перовских, бывшего губернатором Таврической губернии.
При Александре II карьера Л. Н. Перовского особенно круто пошла вверх. Он был псковским вице-губернатором, потом таврическим вице-губернатором, затем вице-губернатором Санкт-Петербурга (столица представляла тогда отдельную административную единицу). В 1865 году его почтили самым высоким назначением в его жизни – губернатором Санкт-Петербурга.
Именно тогда произошло событие, резко изменившее жизнь перспективного сановника. 4 апреля 1866 года студент Дмитрий Каракозов стрелял в царя. Это было первое из семи неудачных покушений на Александра II. Император решил, что Лев Перовский не справился тогда со своими обязанностями по обеспечению безопасности высочайшей особы, и отправил его в отставку.
Впрочем, отставка была почётная. В чине действительного статского советника Лев Перовский занял должность в совете министра внутренних дел. Это была синекура, правда, никаких возможностей для дальнейшего карьерного роста она не давала. Лев Перовский, если у него были планы когда-нибудь сделаться министром или членом Государственного Совета, должен был навсегда смирить своё честолюбие.
Софье Перовской, когда всё это произошло, было тринадцать лет. В литературе отсутствуют точные указания, повлияло ли случившееся с её отцом на её взгляды. Но можно предполагать, что она переживала за эту незаслуженную, по её мнению, отставку отца. Скорее всего, так расценивали отставку и старшие в семье Софьи. Но они должны были смириться. Софья же не смирилась и, едва повзрослев, стала революционеркой.
Известно, что Лев Перовский категорически не одобрил общественного выбора своей дочери. Он потребовал от неё прекратить знакомство с «сомнительными личностями». Софья между ними и отчим домом выбрала товарищей-революционеров. Льву Николаевичу осталось утешаться тем, что другие его дети – Мария и Василий – никаких радикальных идей себе не позволяли.
Вряд ли связи между отцом и дочерью были порваны полностью и бесповоротно. В те времена не существовало института «отречения от родства», который потом был в большом ходу в сталинское время.
Надо думать, что отец очень переживал по поводу смертного приговора своей дочери за организацию цареубийства. Не за само наказание, которое он должен был почитать справедливым, а за тот путь, что привёл Софью на эшафот.
Но самое главное, что и после этого Лев Перовский продолжал входить в совет министра внутренних дел. Он занимал эту должность до самой смерти в 1890 году. Никто ни в чём его не подозревал.
Мария Александровна Ульянова
Мария Ульянова, урождённая Бланк, жена действительного статского советника Ильи Николаевича Ульянова, была матерью целого поколения революционеров. Один из её сыновей стал вождём революционной России, основателем нового государства.
В 1877 году директор народных училищ Симбирской губернии Илья Ульянов получил чин действительного статского советника. Это давало потомственное дворянство ему, его жене и его детям. К самому Илье Николаевичу теперь положено было обращаться по службе не иначе как «ваше превосходительство». В 1886 году он умер.
В это время его старший сын Александр учился в Петербургском университете и уже был вовлечён в революционную деятельность. В феврале 1887 года его арестовали за участие в организации, готовившей покушение на царя. Александр Ульянов был осуждён на смертную казнь вместе ещё с четырьмя товарищами и 8 мая 1887 года повешен.
Марии Ульяновой после смерти высокопоставленного мужа полагалась солидная государственная пенсия. Как раз в период следствия над её сыном она занималась её оформлением. Характерно, что обвинение в цареубийстве, тяготевшее над её сыном, не помешало ей в этом. Никто не собирался отнимать или сокращать эту пенсию под предлогом того, что она – мать цареубийцы. Также никто не помешал её второму сыну Владимиру в том же году отлично сдать выпускные экзамены в гимназии, получить золотую медаль и поступить в университет.
Впоследствии, до самой смерти Марии Ульяновой в 1916 году, её пенсия служила одним из важнейших источников существования Владимира Ульянова-Ленина как «профессионального» революционера.
По мнению американского историка Адама Улама («Большевики», 1974), репрессировать родственников интеллигентов для царского правительства значило подрывать собственную социальную базу. Российская империя для успешного развития нуждалась в интеллектуалах, вот только не смогла преодолеть противоречия между собственным строем и политическими чаяниями, проистекавшими из образованности.
К этому следует добавить, что Российская империя принадлежала к европейской правовой культуре, для которой характерна индивидуальная ответственность за преступления. О круговой поруке для всех родственников осуждённого за государственное преступление никто тогда не мог и помыслить, не выходя за рамки приличий и здравого смысла.
источник