Для чего учёные изучают шаманов?

О том, как наука исследует феномен шаманизма, журналист поговорил с зав. Центром медицинской антропологии Института этнологии и антропологии РАН доктором исторических наук Валентиной Харитоновой.

О том, как наука исследует феномен шаманизма, «АиФ» поговорил с зав. Центром медицинской антропологии Института этнологии и антропологии РАН доктором исторических наук Валентиной Харитоновой.

Культурный шок

Дмитрий Писаренко, «АиФ»: Валентина Ивановна, зачем Академии наук понадобилось изучать шаманов?

Валентина Харитонова: Как зачем? Есть научные направления, которые давно сформированы. Шамановедение относится к религиоведению, с одной стороны, а с другой – к культурной и социальной антропологии. Это интересно этнографам, антропологам, психологам… Шаманы изучались издавна, традиционных шаманов описывали ещё первые путешест­венники по Сибири и Северу. На этой территории их изучают и современные учёные. Но сейчас есть и москвичи, считающие себя шаманами. Кстати, много шаманов, причём известных, вышло из стен факультета психологии МГУ. Например, его выпускница Алина Слободова стала шаманкой харнер­ского толка (школы, основанной американским антропологом Майклом Харнером). Другая, Вера Сажина, стала тувинской шаманкой. Один из местных стариков передал ей свои атрибуты, она считает себя его преемницей и даже камлает на тувинском языке, который специально выучила.

Шаманизм есть везде, на всех континентах, это общемировое явление. Поскольку его ритуалы яркие и красочные, они не могут не привлекать внимание учёных. Когда первые русские путешественники столкнулись с ним, для них, как нетрудно догадаться, это стало культурным шоком. О нём тогда говорили то как о психической аномалии, то как об особых религиозных воззрениях.

– А во времена СССР?

– Нельзя сказать, что шаманизм при советской власти исчез совсем, иначе бы он так быст­ро не возродился в 90-е. Между прочим, в сибирской глубинке я не раз слышала о том, что коммунисты первыми бежали к шаманам, когда им это было нужно.

Кстати, в СССР изучалось такое явление, как гипноз, а поскольку считается, что шаманы могут им владеть, то к ним был научный интерес со стороны нейрофизиологов. Скажем, Владимир Бехтерев не обходил вниманием эту тему. Его помимо гипноза интересовала и проблема телепатии – передачи мыслей.

– Тогда и у спецслужб должен быть интерес. Ведь гипноз и телепатию можно использовать в разведке – узнавать всякие тайны у врага.

– (Смеётся.) Я не работала со спецслужбами, поэтому не знаю. Их исследования засекречены. Но известно, что ЦРУ интересовалось темой индейских шаманов, так что, полагаю, советская разведка тоже не осталась в стороне.

«Ось сверхсознания»

– Вы ведь изучали мозг шаманов во время проведения ритуалов. Что удалось узнать?

– Да, под моим руководством работал проект, в котором участвовала профессор Нина Евгеньевна Свидерская из Института высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН. Исследования велись преимущественно в Москве, но среди испытуемых были представители разных народов. Было у нас и два экспедиционных выезда в Южную Сибирь.

Мы хотели проверить, действительно ли шаман входит в изменённое состояние сознания (ИСС) и как при этом функционирует его мозг. На испытуемых (шамана и того человека, с которым он работал) надевали особые шапочки, которые фиксировали показания ЭЭГ, а специально написанная программа обрабатывала данные. Всё подтвердилось. Мы увидели, что активная работа мозга блокируется: погружаясь в ИСС, шаман переключает одни его зоны на другие. Если в обычном состоянии у испытуемых доминируют передние доли левого полушария и затылочные правого, то во время шаманских практик происходит наоборот: возбуждаются передние доли правого полушария и затылочные левого. Эти зоны отвечают за глубинную образность и внутреннее зрение. Свидерская считает, что у человека возникает «ось сверхсознания», так она называла это состояние. Похожую картину мы наблюдали у людей во время медитации. Правда, там общая картина зависела от типа медитации.

Надо сказать, что происходившее во время экспериментов не раз озадачивало исследователей. Конечно, любого должно удивить, когда кто-то начинает говорить на языке, которого он раньше не знал. Или когда испытуемый рассказывает что-то достоверное о человеке, которого видит первый раз.

– Чем может пригодиться изучение шаманизма? Допустим, могут ли его практики прийти в официальную медицину?

– В регионах, где традиционно развит шаманизм, одна из моих аспиранток недавно проводила опрос медиков. Выяснилось, что современные врачи в глубинке часто допускают, что какую-то помощь пациентам могут оказывать шаманы или знахари. И чем отдалённее регион, тем свободнее местные врачи к этому относятся. Мало того, в определённых ситуациях врач посылает пациентов к ­шаману, а шаман – к врачу. Так было всегда.

Сейчас интерес к шаманам есть у учёных во всём мире. Проводятся научные и научно-практические конференции, в которых участвуют исследователи из разных стран и университетов, академических учреждений. Издаются книги о шаманах. Иногда в таких конгрессах и конференциях участвуют практикующие шаманы. Интересно, что есть и учёные, которые прошли шаманские посвящения и сами стали шаманами (тот же Майкл Харнер, например, о котором я упоминала). Изучение шаманизма поможет нам лучше понять феномен человека, какие-то до сих пор не исследованные стороны его психики.

– Неужели вы как учёный можете признать, что в шамана входит дух другого человека – скажем, его предка?

– Нет, не могу (смеётся). Но я могу признать, что если кто-то ощущает, будто в него вселился некий дух, то это значит, что человек погрузился в определённое состояние сознания. Я как антрополог лишь описываю шаманские техники, но описываю их часто теми словами, которые используют сами шаманы. Да, для нас с вами камлание будет выглядеть как театрализованное представление с прекрасной актёрской игрой и пластикой. Но если вы спросите шамана, естест­венно, он вам скажет, что это был не он, а вселившийся в него дух шамана-предка, например. И будет утверждать, что его собственная душа в этот момент вышла из тела и оно будто бы стало пустым сосудом, в который вошёл чужой дух.

– Ещё считается, что шаманы способны менять реальность, воздействовать на погоду. Доводилось это видеть?

– Я наблюдала, например, ритуалы вызывания дождя. И иногда дождь действительно начинался, но у меня нет уверенности, что это не было простым совпадением.

Конечно, проще всего предположить, что шаман знает прогноз погоды, подстраивается под него. Но был такой случай. Мы находились в Туве, там стояла страшная засуха, пылали пожары. Нас сопровождал ныне уже покойный известный тувинский шаман Сайлык-оол Иванович Канчыыро, с нами были и два его московских ученика (один из них, кстати, выпускник всё того же факультета психологии МГУ). Нас попросили провести камлание на одном горном перевале, чтобы вызвать дождь, и так складывались обстоятельства, что дату для ритуала выбирала я, а не шаманы. Они втроём провели камлание, мы уехали, а после узнали, что вечером в этом районе пошёл сильнейший дождь, который лил несколько суток.