Как Сахалин стал русским.
Как Сахалин стал русским.
Начало этой истории — в далёком XVII веке. В 1689 году, после кровопролитных столкновений, Нерчинским договором была определена граница между Московским царством и Цинской империей, как после маньчжурского завоевания стал называться Китай. По этому договору земли, лежащие по правому берегу Амура вплоть до его устья, были определены как принадлежащие Цинской империи. Хотя 1-я статья договора и объявляла земли по нижнему течению реки Амур неразмежёванными, фактически обе стороны признавали границу строго по реке Амур. Оставался Сахалин…
Если он соединяется перешейком с основным материком южнее Амурского устья, то формально попадает под определение заамурских земель и, следовательно, должен принадлежать Китаю. Вопрос, по сути, геополитический. Нерчинский договор сковывал дальнейшее освоение русскими Дальнего Востока, рано или поздно необходимо было определяться: продолжать движение к океану по более-менее удобным и проходимым дорогам или, лишённые надёжного круглогодичного сообщения с центральными районами страны, эти земли найдут себе нового хозяина. Значение освоения этих земель для России, тем самым, объяснялось не только экономическими, а скорее военными соображениями. Начало этому было положено экспедицией выдающегося исследователя, истинного патриота и гражданина своей страны Геннадия Ивановича Невельского.
В 1846 году молодой капитан Невельской подаёт рапорт о переводе на транспортное судно «Байкал», отправлявшееся из Кронштадта на далёкую Камчатку. Начальству, да и близким друзьям Невельского, такой шаг был непонятен. Успешная карьера морского офицера приносилась в жертву нелепым, как им казалось, прожектам. Ну кому, скажите на милость, интересен Дальний Восток — медвежий угол империи? Разве там можно сделать карьеру? Тем не менее, рапорт Невельского был удовлетворён. В девятнадцатом веке эпоха Великих географических открытий ещё не была закончена. Невельской, как говорится, «заболел» с юности географическими загадками. Особенно привлекал его малоисследованный в то время европейцами Дальний Восток.
К числу таких загадок относилась и проблема Сахалина. Что это: полуостров или остров? Тем более что единого мнения по этому вопросу не существовало. «Атлас Российской Академии наук» 1745 года показывал Сахалин островом. Французский мореплаватель Лаперуз, в 1787 году входивший в Татарский пролив, счёл Сахалин полуостровом. Авторитет великого француза в то время был непререкаемым. К таким же выводам пришёл через несколько лет англичанин Браутон.
Наконец, в 1805 году Иван Фёдорович Крузенштерн во время первой русской кругосветной экспедиции на корабле «Надежда» вошёл в Амурский лиман. Промеряя периодически глубины, он установил, что дно неуклонно поднимается к материку, следовательно, Сахалин — полуостров. В 1846 году министр иностранных дел Российской империи «зловещий карлик» К. В. Нессельроде в докладе Николаю I утверждал, что устье Амура недоступно для морских судов из-за мелкой глубины, Сахалин — полуостров, следовательно, река Амур не имеет для России никакого значения. В итоге высочайшим решением река Амур была признана для империи бесполезной.
Когда Невельской подавал рапорт о назначении на «Байкал», то одновременно им было испрошено и разрешение на проведение исследования Амурского лимана. Но после Высочайшего решения о бесполезности Амура для империи получение такого разрешения было весьма проблематично. Неожиданно Невельской нашёл поддержку у Восточно-Сибирского генерал-губернатора Н. Н. Муравьёва (будущего графа Муравьёва-Амурского). Тот обещал исхлопотать необходимое разрешение. Окрылённый надеждой, Невельской в конце августа 1848 г. на корабле «Байкал» отплыл из Кронштадта и в мае 1849 г. прибыл в Петропавловск-Камчатский. Там его уже дожидалось отправленное «посуху» письмо от Муравьёва. Но в письме Муравьёв сообщал, что ожидаемая Инструкция об исследовании устья Амура всё ещё находится на утверждении у императора. Невельскому ничего не оставалось, как приступать к исследованию на свой страх и риск. На карту было поставлено многое, отступать он не хотел.
30 мая 1849 года «Байкал» вышел из Петропавловска и взял курс в Охотское море, к берегам Сахалина. 12 июня 1849 г. перед ним открылся сахалинский берег. Невельской приступил к топографической съёмке. 27 июня корабль вошёл в Амурский лиман. Опасаясь подводных мелей, капитан отправил в лиман шлюпки. Командир одной из них, наткнувшись на отмель, вернулся и доложил Невельскому, что перешеек, соединяющий Сахалин с материком, найден. Однако командир другой шлюпки, двигаясь вдоль берега, вошёл в устье Амура. Тогда капитан Невельской решил сам направиться к устью Амура, где произвёл детальное обследование, по результатам которого он окончательно установил: Амур в этой части доступен для прохода морских судов. Затем, двигаясь к югу вдоль побережья, 22 июля 1849 года он открыл узкий пролив между материком и Сахалином.
Сомнений уже не оставалось. Сахалин — остров! Медленно продвигаясь вдоль берегов в сторону Охотского моря, участники экспедиции продолжали осуществлять съёмку берега и промеры глубин. Если верить картам, имевшимся на то время, то корабль должен был бы плыть… по суше.
В Аяне, порту на Охотском побережье, Невельского встречал генерал-губернатор Муравьёв с высочайше утверждённой Инструкцией. Капитан доложил обрадованному Муравьёву: «Сахалин — остров, вход в лиман и реку Амур возможны для мореходных судов с севера и юга!»