В современной российской армии «дедовщина» или «годковщина», как называли тот параллельный формат взаимоотношений между военнослужащими-срочниками на флоте, общепризнанно сошла на «нет». Точнее, «дедовщины» стало больше, только она как бы переместилась из армии на «гражданку»: термин «дедовщина» за отсутствием явления перестал звучать в армии; но при этом едва ли не повсеместно звучит сегодня без всякой связи с военной службой.

Ещё недавно такое страшное для российских матерей слово, нынче можно услышать применительно и к иерархии в театральной среде, и к интригам в фигурном катании, и Бог знает где ещё. Видимо, филологи скоро озаботятся изменением лексического значения «дедовщины», сформулируя что-то на тему «жестких, порой конфликтных проявлений профессиональной и иной общественной иерархии». А армейское значение в словарях будет обозначиться как первоначальное, ныне устаревшее.

Поскольку ваш автор в армии служил (хотя и давненько), «дедовщину» на себе ощущал (хотя боксёру легче, даже если лёгкого веса), хочется дальше развить тему. Как экономист-исследователь предлагаю рассмотреть прошлые армейские практики не с позиции нарушений Устава, что бесспорно: как известно, «служи по Уставу — завоюешь честь и славу».

Есть более оригинальная инициатива — взглянуть на «дедовщину» через призму широко известной в современной институциональной теории проблемы безбилетника, здесь — военнослужащего, желающего пользоваться благом, доступным всему солдатскому сообществу, но не желающего нести за пользование им соответствующие издержки. И даже пытающегося присвоить права на это благо. А главное, попробовать понять, что же позволило изжить «дедовщину» в армии, фактически отправив её на «дембель»?

Итак, что есть безбилетник в армии, в мирное, естественно, время? Это призванный на срочную службу защитник Родины, стремящийся к максимизации собственных выгод за счет и в ущерб положению других сослуживцев. Какими видятся «дедовские» интересы?

1.Облегчение несения службы посредством перекладывания своих обязанностей на других военнослужащих.

Нет, это не лобовое отлынивание от нарядов, в них ходили все, тем же дневальным «на тумбочке», в наряд по кухне или заступая в караул. Так что отстоять дневальным положенные два часа время от времени приходилось, а вот тот же наряд по кухне таил в себе скрытые возможности избежать влажной уборки полов посредством всем известной «машки» (утяжелённой швабры, при помощи которой доводились до «блеска» полы в казармах).

Здесь же припомним материальные преференции, как-то дополнительное питание за счет присвоения рациона или налогообложения передач (посылок) служащих младших призывов, «право первой ночи» при обновлении военной формы, делегирование вышедших из строя предметов экипировки «молодым» в обмен на их более свежее облачение.

2. Обретение дополнительного свободного времени для отдыха, интеллектуального или физического развития, общения с сослуживцами из других подразделений, самовольного оставления части, извлечения выгоды от участия в нелегальных экономических отношениях, подготовки к демобилизации (подгон «парадки», оформление «дембельского альбома», выполнение «дембельского аккорда»).

3. Преследование оппортунистических духовных интересов, с материальной сферой никак не связанных. Эти интересы наиболее часто проявляются в стремлении морально и физически унизить молодых сослуживцев, потешить тщеславие и самолюбие, реализовать собственные властолюбивые представления об окружающем, выместить негативные эмоции, оставшиеся от службы в предыдущие периоды, реализовать другие подсознательные и осознанные комплексы, пришедшие «служить» вместе с военнослужащим.

Представленная классификация, безусловно, не претендует быть исчерпывающей палитрой материальных и неимущественных интересов армейских безбилетников, но относительно полное представление об армейских «зайцах» содержит.

Здесь самое время перейти от теории к практике. Причины успехов военного ведомства видятся следующими. (Вопрос сокращения срока службы до года, ставшего ключом к уничтожению «дедовщины», как и проблематику перехода на контракт, оставим за скобками ввиду очевидности).

На мой взгляд, главное — это, так скажем, воспрявший в армии России современного образца и снова почувствовавший себя человеком офицер. И прежде всего — младший офицер, который ближе всего к бойцам-срочникам. Ведь если взводный, ротный — служат за совесть, это гарантирует круглосуточный контроль за бытовой жизнью подразделения. «Дедам» просто не разгуляться.

Ещё деталь — подготовка специалистов по относительно новой (с 1992 г.) профессии «военный психолог».

В учебных программах пишут, что «предмет военной психологии — военная деятельность, влияние условий пребывания в армии на психику служащего, состояние психики и особенность течения психических процессов в армии». А в целом военная психология — специфический подраздел социальной психологии с использованием как дедуктивного, так и индуктивного (от общего к частному и наоборот) способов формирования специфической армейской коллективной психологии. И это, без преувеличения, прорыв.

Наконец, объективно изменившиеся к лучшему условия службы и снижение страхов привели к тому, что от призыва стали уклоняться меньше. Соответственно, «в ряды» стало попадать больше образованных и культурных юношей, которые объективно менее склонны унижать себе подобных.

…И тем не менее, кривые паттерны уже успели развиться на «гражданке». И не в виде традиционного кураторства или исторического наставничества, а именно как «дедовщина» по самому широкому кругу общественных отношений, от социальных и национальных страт до профессиональных коллективов. Можно, конечно, попробовать уничтожить косные социальные форматы армейскими методами, но боюсь, не все у нас фанатеют от цвета хаки.