Заложники красивых обещаний. Как мигранты из Узбекистана оказались в трудовом рабстве в Тамбовской области

Интервью «7х7» с правозащитником Александром Кимом

Без денег, воды и документов

— Как трудовые мигранты оказались в рабстве в Тамбовской области?

— Их завербовала фирма, которая расположена в городе Красногорске Московской области, при посредничестве Агентства внешней трудовой миграции Республики Узбекистан, Бухарского регионального филиала. В местных соцсетях и на ресурсах этого регионального отделения размещалась реклама о привлекательных условиях труда на одном из предприятий в Тамбовской области.

Людей заманивали зарплатами (по-моему, речь шла о 52 тысячах рублей в месяц), качественными, комфортными условиями проживания (по четыре человека в комнате в общежитиях). Все красиво было, люди на это соблазнились.

В определенный момент представители компании получили доступ к данным этих людей, познакомились с ними, отобрали для себя сотрудников, и еще до того, как были заключены договоры между этими людьми и Бухарским региональным филиалом Агентства внешней трудовой миграции, их вывезли. Работников разместили в общежитии в бывшем жилом доме. В нем расположены четыре комнаты (довольно большие), в них стоят двухэтажные кровати, некоторые из них были занавешены простынями и полотенцами. На них лежали люди с подозрением на коронавирус. Все достаточно жестко, в комнатах жили человек по 20, если не больше.

— Что указывает на то, что их удерживали там незаконно?

— Тот факт, что у них изъяли паспорта на три недели, в то время как для оформления документов нужен один день. Обычно человек приходит вместе со своим представителем, показывает свои документы, оставляет ксерокопии. При этом документы остаются при нем. У этих людей изъяли на три недели не только загранпаспорта, по которым происходило оформление, но и внутренние паспорта граждан Узбекистана, которые для оформления вообще не нужны. Также у них забрали миграционные карты.

При оформлении пакета документов, еще когда они находились в Бухаре, им рекомендовали не брать с собой в Россию карманные деньги — якобы потому, что фирма полностью о них позаботится. Часть мигрантов поступили в соответствии с рекомендациями, другие деньги все-таки взяли. Это было правильное решение, потому что людям было на что уехать из Тамбовской области.

Далее, на незаконность их нахождения там, на эксплуатацию указывает тот факт, что на момент, когда их выгнали из общежития, у них еще не было патентов, в то время как все они уже успели поработать на предприятии. Причем не только поработать, но даже успели простудиться, поскольку их поставили в холодный цех, где было, как я понимаю, минус девять градусов. В качестве спецобуви им выдали лопнувшие резиновые сапоги. Когда они болели, им говорили, что «вы все равно должны работать, у вас вахтовый метод работы, так что, если вы не будете выходить на смены, мы будем вас штрафовать».

— Что еще известно об условиях их содержания?

— В помещении была только техническая вода, за питьевой они ходили куда-то на местности, приносили воду с собой в канистрочках, в бутылках. Тот период, пока они там находились, совпал с сильной жарой. Когда мы с сотрудниками полиции зашли внутрь, в помещении была адская жара, с полицейских пот градом катился. Было сложно там находиться. В помещении я увидел тараканов и большое количество мух. Со слов самих работников, в постели водились клопы.

Рейд в общежитие

— Какие действия вы предприняли, чтобы помочь этим людям?

— Когда мы там побывали в первый раз, то обратились с заявлениями в Следственный комитет и в полицию. Они опросили, наверное, человек 20 из общего числа жителей этого дома. Я присутствовал на опросах, когда люди заявляли, что им рекомендовали не брать с собой деньги на карманные расходы в Россию. После этого полиция еще приезжала в это общежитие, и жильцы узнали, что им вернут документы. Мы решили проконтролировать этот процесс. И когда представители фирмы приехали к общежитию, мы вместе с журналистами тоже туда подъехали.

С нами фирма контактировать категорически отказалась. После чего мы направились в Следственный комитет. Я написал заявление в полицию и дал объяснение. Мне подтвердили, что людям вернут документы и что представители фирмы поехали за ними в Тамбов. Действительно, работники компании отдали некоторым людям полный комплект. Никому из них не вернули корешок миграционного учета, чем, насколько я понимаю, они пытались ухудшить их положение, потому что при регистрации требуется корешок с места предыдущей регистрации.

Людям сказали, что после получения документов жильцы общежития должны немедленно его покинуть. Мы по этому поводу пожаловались в полицию, и тогда фирма разрешила людям временно остаться. Как только мы уехали, нам позвонили пострадавшие и сказали, что их выгоняют из дома. Мы вернулись и зафиксировали, что шесть или семь человек с чемоданами заставляют выйти.

Как охранник пояснил, с ним связался его начальник, который потребовал, чтобы этих людей он выгнал прямо ночью. Я так понимаю, что речь шла о тех, кто пожаловался на ситуацию и наиболее активно пытался защитить свои права. Мы снова вызвали полицию и добились того, чтобы пострадавшим разрешили остаться на ночь. На следующий день, утром, большая часть жильцов выехали и направились в Москву. У нас там был один человек, который сказал, что у него есть с собой 700 рублей, до Москвы добраться не хватит. Мы его забрали с собой и довезли до столицы. Сейчас людям оказывает активную поддержку московское представительство Агентства внешней трудовой миграции Республики Узбекистан.

— За то время, что трудовые мигранты успели отработать, им не отдали деньги?

— Насколько я знаю, им выплачивали какие-то авансы, но мизерные, речь шла о полутора тысячах в неделю, чтобы не умереть с голоду.

О помощи мигрантам

— С какими еще нарушениями в отношении мигрантов вам приходится сталкиваться, какую помощь вы оказываете?

— Мигранты — это такая часто дискриминируемая группа в России, поскольку они немножко отличаются внешне. В Москве особенно выборочные проверки документов полицейскими проходят, как правило, именно у представителей видимых национальных меньшинств. Я являюсь сотрудником организации помощи мигрантам Tong-Jahoni, которая предоставляет бесплатную юридическую помощь пострадавшим от каких-то незаконных действий со стороны либо правоохранительных органов, либо со стороны работодателя, реже — в каких-то других случаях. С людьми, которые совершили правонарушения, мы принципиально не работаем.

— Как вы пришли к правозащитной деятельности?

— Поскольку я сам несколько отличаюсь от подавляющего большинства населения России, принадлежу также к видимым национальным меньшинствам и сталкивался с выборочными проверками по национальному признаку. Я пытался направить действия сотрудников полиции в законное русло в полном соответствии с федеральным законом о полиции.

Во время одного из таких эпизодов общения, проверки документов в 2017 году, сотрудник шестого отдела полиции в Московском метрополитене сломал мне палец. После этого я стал искать правозащитные организации, которые могут помочь, потом я стал волонтером.

Я посещал различные правозащитные школы в Москве и таким образом пришел к этой деятельности. Сейчас я работаю с правозащитницей Валентиной Чупик, на горячую линию которой поступил сигнал от тамбовских пострадавших. Какой-то своей организации у меня нет, только YouTube-канал.

— Какие изменения вы видите в отношении мигрантов?

— Мы видим достаточно частый случай, когда людей в Россию привозят для эксплуатации. Я это связываю с пандемией, когда Россия оказалась в затруднительном положении без иностранных работников. Было задействовано соглашение между Республикой Узбекистан и Российской Федерацией и соглашение 2017 года об организованном наборе, которое как раз и приводит к тому, что ввозимые в Россию граждане Узбекистана оказываются на положении рабов.

Применение этого соглашения как раз является таким новшеством. Оно и раньше задействовалось до пандемии, но стало применяться чаще только сейчас. У нас несколько случаев в 2021 году, когда мы имеем дело с явным рабством. Были истории с несколькими известными строительными компаниями и вот сейчас — в Тамбовской области.