Дмитрий Лекух. Украинский тупик
На самом деле если говорить о практической стороне вопроса, то ничем таким особенным украинской ГТС в частности и незалежности украинской территории в целом завершение строительства российско-европейского газопровода «Северный поток — 2», в общем-то, как не грозило, так и не грозит.
Что бы только украинские политики по этому поводу ни заявляли.
И российский президент Владимир Путин, у которого, что называется, согласно известной русской поговорке, «не бывает ни слова в простоте», тут в своём недавнем интервью официальному российскому телеканалу на эту тему совершенно точно не лукавил.
У российского «Газпрома» действительно есть действующий договор с украинскими транзитёрами, причём заключённый под гарантии Еврокомиссии. И «Газпром» этот договор действительно намерен свято и изо всех своих немаленьких сил соблюдать. Ибо это тупо в его, «Газпрома», интересах, ниже поясним почему.
А вся истерика энергетических (от себя, от души добавлю: и не только энергетических) паразитов лимитрофного типа, которыми являются на настоящий момент газотранспортные системы Украины и/или той же, к примеру, Польши, в истоках своих лежит несколько в иной плоскости. Плоскости сугубо геополитической и исключительно только по политическим причинам ставшей финансовой и никакой иной. Сейчас попробуем пояснить почему — на примере Украины, естественно, ибо так и понятнее, и удобнее. И легче понять, кто тут и в чём в данном уравнении виноват.
Просто напомним.
Согласно действующему газовому договору между Россией и Украиной, начиная с текущего, 2021-го, и по конец 2024 года российская сторона берёт на себя обязательства по прокачке через украинскую ГТС минимум 40 млрд куб. м в год. А теперь просто примите, пожалуйста, к сведению, что внутреннее потребление газа на самой Украине составляет плюс-минус 30 млрд кубов за тот же самый год. И прямого договора на поставку газа из России на Украину как не было, так и нет. А следовательно, из 40 млрд кубов минимум 20—25 (если не все 30, уж очень там хитрые схемы экспорта «своей добычи») отбирает сама страна-транзитёр. Это только деньги в «Газпром» идут потом кружным путём (через, допустим, Словакию), по всемирно известному анекдотичному реверсу. Сам-то газ так на Незалежной и остаётся. Более того, там даже технической возможности нет его туда-обратно в реале по реверсу прогонять.
Ну а остальное от остатка прокачиваемых объёмов — это Молдова и Приднестровье. Плюс-минус разные копейки — той же Словакии на молоко за вредность или даже просто на чай. И вот скажите, пожалуйста, каким образом на всю эту немыслимую южную, почти опереточно-одесско-молдаванскую красоту может повлиять пролегающий в холодных балтийских водах и оттого, видимо, суровый с момента рождения российско-североевропейский газопровод Nord Stream 2? У которого вообще нет туземного южного чувства юмора и который оттого ни на молдавские, ни тем более, господи упаси, украинские объёмы вот вообще ни разу и ни при каких обстоятельствах даже и не претендует.
И никогда, в общем, не претендовал: чесать за левым ухом правой задней ногой немцы привычно передоверяют своим знаменитым овчаркам, их бизнесу такая эквилибристика ни к чему.
И не ищите в этом никакой, в общем, политики: просто с платёжеспособностью и финансовой дисциплиной у этих южных ребят всегда были некоторые проблемы, большого секрета здесь нет. А русского терпения и снисхождения в германском национальном менталитете, славящемся словом ordnung, отродясь замечено не было.
Словом, не стоит овчинка выделки.
Такие, простите, дела.
Но мы сейчас пока что всё-таки не об этом.
Поэтому просто констатируем, чтобы больше не возвращаться к вышеизложенному: украинская ГТС, согласно действующему договору с российским «Газпромом», одобренному и завизированному в Европейской комиссии, должна гарантированно прокачивать через свою трубу прежде всего те условные 30 млрд кубов, которые идут на внутреннее потребление. Плюс объёмы для Молдовы и Приднестровья, плюс незначимый приварок. Итого 40 млрд кубов. И, в принципе, всё. Остальная прокачка — это дополнительные договоры, причём срочные, чаще всего на так называемых спотах.
И само тело договора никто нарушать не собирается, даже когда он закончит действовать: была бы сама украинская ГТС на то время жива, а то есть определённые сомнения в её чисто техническом состоянии.
Так это откуда же тогда (невольно процитируем британского классика, ибо это сейчас модно и в тренде) «этот страшный вой на болотах»?
Иллюстрацией к которому, просто в жанре «нарочно не придумаешь» может послужить хоть, к примеру, вчерашнее фееричнейшее выступление главы украинского МИД пана Кулебы, который за разрешение Украины на достройку «Северного потока — 2» потребовал назад Крым, пакет акций во всех идущих мимо территории Украины газопроводов да ещё и денег, естественно, — и всё это отчего-то от Германии, которую пан Кулеба не то что в войне не побеждал (такое обычно требуют исключительно от подписавших капитуляцию противников), но, напротив, находится от оной в до обидного зависимом положении.
Иначе чем истерикой это объяснить сложно — сложнее понять причину, её вызвавшую.
Что ж. Сейчас попробуем прояснить.
На самом деле тут всё довольно просто.
Если рассматривать неумолимо достраивающийся сейчас прямо в режиме реального времени Nord Stream 2 просто как очередной коммерческий газопровод, как, в частности, его рассматривают Германия и Россия, то он действительно вряд ли может как-либо повлиять не только на и без него умирающую украинскую экономику, но даже и на нынешнюю наполняемость украинской трубы. И никакой опасности для данного государственно-территориального образования сам по себе Nord Stream 2 совершенно точно не представляет. Но вот если смотреть на Nord Stream 2 с украинской точки зрения — как на часть гигантского процесса, связанного с обустройством подконтрольных России евразийских транспортных коридоров, то и Украине, и Польше, и, прости господи, «республикам Балтики» действительно есть чего не то чтобы опасаться или чего бояться — тут, честно говоря, необходимо просто-напросто решительно паниковать.
Если коротко: заботливо выстраиваемая в чисто британском классическом стиле «зона сдерживания» в трансъевразийской логистике (газопроводы тут только часть проблемы), призванная максимально осложнить движение трансконтинентальных товарных потоков, оказалась с завершением строительства Nord Stream 2 совершенно бессмысленной: российские транспортные коридоры эту проблемную территорию просто обошли — даже в такой специфической и политизированной сфере, как торговля энергоносителями.
Да, это было непросто, крайне трудозатратно и всё время воспринималось в штыки не только западными партнёрами, но и приличной частью российского экономического истеблишмента внутри страны.
Но теперь уже просто по факту эти коридоры существуют и приносят реальную пользу: тут тебе и портовая инфраструктура на Чёрном море и на той же Балтике, тут тебе и железнодорожная ветка в обход Украины на юге плюс колоссальные вложения в дорожную сеть вокруг Санкт-Петербурга и по Ленинградской области. Тут тебе и всевозможные энергетические потоки: от турецкого до обсуждаемого в этом материале Nord Stream 2.
Но если с точки зрения большой геополитики, с точки зрения больших игроков — это, конечно, стратегический, но вполне локальный успех и партия на «большой шахматной доске» будет, безусловно, продолжена. Для той же несчастной Украины происходящее — самая настоящая катастрофа. Потому как из её жизни уходит ни много ни мало, а один из коренных смыслов самого её, Украины, существования как естественного препятствия в трансконтинентальной евразийской торговле. Ибо данная территория более не то что не способна противостоять России с точки зрения «палок в колёса» на больших транспортных коридорах, она даже теперь просто так пригрозить не может Европе вентиль закрыть — ни самостоятельно, ни даже, что особенно важно, по прямому распоряжению заокеанских «кураторов», ежели тем внезапно приспичит.
В Европе просто пожмут плечами и скажут: «Ну закрывайте».
И всё.
Территория просто потеряла шикарный ресурс для привычного логистического шантажа, и жизнь без этого ресурса вызывает там, в верхушке, реальную панику. Хотя кто ж тому виной. Но самое главное, будут ли и дальше, без этого самого ресурса, платить деньги на поддержание данного погорелого театра в более или менее работоспособном состоянии?
Нет, что-то будут, наверное, конечно.
Но кто и сколько — очень большой вопрос…
Собственно говоря, повторимся: ничего неожиданного с Nord Stream 2 в последние месяцы не произошло. Если только для Киева, да и то вряд ли. Есть, в общем, и там умные головы, не могли такое вполне естественное развитие сценария не предусмотреть. А так, конечно, это вполне предсказуемый эндшпиль для одного из элементов одной из партий большой игры: если говорить образно, то с «поездом молодой украинской демократии» ничего особенного не случилось. Его просто загнали в тупик, в отстойник. На какое-то время, пока другие, более ответственные люди, видимо, теперь уже точно без самих украинцев, будут решать вопросы обустройства будущей жизни на этой несчастной земле.