А.У.Е. – страх или страшилка?

«Всероссийский молодежный криминал» Три весёлые буквы громыхнули над Россией после телерепортажа «Забайкальская каморра» Алексея Симахина (март 2016 г., канал «Россия 24»). В основу легло расследование Советом при Президенте РФ по правам человека нескольких криминальных событий в Забайкалье. В конце 2015 года шестеро воспитанников коррекционного интерната в городе Хилок закидали камнями полицейский участок и оторвали вывеску в знак протеста против задержания на уроке пьяного школьника. Второй случай: жители поселка Новопавловка поколотили школьных хулиганов, которые «вытрясали» с их детей деньги. В ответ шпана подожгла дом одного из «карателей». Бузотёрство так себе, на троечку. Но сопливые пацаны при этом кричали «А.У.Е.»! И малолетние хулиганы лихо превратились в «членов мафии» («каморра» – это неаполитанская мафия). А уж когда вся эта жуть зазвучала в Совете по правам человека и столичных СМИ, пошли байки, будто криминальные авторитеты воспитывают молодую поросль с целью захватить страну. Ужас повис на Русью… На самом деле движение А.У.Е. (зародилось оно и впрямь в Забайкалье) не имеет отношения к воровской идеологии. Как пишет один из бывших арестантов: «А.У.Е. – бессмысленный набор букв, используемый мелкоуголовной быдлятиной для придания себе авторитета в общении между собой». Однако у Яны Лантратовой – ответственного секретаря Совета по правам человека, иное мнение: «Дети попадают под влияние криминального авторитета. У него есть свои смотрящие на воле, которые устанавливают свои порядки, в том числе среди детей из неблагополучных семей, трудных подростков или выходцев из детских домов». Насчёт криминальных детсадов со смотрящими – просто чушь. Да, отдельные уголовные сообщества готовят бойцов и достойную смену. Вспомним дальневосточного авторитета Джема (Евгения Васина), у которого была сеть «оздоровительных клубов», откуда он черпал пополнение. Есть и другие подобные клубы и секции, но они преследуют чисто практическую цель сугубо в рамках конкретной группировки. И уж точно не занимаются созданием «Всероссийского молодёжного криминала». Просто некогда и незачем. Пальцы веером Одно время вести о «забайкальской каморре» поутихли. Как вдруг – новая весть. Юные мафиози из клана А.У.Е. объявились уже в Санкт-Петербурге – культурной столице России! Банда из двух десятков подростков 24 августа устроила побоище в Таврическом саду, который увековечил Корней Чуковский в сказке, где бешеная мочалка преследовала немытого мальчика: Я – к Таврическому саду, Перепрыгнул чрез ограду… А она за мною мчится И кусает, как волчица. Малолетние «волки» оказались страшнее, чем зверская мочалка. Избивали всех подряд – и чистых, и нечистых. Молодому преподавателю сломали челюсть в двух местах, его другу – нос, отметелили мужика с наколками, избили пожилую женщину, разгромили киоск… Сотрудники 76-го отдела полиции города, куда поступило 16 заявлений от потерпевших, «успокоили» народ: мол, это не первый случай. Но ничего с пацанами не поделать – несовершеннолетние… Правда, когда дело взял на особый контроль Следственный комитет, полицейские быстро изловили парочку 17-летних злодеев. Оказалось, еще в августе 2017-го на них и на 12 их подельников заведено уголовное дело за разбои и грабежи. Но мерой пресечения суд избрал… домашний арест! Во время которого ребятишки решили «гульнуть» по саду. Причём двое носили спецбраслеты, которые подавали в полицию сигнал о нарушении правил домашнего ареста… Выяснилось, что шайка-лейка причисляет себя к движению А.У.Е. Хотя никто так и не растолковал, что это за зверь такой. Есть ли там свой дон Корлеоне, особые понятия, жаргон? Увы, ответа нет ни у кого. Конечно, подражание бывалым сидельцам, блатным для дворовой ребятни – дело не новое. Но одно дело – ходить «на мурмулях» и приветствовать друг друга пожеланием «Фарту, удачи и лоха побогаче». И совсем другое: озверевшей толпой нападать на слабых, выбивать челюсти, проламывать черепа, забивать ногами безответных «ботаников». Может, и впрямь злые уркаганы готовят «криминальный интернационал молодёжи» и соответственно обучают? Уже до Северной Пальмиры добрались… Это круто: мы убили инвалида! Меня как специалиста по уголовной истории умиляет такая наивность. Мол, Забайкалье – старый каторжанский край: Шилка, Нерчинск, Акатуй. А Петербург – Эрмитаж, Медный Всадник, Русский музей… Какие уркаганы?! ПЕРВОЕ. Петербург-Ленинград ВСЕГДА был крупнейшим центром преступности. Ростов-папа и Одесса-мама нервно курят в туалете. Когда к началу ХХ века в России буйно расцвело хулиганство, его возглавила питерская шпана. «Роща», «Гайда», колповские, фризовские, сампсоньевские, васинские (с Васьки – Васильевского острова), гаванские – резали, грабили, избивали обывателей и друг друга. При советской власти центром хулиганства стала Лиговка. «Количество гопников измеряется в лигах», – гласила поговорка. Так что даже если Питер – культурная столица, то культура здесь разная. ВТОРОЕ. Малолетние злыдни, устроив побоище в Таврическом саду, действовали вне уголовных понятий. С конца 1920-х годов «благородный преступный мир» вводит в свод своих законов презрение к хулиганам (бакланам) и насильникам. Оно существует до сих пор. Эти пункты воровского закона появились в 1926 году после чубаровского дела, когда в ленинградском саду Сан-Галли 22 хулигана изнасиловали комсомолку Любовь Белякову. Аккурат под этот процесс приняли «бандитскую» статью 59/3 УК РСФСР («59 гроб три», шутили урки), и семерых преступников поставили к стенке (до этого за «хулиганку» не расстреливали). Уркаганский мир сделал правильные выводы. ТРЕТЬЕ. Движение А.У.Е. фактически противостоит уголовному сообществу, дискредитируя его. Ауешники прямо связывают свой беспредел с воровским сообществом. Возможно, скоро воровской закон специально ужесточит отношение конкретно к А.У.Е. Хулиганство и организованная преступность – понятия несовместные (хотя одинаково неприемлемые). В уголовном мире существуют некие рамки, границы, правила. Хулиганство – немотивированная преступность. Его цель – не корыстные побуждения, а выплеск жестокости в самых гнусных проявлениях. Для России это не ново. В 1912 году хулиганство стало повальным бедствием. Видный криминолог Владимир Громов писал: «Со всех концов России летят сообщения об ужасе нового массового безмотивного преступления, которое мешает населению мирно жить, развиваться, дышать. Деревни охвачены ужасом, города в тревоге». Ничто не ново под луной… ЧЕТВЁРТОЕ. Итак, глупо выдумывать «воровские» детсады и школы с криминальными «педагогами». Речь – о подростково-молодёжной жестокости. В Свердловской области четверо подростков до 16 лет забили до смерти 20-летнего инвалида Дмитрия Рудакова. Убийство снимала на камеру школьница 13 лет. Убивали долго: заставили раздеться, мочились на инвалида, переломали ему руки и ноги, топтались по его голове. Это не криминал, это – психиатрия. Неслучайно русский учёный Александр Чижевский считал хулиганство психической болезнью. И всё же по сравнению с 1912 годом нынешняя жестокость вовсе не безмотивна. Некто Волк, администратор футбольного сообщества, поясняет для РИА «Новости»: «Это делается ради хайпа (от англ. hype – «шумиха») и моды. Ищут слабых – вдруг более сильный побьет? Поэтому нападают на пожилых либо сверстников. Происходит перекос в сознании: круто – я побил дедушку». Наконец, ПЯТОЕ. Нет в этом никакого «арестантского уклада»! Малолетние скоты-садисты совершенно уверены: им всё сойдёт с рук! Подруга лидера банды, избившей людей в Таврическом саду, публиковала фотки членов шайки с подписями: «Ух, скоро кому-то светит условка» или «Ждем СМИ, теперь будем популярными в «Инстаграме», спасибо». Но как только сам лидер, схваченный полицией, почуял, что пахнет жареным, он бросился сдавать подельников оптом и в розницу. Субкультура показательной подростковой жестокости – явление новое и практически не изученное. Буквы А.У.Е. в ней – всего лишь один из элементов наивно-зверской игры. В Забайкалье она была более связана с реальностью: нищета, отсутствие перспектив, социальных лифтов, депрессивный регион… С переходом в крупные центральные города «арестантско-уркаганский» смысл уходит на десятое место, его замещает стремление продемонстрировать свою «крутизну» и «особость», отделить себя от «ботанов» и лохов, поставить вне всякой морали. Выход – в оздоровлении общества, усилении молодёжной политики и в одновременном безжалостном и беспощадном ужесточении закона, который должен карать всю гниющую молодую поросль, независимо от статуса родителей. Иначе нас ждут очень тревожные времена.