"Таких, как ты, надо резать". Мусульмане в самарских учреждениях ФСИН заявляют о нарушениях их прав
В редакцию "Idel.Реалии" поступили жалобы двух мусульман, находящихся в учреждениях УФСИН по Самарской области. Один из них — Сабир Акмурзаев — уже отбывает наказание за "организацию незаконного вооружённого формирования" и постоянно подвергается дисциплинарным взысканиям по надуманным, по его мнению, поводам. Другой — Марсель Гималиев — находится в СИЗО, ждёт приговора по обвинению в участии в деятельности террористической организации и второй год не может добиться назначения инвалидности, несмотря на тяжёлые диагнозы. Истории мусульман Акмурзаева и Гималиева — в материале "Idel.Реалии"
САБИР АКМУРЗАЕВ
Отбывает наказание в исправительной колонии №26 УФСИН России по Самарской области — в селе Спиридоновка.
25-летний Сабир Акмурзаев исповедует салафитское течение ислама, подразумевающее стремление к образу жизни первых мусульман времён пророка Мухаммеда. До задержания по уголовному делу успел отучиться в медресе в Хасавюрте. На пятничный намаз он надевал традиционную мусульманскую (арабскую) одежду. Акмурзаев женат, у него есть дети.
В марте 2017 года Сабира Акмурзаева поставили на профилактический учёт, к нему регулярно приезжали оперативные сотрудники Тарумовского отдела полиции Дагестана — интересовались его планами и передвижениями. А 16 ноября того же года его задержали и увезли. В течение недели семья не знала, где он находится. На следующий день после задержания в доме Акмурзаевых прошли обыски, в ходе которых нашли запрещённые предметы — противопехотную мину и коноплю.
Родственники Акмурзаева убеждены, что найденное при обыске было подброшено — они также обвиняли назначенного адвоката Руслана Магомедова в участии в фабрикации уголовного дела. Сам мужчина сообщал, что его пытали электрическим током, и под пытками он оговорил себя. Также Акмурзаев заявлял, что ему угрожали, что будут пытать его отца и подкинут запрещённые предметы его брату.
В октябре 2020 года Верховный суд Дагестана признал Акмурзаева виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями 208 ("Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем"), 222 ("Незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка, пересылка или ношение оружия, основных частей огнестрельного оружия, боеприпасов") и 228 УК РФ ("Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов"). Его приговорили к семи годам лишения свободы с отбыванием срока в колонии строгого режима. С учётом пребывания в СИЗО итоговый срок составил шесть с половиной лет. В настоящее время он находится в исправительной колонии №26 Самарской области — в селе Спиридоновка.
В марте этого года родственники Сабира Акмурзаева обратились к адвокату Владимиру Красикову. Осуждённый заявил, что за время отбывания наказания его порядка 20 раз наказывали либо выговорами, либо выдворением в штрафной изолятор (ШИЗО) по надуманным основаниям. И.о. начальника ИК Дмитрий Храмов, со слов Акмурзаева, "между делом" неоднократно якобы говорил ему: "Таких, как ты, надо резать".
Акмурзаев рассказал адвокату, что 4 февраля 2022 года Храмов вызвал его к себе в кабинет и потребовал выдать имеющийся у него мобильный телефон. Заключённый ответил, что телефона у него нет и никогда не было. "Я ему сказал, что он знает моё место и может произвести обыск, Храмов сказал, что если я не выдам телефон, он посадит меня в ШИЗО и создаст сложности в отбытии наказания. Я категорично ответил, что нет у меня телефона", — рассказал адвокату Владимиру Красикову Акмурзаев.
В тот же день мужчина отошёл вымыть руки после туалета — уже после отбоя. Встретивший его сотрудник ИК заявил, что Акмурзаев нарочно нарушает правила внутреннего распорядка (ПВР), и через пару дней административная комиссия назначила ему наказание — пять суток в ШИЗО. На пятый день пребывания там Акмурзаеву добавили ещё семь суток за то, что у него на свитере не было бирки с данными осужденного. Он пояснил адвокату, что бирка у него была всего одна, и её он нашил на самый носимый предмет одежды — верхнюю часть робы (осуждённые называют её "лепень"). Мужчина до этого много раз просил сотрудников ИК выдать ему бирки по числу одежды, однако ему отказывали. Свитер без бирки попал на камеру ШИЗО в тот момент, когда Сабир Акмурзаев снял "лепень", чтобы не замочить её во время умывания.
После ШИЗО Акмурзаева 16 февраля снова вызвали на комиссию из-за того, что он якобы не держал руки за спиной, не здоровался с сотрудниками и закрывал камеру видеонаблюдения — в действительности, по словам мужчины, он всего лишь протёр её во время уборки, и "закрывание" длилось не больше секунды. В качестве наказания ему назначили три месяца пребывания в помещении камерного типа (ПКТ).
"Необоснованность и незаконность наложенных в 2022 году взысканий я связываю с тем, что я якобы не выдал сотовый телефон, которого у меня нет и не было. Ранние нарушения связываю только с назначенной статьёй УК РФ и со словами Храмова — "Таких, как вы, надо вырезать". Он эти слова произносил часто между делом в общении со мной", — говорится в опросе Сабира Акмурзаева, проведённом адвокатом.
МАРСЕЛЬ ГИМАЛИЕВ
Находится в СИЗО-1 в Самаре, в настоящее время по его делу идёт судебный процесс.
Марселю Гималиеву из Казани 40 лет. Он женат, у него есть ребёнок. 14 марта 2017 года Гималиева и ещё 14 мусульман задержали как предполагаемого члена "Хизб ут-Тахрир аль Ислами" ("Партия исламского освобождения", организация признана террористической на территории РФ). В общей сложности в отношении задержанных было возбуждено 13 уголовных дел. Впоследствии дела десяти из них были названы "делом казанской десятки". Преследование Марселя Гималиева также связано с "десяткой", но сам он не в их числе, утверждал правозащитный центр "Мемориал". При обысках у мужчины изъяли книгу "Крепость мусульманина", включённую в список экстремистских материалов.
При задержании Марсель Гималиев попытался сбежать. Он сорвался с пятого этажа и получил несколько переломов позвоночника, рёбер и голеней, травмы внутренних органов. После реанимации его отправили под домашний арест. 5 февраля 2020 года Центральный окружной военный суд приговорил фигурантов "дела казанской десятки" к срокам от 11 до 22 лет в колонии строгого режима. Спустя примерно месяц началось рассмотрение дела самого Гималиева.
Обвинение состоит из двух статей: ч.1 ст.205.5 ("Организация деятельности террористической организации") и ч.1 ст.205.1 ("Содействие террористической деятельности") УК РФ.
Отметим, что первый приговор о причастности к деятельности "ХТ" Марселю Гималиеву вынесли ещё в 2009 году. Однако тогда его признали невменяемым и отправили на принудительное психиатрическое лечение. В настоящее время диагноз "шизофрения" по-прежнему не снят.
В течение всего пребывания под стражей Гималиев и его родственники пытались добиться госпитализации в связи с заболеваниями опорно-двигательного аппарата, являющимися последствиями травмы. В марте этого года его всё-таки положили в больницу — после того, как Гималиев и его семья направили в очередной раз жалобы в Минздрав России, уполномоченному по правам человека, в Росздравнадзор и Генпрокуратуру. В жалобах говорилось, что после пребывания в самарском СИЗО врачи поставили Гималиеву более лёгкий диагноз, нежели врачи, которые осматривали мужчину после получения травм и выписки в 2017 году. Семья склоняется к тому, что это было сделано нарочно — чтобы не дать инвалидность, которая могла бы стать смягчающим обстоятельством при вынесении приговора.
В беседе с адвокатом Владимиром Красиковым Гималиев рассказал, что после получения травмы он перенёс две операции, в ходе одной из них в его позвоночник вмонтировали металлоконструкцию. В настоящее время из-за прошлых повреждений одна нога у него короче другой, из-за чего при ходьбе нагрузка на конструкцию в позвоночнике увеличена, а также возникают проблемы с кишечником и мочевым пузырём.
"После пробуждения от сна у меня затруднено мочеиспускание. Мне необходимо сделать гимнастику для расслабления мышц малого таза и принимать спазмолитические препараты в течение дня. При стрессах у меня — наоборот — происходит неконтролируемое мочеиспускание и стул. Я постоянно хожу в памперсе и с собой ношу мочесборник. Данные состояния участились", — рассказал адвокату Марсель Гималиев.
При этом врачи из Бюро медико-социальной экспертизы отказали мужчине в продлении инвалидности, которая у него была срочной с момента получения травм. Суд отказал в удовлетворении жалобы, сославшись на то, что у его адвоката Николая Кутерева не было нужной доверенности. А документа, со слов Гималиева, не было из-за того, что руководство СИЗО проигнорировало запрос арестованного об оформлении доверенности. На решение суда первой инстанции в настоящее время подана жалоба.
Сейчас Марсель Гималиев находится в Медсанчасти УФСИН по Самарской области. Врачи проводят исследования, однако их результатов на руки мужчине не выдают. Правозащитный центр "Мемориал" признал Гималиева политзаключённым.
Его уголовного дело рассматривает Центральный окружной военный суд в Самаре.
"КАЗЁННАЯ ИСЛАМОФОБИЯ"
Руководитель Программы поддержки политзаключённых правозащитного центра "Мемориал" Сергей Давидис отмечает, что нарушения прав мусульман — как тех, кто отбывает срок по "террористическим" статьям, так и тех, у кого статьи другие — явление нередкое.
—Мы реагируем на поступающие к нам обращения, причём в первую очередь — тех людей, в преследовании которых мы видим незаконность и политические мотивы. Мы получаем достаточно много информации от осуждённых по 205.5 УК РФ ("Организация деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации") по обвинениям в участии в деятельности "Хизб ут-Тахрир". Однако и другие политзаключённые нередко сидят с мусульманами и сообщают нам о такого рода нарушениях прав, — рассказывает Давидис.
По его словам, "террористические" статьи — особые, и даже на законодательном уровне определены более суровые подходы к соответствующим делам — в частности, осужденных по ним можно отправлять отбывать срок вдалеке от дома. В то же время Сергею Давидису неизвестны какие-либо случаи притеснений людей, исповедующих ислам, в учреждениях ФСИН в национальных республиках.
— В Татарстане или Дагестане мусульман много — и это некое естественное состояние. В других местах заключённым часто мешают молиться, отбирают Коран, допускают нарушения, связанные с питанием. Мне кажется, это не какое-то целенаправленное политическое решение, а, скорее, продукт "казённой исламофобии" в том смысле, что угроза исламского терроризма в России во многом раздувается на ровном месте. Безусловно, такой терроризм существует, но информация, которую распространяют госорганы, чаще связана не с реальными террористами, а с теми, кто соблюдает каноны ислама консервативно и всерьёз подходят к своей вере.
Давидис полагает, что мусульмане традиционалистских взглядов имеют большую вероятность фабрикации в отношении них уголовных дел, причём — как в случае с Сабиром Акмурзаевым — это могут быть не "террористические" статьи.
— Для нас также понятно, что, в принципе, простым деревенским парням, которые служат охранниками в колониях, свойственна ксенофобия. Они мусульман воспринимают как иных, непонятных. Это создает дополнительные негативные последствия для заключённых-мусульман, дополненное местной дикостью, бедностью и необразованностью сотрудников ФСИН, — резюмирует Давидис.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.