«Добывали лосей для летчиков и видели, как молнии бьют в сопки»: история белоруса, который жил в Северной Корее, получила продолжение

Благодаря нашему читателю мы узнали много нового о солдатском быте 1940-х и о боевых действиях СССР на Дальнем Востоке

<p>Воспоминания минчанина <a href="http://www.kp.by/daily/1712105.5/4344292/?utm_campaign=internal&utm_medium=section__page%3D1&utm_source=quote_preview&utm_term=7" target="_blank">Владимира Васильевича Виноградова о Северной Корее</a> получили неожиданное продолжение. Со мной связался в соцсетях Александр Ильич Платонов из Минска и рассказал, что его отец тоже проходил службу в г.Канко, в 19-м бомбардировочном авиакорпусе.</p>

<p>Оказалось, что их отцы действительно служили вместе и возможно даже были знакомы друг с другом. За войну с Японией оба награждены Орденом Красной Звезды. Причем наградные листы подписаны в один день - 31 августа 1945 года - командиром корпуса генерал-лейтенантом Н.А.Волковым. Для внуков Василия Виноградова было приятным открытием, что дед их - трижды орденоносец. Александр Платонов разыскал и переслал его семье данные обо всех наградах. Кроме двух Орденов Красной Звезды, Василий Кириллович был награжден после войны и Орденом Красного Знамени, а также медалями "За победу над Японией" и "За боевые заслуги".</p>

<p>Александр Платонов - майор в отставке железнодорожных войск. Но про военную авиацию дальнего действия может рассказать много интересного. Это для него и хобби, и семейная история.</p>

<p>Отец Платонова, Илья Александрович до того как попасть в Северную Корею, учился в Московском энергетическом институте, в 1933 году был призван в рабоче-крестьянскую Красную армию и прошел курс обучения в школе спецслужб ВВС, участвовал в войне с Финляндией, фашистской Германией, Японией. Он занимался установкой и обеспечением бесперебойной работы средств радионавигации (радио- и светомаяков, радиостанций, радиопеленгаторов). За свои заслуги он был награжден тремя Орденами Красной звезды, Орденом Красного знамени, медалями.</p>

<p>- Отец проходил службу в авиации дальнего действия до 1958 года, занимаясь радионавигацией и освоением «слепых полетов», - рассказал Александр Платонов. - На Дальний Восток отец прибыл 5 января 1945 года, за 10 лет до моего рождения. К сожалению, он рано ушел из жизни, и воспоминаний почти не оставил. А я, увлекшись историей авиации дальнего действия в годы Великой Отечественной войны, нашел много информации и организовал в «Одноклассниках» группу «Потомки ветеранов авиации дальнего действия». Нашлись люди, которые поделились воспоминаниями своих родных, служивших на Дальнем Востоке.</p>

<p>Так, благодаря нашему читателю, мы приоткрываем еще одну страницу истории. Интересные детали есть во всем, что касается не только боевых действий, но и быта, окружающей обстановки.</p>

<p><strong>«При такой напряженный работе одними карасями кормить летный состав было нельзя»</strong></p>

<p>«В феврале 1945 года я со штабом 8-го авиакорпуса дальнего действия прибыл в Комсомольск-на-Амуре... Весьма ограниченное время, каким мы располагали в начале военных действий против Японии, требовало напряженной летной подготовки - нужно было летать буквально день и ночь, - рассказывал в своих воспоминаниях бывший начальник штаба 19 корпуса, полковник (а после войны - генерал-лейтенант авиации) Иван Павлович Турчин. - В связи с этим возникла проблема питания летного состава. В первые дни по прибытии мы обратили внимание , что в столовой совсем нет мяса. Кормят одним амурским карасём. Выяснилось, что мясные продукты на снабжение не поступают... При такой напряженный летной работе, одними карасями кормить летный состав было нельзя. Надо было добывать мясо.</p>

<p>В предвоенные годы мне пришлось служить в Забайкальском военном округе. Там, в таежной зоне, я пристрастился к охоте... Это и пригодилось нам перед войной с японцами в 1945 году. Вместе с начальником РАБ мы отправились в батальон связи корпуса. Командир батальона построил всех связистов и скомандовал всем солдатам-сибирякам выйти вперед.</p>

<p>Вышли человек 6-7. Мы отобрали наиболее опытных таежных охотников, им была поставлена задача: доставлять из тайги каждую неделю по два лося. После этого были даны указания командиру РАБ таким же порядком обеспечить мясом все летные столовые в авиагарнизонах. Таким образом мясная проблема была решена».</p>

<p><strong>«О том, что нас ждет еще одна война, мы не думали</strong>. <strong>На остановках гуляли с девушками из батальона связи, в поезде беседовали, рассказывали анекдоты»</strong></p>

<p>- Особо ценными для меня оказались воспоминания техник-лейтенанта, помощника начальника отдела связи по технике Ефима Петровича Гершта, опубликованные в ЖЖ его сыном. В них я впервые нашел упоминание об отце, - рассказал Александр Платонов. - Ефим Петрович рассказывал о том, как поехал в Хабаровск с Ильей Платоновым (моим отцом), у которого в этом городе жили родители: «Денек я погостил у них. Кормили нас картошкой и квашеной капустой, но какая это была картошка! Большая, белая, рассыпчатая! И капуста была деликатес. Ни до, ни после никогда подобной не пробовал». Представьте удивление сына, когда я написал ему, что обращается к нему внук тех, кто кормил его отца в 1945 году капустой и картошкой!</p>

<p>Ефим Гершт подробно описывал, как они ехали на Дальний Восток:</p>

<p>«В январе 1945 года пошли разговоры о том, что штаб корпуса перебрасывают на Дальний Восток обучать тамошних летчиков, передавать им боевой опыт. Довоенные кадровые офицеры не хотели туда ехать и подыскивали себе должности, чтобы остаться на Западном фронте....</p>

<p>В начале февраля на станции Гродно нас погрузили в эшелон. Впереди ехал багажный вагон с кухней из немецкого госпиталя, затем - пассажирский вагон с офицерами штаба, потом - теплушки с батальоном связи и платформы с техникой и самолетами звена связи. И поехали мы через весь громадный Советский Союз на Дальний Восток. Старшие офицеры несли дежурство по составу. Младшие, в том числе и я, несли дежурство по вагону, топили печку. Настроение было хорошее, о том, что нас ждет еще одна война, мы не думали. На остановках гуляли с девушками из батальона связи, на ходу поезда беседовали, рассказывали анекдоты, читали газеты...</p>

<p>Время от времени нас загоняли в тупик и отправляли в баню с «вошебойкой». На станциях было мало народу, ничего не продавали и не покупали. Навстречу шли поезда с танками, автомашинами, самолетами, солдатами, горючим, спиртом. Спирт, как всегда, привлекал солдат, однажды кто-то даже прострелил цистерну, чтобы набрать из нее спирту. Это было ЧП, но дело замяли.</p>

<p>В Комсомольск-на-Амуре приехали к весне. Помню, я дежурил по столовой, когда нам привезли рыбу калугу. Это что-то вроде белуги, но водится она в Амуре. Рыбины были замороженные, громадные, как бревна, длиной полтора-два метра. Их распиливали на большие куски на козлах для пилки дров, а потом уже разрубали на порции. Повар жарил их в собственном жире. Рыба эта, конечно, деликатесная...»</p>

<p><strong>«Впервые мы наблюдали, как яркие разряды молний устремлялись не к земле, а по горизонту к вершинам ближних сопок»</strong></p>

<p>О боевых вылетах много рассказывает в своих воспоминаниях летчик, майора Николай Иванович Белоусов:</p>

<p>«Совершенно неожиданно для меня приказом командира корпуса я назначался командиром сводной эскадрильи для участия в войне с Японией. В состав эскадрильи включалось от авиационного корпуса 10 наиболее опытных экипажей, каждый из них имел более 100 боевых вылетов. Признаюсь, честно, этот приказ я воспринял сначала с большим недовольством, т. к. рушились все мои радужные планы на мирную жизнь и устройство семейных дел. К тому же думалось, по аналогии с прошедшей войной, что и на Дальнем Востоке война быстро не закончится.</p>

<p>Первый боевой полет мы произвели 9 августа 1945 г., когда нанесли ночью удар по ж/д станции Тасиндза в глубине территории Китая, где стояли эшелоны с японскими войсками. По маршруту полета пришлось обходить необычно мощное грозовое облако.</p>

<p>Впервые мы с удивлением наблюдали, как яркие разряды молний устремлялись не к земле, а по горизонту к вершинам ближних сопок. Зрелище было необычное и таило в себе огромную опасность. Некоторые экипажи, не имевшие опыта полетов в подобных условиях, не знали разрушительной силы грозы, пытались лететь напрямую по рассчитанному маршруту. В итоге потерпели катастрофу. Более опытные экипажи, в том числе и мы, обошли грозу южнее и благополучно достигли...</p>

<p>15 августа 1945 г. силами всех трех полков дивизии планировался бомбовый удар по укрепленному району. Ведущим дивизии был назначен мой экипаж. Ответственность была очень большая, т.к. от точности удара первой группы боевого порядка зависел общий результат действий всей дивизии. Необходимо было обеспечить полную безопасность своих войск от поражения бомбами крупного калибра.</p>

<p>... Наша первая ведущая «девятка» сбросила бомбы точно по центру укрепленного района. Остальным группам стало легче ориентироваться - видны разрывы бомб ведущего. Как выяснилось при возвращении, командование сухопутных войск высоко оценило точность и мощность нашего удара. Через 2 часа этот укрепленный район был занят нашими войсками.</p>

<p>...К сожалению, в дивизии было и чрезвычайное происшествие: бомбометание по своим войскам экипажами соседнего полка. Сложность ситуации была в том, что объект удара был изменен командованием корпуса непосредственно перед взлетом. Ведущий первой эскадрильи того полка, видимо, был слабо подготовлен, т.к. не учел сильного встречного ветра, а он увеличивал время полета до заданной цели. Как потом стало известно, командир и штурман ведущей эскадрильи этого полка были преданы суду и понесли заслуженное наказание».</p>

<p>Читайте также:</p>

<p><a href="https://www.kp.by/daily/1712105.5/4344292/?utm_campaign=internal&utm_medium=section__page%3D1&utm_source=quote_preview&utm_term=7" target="_blank">Минчанин несколько лет прожил в Северной Корее и поделился воспоминаниями</a></p>