Автор

Музейные палаты

Еще одна интересная выставка из тех, что открылись и были вынуждены вскоре закрыться. Жаль, что и в «Музейные палаты» позвать организаторов не успели. Восполним это хотя бы небольшим рассказом.

Выставка, как нетрудно догадаться по ее названию, историческая. Проходит, однако, в Музее декоративно-прикладного искусства. Странно? Ничуть, значительная доля представленного именно по этой категории и проходит. Включая оружие – и даже прежде всего оружие.

Участники выставки, помимо музея-хозяина – ГИМ, Госархивы, Военно-исторический музей, Музей истории военной формы, ряд региональных российских музеев, музеи Азербайджана и Армении и даже Техническая библиотека Вещевой службы Минобороны России. И конечно, частные коллекционеры, предоставившие значительную долю экспонатов.

Для рассмотрения кураторами взят период именно Российской империи. Хотя интерес для России этот регион представлял и в более ранний период, начиная примерно века с XV – уже хотя бы в силу того, что здесь проходили торговые пути, соединяющие Европу со Средней Азией. Однако собственно Кавказ был отделен от тогдашней Руси ханствами, образовавшимися после распада Золотой Орды. С другой стороны Кавказского хребта усиливались Персия и Османская империя – что побуждало некоторых кавказских князей искать если не союза, то хотя бы спокойного соседства с Россией. Результатом чего, можно напомнить, стала, в частности, женитьба Ивана Грозного на кабардинской княжне.

После падения в XVI веке Астраханского ханства южная граница России продвинулась в Предкавказье до Терека. Но серьезные столкновения с закавказскими державами – это уже петровское время, его персидский поход, приведший к захвату Дербента и Баку (преемники Петра на троне эти завоевания не удержали – к середине 1730-х годов прикаспийские области были из дипломатических соображений возвращены Ирану).

Следующим важным этапом стала русско-турецкая война уже времен Екатерины. Под власть России перешли не только часть черноморского побережья, но и земли между Кубанью и Тереком. Так появилась «кавказская линия» от Каспийского до Черного моря. Продвижение и укрепление этой линии (включавшее постройку крепостей, переселение казаков, введение воинских контингентов) не могли не привести к напряженности и периодическим столкновениям с кавказскими народами. Но по сравнению с тем, что начнется в XIX столетии, это были еще цветочки.

В результате Ясского мирного договора (1791 год) Турция отказалась от притязаний на территорию Грузии и на земли, населенные горцами Западного Кавказа. Между тем еще до этого Картли-Кахетинское царство (восточная часть Грузии) договорилось с Россией о протекторате, а в 1801 году Павел I обнародовал манифест о включении Картли-Кахети в состав Российской империи. В последующие годы к России – где-то добровольно, где-то в результате очередных военных столкновений с Персией – были присоединены еще ряд закавказских территорий.

Проблема была в том, что у России фактически появился таким образом эксклав – территория, отделенная от основной территории государства. Дорогу к нему, получившую название Военно-грузинской, пришлось строить через земли, населенные горцами, которые входить в состав России вовсе не собирались. Дело кончилось созданием на территории современных Дагестана и Чечни имамата (теократического государства) и его военным столкновением с Россией.

На полотне работы баталиста Николая Сверчкова изображен имам Шамиль – самый, вероятно, известный из руководителей имамата. Национальный музей республики Дагестан прислал также на выставку личные вещи Шамиля – нагайка, наседельные кобуры, походная сумка.

Ордена и должностные знаки, учрежденные в имамате.

Специальные награды для участников кавказских войн были учреждены и в России.

Кавказская тема для XIX века неизменно присутствует в русской литературе – и произведения, и авторов тут вспомнить нетрудно. Но не менее часто встречается она и в изобразительном искусстве, в живописи и скульптуре.

Наверно, большинство военных в эти десятилетия успело побывать на Кавказе. И не случайно среди них стала развиваться своеобразная мода на использование некоторых элементов традиционного кавказского костюма. Многие уже во времена командования Ермолова стали обзаводиться папахами и бурками, подобно горским мюридам.

Но конечно, главный интерес – оружие. Вспомним лермонтовское: «…У него завелась шашка, настоящая гурда, кинжал – старый базалай, пистолет закубанской отделки, отличная крымская винтовка…».

И правда, кавказским оружием – хотя бы как памятным сувениром – обзаводились все подряд. Среди представленного на выставке есть, к примеру, кинжал, принадлежавший флигель-адъютанту князю Суворову, правнуку знаменитого полководца.

Каковы же были основные виды оружия на Кавказе в XIX веке? Тут имелось и холодное оружие, и огнестрельное, и даже защитное снаряжение (последнее – например, шлем с кольчужной бармицей – уже использовалось, впрочем, главным образом как парадное одеяние знати).

Главным видом холодного оружия был кинжал – их носили все, от князя до крестьянина. Шашками или саблями вооружалась военная элита. По-прежнему применялись также луки и стрелы. А вот метательное оружие (дротики) в начале XIX века применялось уже мало.

Огнестрельное оружие не то чтобы совсем вытесняло холодное, но уже регулярно применялось наряду с ним. Для Кавказа это было главным образом длинноствольные нарезные винтовки и гладкоствольные пистолеты.

Это оружие было в основном собственного производства. Музейщики показали даже оборудование кузницы.

Не менее важным было и украшение оружия. Его орнаментальная отделка была, как правило, разная для разных регионов. В композицию могли включаться растительные и солярные мотивы. В качестве технических приемов – гравировка, чернь, насечка, инкрустация, филигрань, отделка рукояток серебром и костью.

Стоит отметить, что кавказское оружие получило распространение не только в среде военных, им еще в XIX веке заинтересовались коллекционеры. Так что и производство стало распространяться за пределы Кавказа (держали такие мастерские, впрочем, чаще выходцы из кавказских регионов).

Но вернемся к военно-политической стороне дела. Долго тянущаяся война на Кавказе, стартовавшая в начале правления Александра I, завершилась уже при Александре II. За это время Отдельный кавказский корпус преобразовался в Кавказскую армию, а там и в Кавказский военный округ.

При этом первые части из местных жителей стали формироваться еще в начале XIX века – грузинское ополчение, потом азербайджанское ополчение во время русско-персидской войны 1806-1812 годов. Во время русско-турецкой войны, в 1828-29 годах, действовало еще и армянское ополчение, а также несколько временных формирований горцев. По окончании военных действий все они, как правило, распускались. Напротив, из иррегулярных частей, создававшихся после 1850-х годов, впоследствии были образованы регулярные полки.

Однако еще в 1828 году (то есть при Николае I) был сформирован «собственный Его Величества конвой» – то есть формирование для охраны и сопровождения императора и его семьи. Сформирован из знатных жителей Северного Кавказа, что, по замыслу власти, было призвано, через оказание такого доверия, обеспечить их лояльность. Постепенно конвой расширялся в этническом плане. На фотографии ниже – сын имама Шамиля в форме обер-офицера Собственного Его Императорского Величества конвоя (каждое национальное или казачье подразделение в составе конвоя имело собственную форму).

Следующим этапом было формирование уже во время Первой мировой войны Кавказской конной дивизии (получившей неофициальное прозвище «Дикая дивизия»). В 1917 году она оказалась одним из немногих соединений, поддержавших Николая II перед его отречением.

Выставка «Империя и Кавказ» во Всероссийском музее декоративно-прикладного искусства закрылась для публики досрочно. Сведений о возможности ее возобновления в настоящее время нет.