Гомельский след Остапа Бендера

В 1998 году в секретных архивах Белоруссии было найдено дело Тургуна Хасанова, в котором литературоведы нашли немало бесспорных совпадений с образом великого комбинатора. Хасанов в 20-е годы XX века представлялся в госучреждениях главой Узбекистана, у которого в пути украли деньги и документы. А в Крыму аферисту выдали настоящую справку, о том, что он – это председатель ЦИК Узбекской ССР Файзулла Ходжаев, с которой "сын лейтенанта Шмидта" путешествовал по СССР, получая у доверчивых чиновников деньги…

Как сами признавались Ильф и Петров, в конце романа «Двенадцать стульев» судьбу Остапа Бендера решил жребий: «В сахарницу были положены две бумажки, на одной из которых дрожащей рукой был изображен череп и две куриные косточки. Вынулся череп, и через полчаса великого комбинатора не стало. Он был прирезан бритвой».

Однако спустя три года Бендер «воскресает». Начало романа «Золотой теленок» словно списано с громкого уголовного дела 20–х годов. Афериста всесоюзного масштаба, выдававшего себя за главу Узбекистана, разоблачили и арестовали в Гомеле.

Любимый сын лейтенанта Шмидта

Утром 8 августа 1925 года загорелый мужчина южной внешности в темном пиджаке, белых брюках и лакированных штиблетах сошел с поезда на станции Гомель. Багажа при нем не было. Уверенным шагом он направился в местный губисполком. Председатель Егоров был растерян и смущен неожиданным визитом.

Респектабельный южанин представился председателем Центрального исполнительного комитета Узбекистана Файзуллой Ходжаевым и предъявил документы. Как оказалось, товарищ Ходжаев попал в весьма затруднительное положение, в поезде воры украли у него все деньги и вещи. Чиновник из солнечной республики попросил 50 рублей на билет домой и несколько дней отдыха.

Ему дали не только деньги, но и лучший номер в главной городской гостинице «Савой». Директор Гомельского областного музея военной славы Павел Жданович знает подробности тех дней:

Гомель стал вторым городом БССР, в который приехал этот 27–летний азиат. За неделю до этого его принимал в Минске председатель ЦИК Белорусской ССР Александр Червяков. Узбекский гость поведал ту же драматическую историю и попросил одолжить немалую сумму на обратную дорогу — 500 рублей. Правда, Червяков из республиканской казны денег не дал, а направил телеграмму в узбекское представительство в Москве. Они очень оперативно прислали нужную сумму.

Гомель в 20-х годах

Вечером гомельские чиновники устроили крупный банкет по случаю неожиданного визита главы Узбекистана. Не внушил доверия азиатский гость только начальнику местной милиции Матвею Хавкину.

Сеанс разоблачения

Подозрения у гомельского милиционера вызвала не только дорожная история с кражей, но и документы главы Узбекской республики. Они были выданы в Симферополе председателем ЦИК Крыма Вели Ибрагимовым. Фото тогда не прилагалось, поэтому Хавкин придумал необычный способ разоблачить афериста. В журнале «Красная нива» он нашел портреты всех руководителей союзных республик. После изучения снимков в гостиницу «Савой» была направлена оперативная группа.

— Интерес Матвея Хавкина к незнакомцу был вполне рабочий. В 20–е годы активно ловили «шпионов» из соседней Польши. Поэтому незнакомец с документами крупного партийного руководителя и странной историей вызвал обоснованное подозрение, — анализирует материалы уголовного дела замдиректора по научной работе Гомельского музея криминалистики Константин Мищенко.

— Когда милиционеры пришли арестовывать афериста, тот вел себя очень хладнокровно, предлагал поехать на телефонную станцию, связаться с Червяковым, Калининым и даже Сталиным. Но при обыске в номере нашли справку об освобождении из тифлисской тюрьмы на имя Тургуна Хасанова. Переговоры с Москвой оказались излишними.

Матвей Хавкин

Но все же в Москву был направлен отчет. Бывший рогачевский портной Матвей Хавкин, выброшенный революцией на политическую арену, не желал ограничивать свой карьерный рост уездным Гомелем.

Разоблачение крупного афериста Тургуна Хасанова было представлено как личный успех начальника гомельской милиции. Хавкин в будущем пойдет на повышение, а его отчет станет основой для фельетона «Знатный путешественник» в газете «Правда». Именно этот фельетон и творческую идею плутовского романа принесет Валентин Катаев начинающим писателям Ильфу и Петрову.

Я бы взял частями. Но мне нужно сразу

Большинство исследователей образа великого комбинатора пока обнаружили только два реальных прототипа гражданина Бендера. Первый — известный одесский авантюрист Осип Шор, он был хорошо знаком с Валентином Катаевым.

В юности Шор зарабатывал различными способами: был подставным женихом, художником–аферистом, разъездным гроссмейстером и даже выступал с цирковыми номерами. Чем не светлый образ охотника за чужими фамильными бриллиантами?

Осип Шор

Второй — уроженец города Коканда Тургун Хасанов. Гомель стал финальной точкой его всесоюзного путешествия. После задержания оказалась, что на счету «узбекского комбинатора» несколько десятков обманутых руководителей крупных городов: Новороссийска, Ялты, Симферополя, Харькова, Полтавы и т.д.

Для полноты картины не хватало только Балаганова, Паниковского и Козлевича. Два романа — два прототипа Остапа Бендера, которого убил Воробьянинов, а «воскресил» Хавкин? У литератора из Гомеля Анны Кот свои рассуждения на эту тему:

— Безусловно, история афериста Тургуна Хасанова перекликается с образом сына лейтенанта Шмидта. Но уже в романе «Двенадцать стульев» на свадьбе мадам Грицацуевой появляется узбекский колорит.

Вспомните тост Остапа «за народное просвещение и ирригацию Узбекистана»! А его обещание Эллочке–людоедке «подарить очаровательной хозяйке несколько сот шелковых коконов, привезенных ему председателем ЦИК Узбекистана». Ну и, конечно, отчество Ибрагимович, скорее всего, навеяно «крестным отцом» Хасанова — главой Крыма Ибрагимовым.

Поэтому нельзя сказать, что гомельские милиционеры «воскресили» Бендера. Скорее, они участвовали в его «творческом зачатии». Вряд ли Остап должен был погибнуть от бритвы Воробьянинова. Я думаю, Ильф и Петров слукавили, сюжет «Золотого теленка» был задуман, возможно, еще раньше «Двенадцати стульев»... Тургун Хасанов этому подтверждение.

Удивительно, с таким счастьем – и на свободе

Судьба не щадила великого комбинатора. В конце первого романа его почти убивают. В финале второго беспощадно грабят, губя всякий интерес к дальнейшим авантюрам. Правда, судьба литературного героя оказалась куда счастливее реальных участников этой истории.

Председатель Крымского ЦИК Вели Ибрагимов, выдавший Хасанову «золотые» документы, был расстрелян в 1928 году. Спустя 9 лет, в 1937–м, такая же участь постигла узбекского руководителя Файзуллу Ходжаева. Александр Червяков, принимавший авантюриста в Минске, покончил с собой накануне ареста.

Начальник гомельской милиции Матвей Хавкин все–таки сделал политическую карьеру. С 1935 по 1937 год он был первым секретарем обкома ВКП(б) Еврейской автономной области. В 1938 году арестован за контрреволюционную троцкистскую деятельность, из лагерей живым уже не вернулся. Естественно, реабилитирован.

Матвей Хавкин

Аферист Тургун Хасанов через несколько лет вышел на свободу. Возможно, от длительного срока его спасло «крестьянское» происхождение. У опытного мошенника, скорее всего, была и такая справка. Он мог даже успеть прочитать литературную версию своих приключений. Роман «Золотой теленок» впервые был опубликован в 1931 году в журнале «30 дней». Жизнь «узбекского комбинатора» обрывается год спустя, в одной из ссыльных тюрем он был убит блатными — заколот «заточкой».

И только Остап Бендер продолжает «командовать парадом», вызывая добрую улыбку на лицах все новых поколений читателей.