«Я гонялся за этим леопардом полтора часа»: история создания легендарных кадров лучшего фотографа дикой природы Дэвида Ярроу

«Этот портрет — мой фирменный стиль в работе со слонами, но еще никогда бычий слон с такими огромными бивнями не подходил на расстояние одного метра до камеры. У снимка все признаки студийной съемки, а не случайного кадра в результате упорного выжидания.

А ждал я такого снимка долго — целых 6 лет! Иногда большие особи проходили метром левее или правее камеры, а иногда прямиком к ней подбирались сородичи поменьше. Но чтобы так — это золотая комбинация. Он цепляет наш взгляд и не отпускает. Думаю, 6 лет того стоили.

Я долго морочил голову над тем, как озаглавить этот снимок. В конце концов решил, что название должно передавать ту властность и независимость, что передает этот слон. Но на снимке не просто сила — здесь есть что-то слегка менее уловимое, некая аура — он как будто вызывает у меня уважение. Он — дон».

Дэвид Ярроу

«Без сомнения, эта кошка сразу же захватывает внимание — и моя роль как фотографа тут вторична. Именно магнетизм черного леопарда притягивает взгляд на этой фотографии. Насыщенные черные цвета вообще всегда хорошо работают в композиции — мне просто повезло, что я оказался в нужном месте с нужным оборудованием. Даже Матисс как-то говорил, что ему 40 лет понадобилось для того, чтобы понять, что черный — его любимый цвет.

Лучший же цвет для фона, когда работаешь с черным, — это белый. Ну, во всяком случае, фон должен отражать много света. Я гонялся за этим леопардом полтора часа, пока не поймал нужный мне фон. То, что он так красиво встал при этом, — настоящая удача. Хотя, говорят, удача — это то, что остается после усилия. Да и вообще, какая разница, главное, что кадр получился что надо».

«На самом деле это была не самая моя удачная съемка. А если уж быть честным, я был разочарован. То, что получилось, совсем не передает среду обитания — ведь место называется «Королевство гигантов». На всех моих предыдущих снимках до июня этого года из медведей не получалось гигантов, а из местности не выходило ничего похожего на королевство.

По-моему, фотография — это необязательно форма репортажа, она может быть и искусством. Например, на этом снимке сливающиеся цвета и эдакая анонимность медведя не делают изображение слабее — скорее, наоборот. Я 30 дней фотографировал в Свальбарде без остановки и унес оттуда всего три снимка. Этим снимком я очень горжусь. Как говорил мой друг, по-настоящему великие снимки не повторяются. Не мне решать, великий ли вышел снимок, но пусть другие попробуют его повторить.

Настоящая ирония в том, что этот кадр — последний из 60. Спустя мгновение после того, как я сделал последний снимок, этот самый одинокий из хищников скрылся за горизонтом, и я понял, что наши с ним дороги больше не пересекутся. Это были самые волнительные 15 минут в моей жизни, сердце колотилось, и я просто щелкал без остановки. Только по пути на корабль, просматривая снимки, я понял, что получилась сногсшибательная фотография».

«Одним незабываемым августовским вечером на северном склоне Аляски мне выпала просто сказочно близкая встреча с группой белых медведей. Я снимал в одной маленькой скромной деревушке, и двое местных согласились покатать меня на своей лодке. Они прекрасно знали всю местность, а я объяснил им, как предпочитаю снимать — ровная высота и максимальная близость. Но, конечно, местные строго соблюдают законы — ни в коем случае нельзя приближаться к медведям и тем более беспокоить их — можно только терпеливо выжидать, пока они сами не проявят интерес и не подойдут к тебе.

Спустя два часа ожидания тот самый момент пришел — и мне хотелось бы думать, что я сделал все возможное, чтобы как можно лучше им воспользоваться. Уповать на важность размера печати — страшная банальность, но в этом случае это оправданно по двум причинам.

Во-первых, белый медведь — это огромный зверь. Насколько возможно, необходимо это передать. Во-вторых, у медведей очень много деталей кроется в глазах — а они очень маленькие, — очень редко появляется возможность это поймать на фото. Я, пожалуй, был настолько близок к медведю в тот момент, насколько это вообще возможно за пределами зоопарка. Когда первая фотография выкатилась с пресса в Лос-Анджелесе, один мой приятель повернулся ко мне и сказал: «Дэвид, посмотри на глаза — ты там есть!» Он был прав — я ненароком сделал селфи в глазах белого медведя».

«Энди Уорхол как-то сказал: «Мой самый любимый цвет — это черный. Другой мой любимый цвет — это белый». Думаю, что только лишь поэтому ему бы пришелся по душе этот снимок. Я давно мечтал сделать такой абстрактный снимок, но с зебрами это очень сложно, так как они постоянно перемещаются.

Но еще большим препятствием было то, что когда зебры толпятся на одном участке земли — как они обычно и делают, то корпус первой в ряду заслоняет всех остальных. Я придумал гениальное решение — нужно было найти холмистое место, на котором бы они все стояли вместе, но под откосом — таких холмов в этой местности не бывает.

Тогда я перебрался чуть подальше — в Леву, и со временем дождался своего часа. Это была двойная удача — оказалось, что в Леве водится особый вид этих животных — у них полоски намного тоньше и деликатней, чем у других видов зебр, — и скорее выглядят как белые полоски на черной шерсти, а не наоборот, как принято считать».

«В Китае осталось не больше 40 особей диких сибирских тигров, но там есть дикие заповедники, где этим животным ничего не угрожает — это безопасное место для них, но не самое безопасное для людей — человека от тигров там никто не охраняет.

Я поехал в заповедник зимой, когда там было –35. Наняв переводчика, я пришел с подарками к управляющему в офис и показал ему свои снимки львов и слонов. Он согласился мне помочь, но строго обозначил правила безопасности — мне ни в коем случае нельзя было покидать автомобиль. Он согласился на джип со съемными окнами и довольно широкими прутьями — достаточно широкими для моей камеры, но недостаточно — для головы тигра.

Мне нужно было сделать снимок до 10 утра — после этого свет уже не тот для групповых портретов, так что пришлось выезжать в самое холодное время дня. Мы купили 25 целых кур, чтобы привлечь внимание тигров. А по нервным спорам между водителем, переводчиком и кормящим можно было понять, что для них такой выезд, наверное, первый.

Сибиряки вышли идеальным групповым портретом — и с геометрией получилось неплохо. Они все так уютно смотрятся вместе — как будто они с обложки сериала «Клан Сопрано», только тигры».

«Я много лет снимаю гризли и провел очень много дней в непосредственной близости к медведям, но этот снимок — самый захватывающий. Такой близкий, но емкий обзор достигнут благодаря хорошо направленной камере и 28-миллиметровому объективу. Медведь получился большим, первобытным и грозным — всего в полуметре от камеры.

Мы прибыли на место сразу после восхода солнца и принялись за установку камеры, внимательно изучив тропы, по которым большой самец охотится на рыбу. Я предпочитаю снимать против света, но делать это в 7 утра — значит ставить под угрозу хороший кадр. Тем не менее другого было не дано — но можно было спуститься вдоль реки так, чтобы свет был позади, и получить немного больше глубины.

Я молился, чтобы медведь подошел к камере — и он это сделал! Подошел, повернулся слегка в сторону и посмотрел вдаль — какой сильный взгляд вышел! Вот и все — дело было за малым. Как только он отошел на 10 метров, я тут же подбежал и схватил камеру — через полчаса мы уже наслаждались завтраком».

«В моем подходе к фотографии самое важное — это фокус. Его ни за что нельзя приносить в жертву. Наверное, это исходит от моей практики в спортивной съемке. А чем ближе объект к камере — тем больше навыков требуется, чтобы не допустить ошибок.

В такой близи чуть-чуть не рассчитать фокус — на 2 см ближе или дальше, чем глаза хищника, — значит провалить снимок, ведь вы не уловите взгляд — а это то, что цепляет больше всего.

Лично я часто упускаю фокус, потому что тороплюсь. Но когда выходит как надо, результат может быть сногсшибательным. С этим снимком все понятно, мне даже не надо ничего объяснять — все написано на морде этой львицы».

«Пожалуй, лучший мой снимок 2017 года. По правде говоря, это невероятно удачный кадр для такого широкого объектива — объект снимка должен был быть на идеальном расстоянии, чтобы изображение не размыло — а для этого требуется такой холодный расчет, на который я, честно признаться, и не полагался. Чтобы снимок получился, слону просто необходимо было закрыть собой солнце — и он так и сделал. Кадр на миллион!»