«От управляемой демократии — к классической диктатуре»

В ближайшее время Совет Федерации должен утвердить пакет законопроектов, которые ужесточают правила проведения уличных акций. В обществе эти новшества уже называли «репрессивными» и «драконовскими». Чем грозят нововведения россиянам, что по этому поводу думают уральские политики и активисты, а также как проголосовали свердловские депутаты Госдумы по этим законопроектам (ПОИМЁННЫЙ СПИСОК) — в материале veved.ru.

В ближайшее время Совет Федерации должен утвердить пакет законопроектов, которые ужесточают правила проведения уличных акций. В обществе эти новшества уже называли «репрессивными» и «драконовскими». Чем грозят нововведения россиянам и что по этому поводу думают уральские политики и активисты — в материале veved.ru. 23 декабря Госдума в третьем чтении приняла сразу несколько законов. Правозащитники уже назвали их репрессивными. Наиболее значительные изменения претерпело законодательство о митингах. Нововведения приводят к чрезмерному государственному контролю за деятельностью организаторов и участников публичных мероприятий, сопряженному с необоснованными ограничениями свободы проведения собраний, митингов, пикетов, демонстраций и шествий. К массовым акциям приравняли не только совокупность одиночных пикетов, объединенных единым замыслом и общей организацией, но и «поочередное участие нескольких лиц в таких актах пикетирования». То есть пикетные очереди, как, по сути, единственный вариант оперативного выражения гражданской позиции на какие-либо события, тоже оказались под запретом – теперь их нужно согласовывать подобно митингу. Александр Ладыгин (слева). Фото: Владислав Постников Депутат свердловского парламента от КПРФ Александр Ладыгин, считает, что все эти поправки – признак отчаяния власти, но все эти нововведения могут стать причиной радикализации протеста: «Это показатель отчаяния власти, я считаю. Они чувствуют, что теряют управляемость, прежде всего, и они буквально в отчаянии разрешают национальной гвардии и полиции все, вплоть до стрельбы боевым оружием по митингующим. Они запрещают митинги – мы идем от так называемой «управляемой» демократии к классической диктатуре. Это логика развития режима». Также, по новому закону, суд может признать публичным мероприятием «массовое одновременное пребывание или передвижение граждан в общественных местах, призванное выражать или формировать мнения и выдвигать требования». Экс-мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман убежден, что России пошла по пути КНДР: «Это всё поэтапное сползание в Северную Корею. Сейчас все действия власти направлены не на улучшение благосостояния людей, не на выравнивание экономической ситуации, не на повышение имиджа страны – все действия власти направлены только на удержание власти. Кому-то эти слова покажутся слишком пессимистичными, но, тем не менее, направление выбрано, и власти по нему идут». Новый закон запрещает проводить публичные мероприятия «возле зданий, занимаемых экстренными оперативными службами». Если опираться на перечень экстренных служб, утверждённый Постановлением Правительства от 31.12.2004, то таких служб у нас шесть: 1) служба пожарной охраны; 2) служба реагирования в чрезвычайных ситуациях; 3) служба полиции; 4) служба скорой медицинской помощи; 5) аварийная служба газовой сети; 6) служба "Антитеррор" То теперь есть пикеты у зданий ФСБ или любых зданий, где находится, например, отдел полиции, оказываются вне закона. Ирина Саломатова. Фото: Владислав Постников Ирина Саломатова, которая часто выходит на различные протестные акции в Екатеринбурге, выразила сомнение, что закон снизит протестную активность: «Раньше люди обычно старались выражать свое мнение в рамках правового поля. Сейчас, наверно, даже пытаться не будут – все пойдет в стихийном режиме. Люди живут всё хуже. Проблем столько, что с площади можно не уходить». Алексей Гресько, координатор Штаба Навального в Екатеринбурге, считает, что если людей тема не волнует, то даже если их сгонять насильно или платить деньги за выход на митинг, то никого особо не соберёшь: «Или наоборот, если какая-то история людей волнует или возмущает, то отстаивать свои права выйдут тысячи людей – независимо от того, насколько репрессивное законодательство в сфере митингов». Довольно странные нововведения, сходные с требованиями избирательного законодательства, вводятся в отношении финансирования митингов. Предлагается обязать организаторов акций с предполагаемым числом участников больше 500 человек заводить специальный счет в банке и отчитываться о расходованных средствах по специальной форме. Все денежные средства на организацию и проведение публичного мероприятия теперь должны перечисляться только в безналичном порядке на банковский счет, который должен быть указан в уведомлении. Использование для этих целей иных банковских счетов, а также прием наличных денежных средств запрещены. При этом и пополнить данный счёт будет не так-то просто – физическое лицо при пожертвовании должно указать в платежном документе свои фамилию, имя, отчество, дату рождения, адрес места жительства, серию и номер паспорта или заменяющего его документа, информацию о гражданстве, а также отметку о том, что он не является иностранным гражданином или иноагентом. Если какой-то из этих реквизитов не указан, организатор обязан перевести перечисленные средства в федеральный бюджет. Митинг на площади Труда в Екатеринбурге. Фото: Владислав Постников Депутат Госдумы от КПРФ Алексей Куринный, заявивший на заседании российского парламента, что у людей остается право на восстание, сказал veved.ru, что последствия принятия законопроекта могут быть разные: «Может быть восстание, мы об этом говорили, может быть медленное загнивание в течение многих лет, если любая политическая и гражданская активность будет подавлена. Перспективно активные граждане будут «выдавливаться» из страны». Кроме того, новый закон открыл возможность для власти отменить уже согласованное мероприятие даже в день его проведения – «в случае если в результате чрезвычайной ситуации, террористического акта либо при наличии реальной угрозы их возникновения (совершения) не может быть обеспечена безопасность участников публичного мероприятия». Что подразумевается под наличием реальной угрозы, в законе не раскрыто, что даёт почву для широкого толкования данного понятия, и, соответственно, для запрета согласованного митинга. «Нет, это не только не подавит митинговую активность, это сделает ее в условиях резкого падения уровня жизни, в условиях краха – фактически, я считаю, что крах экономики просто неизбежен в 21 году с нынешней политикой – это сделает митинги более радикальными и массовыми», – убежден свердловский депутат-коммунист Александр Ладыгин. «Это сделает митинги насильственными в перспективе. Потому что людей допечет, никакие ограничения их, естественно, не остановят, когда миллионам людей нечем будет семьи кормить. В следующем году люди повалят на улицы, когда станет совсем плохо. Их начнут жестоко избивать, их начнут массово арестовывать, но в условиях тяжелого кризиса и озлобления, это вызовет эффект самоподдерживающего пожара неизбежно. Это логика любого режима в состоянии краха», – заявил Ладыгин. Доцент кафедры философии, социологии и культурологии Уральского государственного педагогического университета Андрей Коряковцев напомнил, что принятие этих законов происходит в 115-ую годовщину московского вооруженного восстания. «Вспомните, какие были драконовские меры при царской России. И царский режим, как мы знаем, это не спасло. Так что, понимаете, можно бесконечно «аяякать» по поводу этих мер, то, что они не демократичные, какие бы драконовые меры власть бы ни принимала, это ее от настоящей революции не спасет. Я подчеркиваю «настоящей». А что значит настоящая революция? Это когда в дело вступают мужики условного Уралмаша или Турбинки. Когда это происходит, тут никакие меры, защищающие власть, не работают. Сейчас такой опасности [настоящей революции] нет объективно. Поэтому эти меры направлены не против масс, которые очень далеки от оппозиционных настроений. У них еще пока такое протестное настроение только возникает». Впрочем, правозащитник Сергей Зыков, занимающийся правовой помощью участникам уличных акций, считает, что закон тяжело будет исполнять на практике: «Строгость закона будет компенсироваться необязательностью его исполнения. Я думаю, на исполнение закона ресурсов не хватит. Чем строже законы, тем больше нагрузка на силовиков. Понятно, что власти хотят, чтобы народ никуда не высовывался. Но каждый из этих пунктов имеет обратную сторону. Всё это приведёт к рассредоточению напора и сдерживать его будет сложнее, потому что непонятно, где прорвёт. Правозащитникам тоже будет сложнее работать, потому что спонтанность усложняет реагирование». Проведение публичных мероприятий затронул и другой принятый 23 декабря закон – о регулировании деятельности соцсетей – теперь они будут обязаны удалять информацию о проведении публичных мероприятий, которые власти посчитают несогласованными. «Смешно наблюдать за работой многочисленных думских комиссий по развитию гражданского общества – гражданское общество у нас в последние годы развивается методом втыкания кляпа в рот», – заявила правозащитница, член Общественной наблюдательной комиссии (орган, занимающийся контролем соблюдения прав человека в местах принудительного содержания – прим. ред.) Ольга Иванцева. Также в этом законе прописаны несколько нововведений, которые затронут работу журналистов на акциях протеста. Так, журналистов обяжут носить опознавательные знаки государственного образца, разработанные Роскомнадзором совместно с полицией, Росгвардией и журналистскими общественными объединениями. Многие представители СМИ выразили сомнение в процедуре выдачи (если она будет организована) таких знаков. Кроме этого, теперь журналисты не могут никаким образом выражать свое мнение на самих акциях – ни в поддержку, ни против идеи и целей массовых мероприятий.