В ответ на подписание президентом Украины Петром Порошенко закона «О реинтеграции Донбасса» Донецкая народная республика создаст трибунал по оценке военных преступлений украинских силовиков. Об этом в четверг, 22 февраля, заявил журналистам глава республики Александр Захарченко.

«Мы сделаем народный трибунал, который будет осуждать действия… руководства страны (Украины — авт.)» — сказал он, отвечая на вопрос журналиста, какие действия последуют от ДНР в ответ на подписание Порошенко закона о реинтеграции.

Захарченко подчеркнул, что этот закон оправдывает преступления украинских силовиков и дает полную свободу на нарушение Конституции и законов Украины.

Возникает вопрос, насколько создание трибунала, деятельность которого все равно не будет признана никем в мире, может быть ответом на украинский закон, который может иметь вполне конкретные последствия?

— Создание трибунала — это действительно асимметричный ответ Донбасса украинскому закону о реинтеграции, перечёркивающему Минские соглашения, — считает донецкий политолог, историк, публицист, постоянный эксперт Изборского клуба Александр Дмитриевский.

— Принцип действия простой: вы решением высоких кабинетов на Банковой и Грушевского не просто попрали, а растоптали достигнутые договорённости — хорошо, мы оставляем за собой право объявить этот правовой акт заведомо преступным распоряжением. А так как согласно ст. 60 Конституции Украины никто не обязан выполнять предписания о противоправной сущности которых достоверно известно, то любой участник агрессии против Донбасса должен понимать, что его в случае выполнения таких приказов воспримут как банального уголовного преступника со всеми вытекающими для него последствиями. Ибо уголовные преступники под действие международного гуманитарного права не подпадают: их участь рассматривается в соответствии с местным законодательством. И, опять же, нет и не может быть в мире законов, которые запрещали бы защищаться от преступного посягательства, включая стадию его подготовки.

— Ранее в Минских соглашениях была прописана амнистия. Не противоречит ли такой трибунал соглашениям?

— Амнистия не распространяется на лиц, совершавших уголовные преступления и преступления против человечества. Что же касается Минских соглашений, то там чётко прописано, в чьих интересах принимается амнистия: не могут быть подвергнуты преследованиям все те, кто выступил против бандеровщины и только за то, что выступил против бандеровщины. Это амнистия чисто политическая и распространяется только на те действия, которые характеризуются украинским правосудием как государственные преступления.

— Насколько легитимны будут решения данного трибунала? Кто и при каких обстоятельствах их примет в качестве законных?

— Встречный вопрос: а насколько легитимна украинская власть, принявшая откровенно противоречащий Минским соглашениям закон о реинтеграции? Тем более что и пришла она в высокие кабинеты ровно четыре года назад в результате государственного переворота: так что чья бы коровушка здесь мычала…

В нашем случае в руках Донбасса появится дополнительный инструмент выявления нелегитимности решений украинской власти и демонстрации предвзятого отношения к проблеме со стороны мирового сообщества. Ведь жизнь показывает, что одержать верх над бандеровщиной в силовом противостоянии не так уж и сложно, однако в ситуации, когда Запад, отчаянно упорствует в непризнании любого антифашистского проекта, который может прийти к власти на территории постукраины, то смысла в такой победе без дипломатического закрепления её результатов будет немного.

— Всё начинается с деклараций, — уверен политолог Александр Дудчак. — Если под «серьезностью» понимать выполняемость решений, то обольщаться не стоит. В мировой практике можно увидеть немало случаев, когда в отношении преступников не только не реализуются решения трибуналов, а принимаются оправдательные решения. Этим грешит Гаагский трибунал по бывшей Югославии. Он вообще не имел и не имеет юридического права на существование, т.к. создан при Совбезе ООН, а это не входит в круг задач и обязанностей СБ ООН. И там судили в основном сербов, защищавших свой народ, а известных преступников, таких, как например, хорватский генерал Готовина, албанских злодеев, отпускали на свободу.

В данном случае, причины для создания трибунала есть безоговорочные. Члены некоторых нацбатальонов, посланных Киевом на войну в Донбассе, совершали такие преступления, то даже киевская власть была вынуждена заводить уголовные дела, как это было с боевиками батальона «Торнадо». Но ведь им кто-то отдавал приказы? Этим тоже может заниматься трибунал, созданный пострадавшей стороной. В этом случае следует исходить не из вероятности исполнения наказания, а из необходимости публичного заявления о преступлениях — «делай, что должно, и будь, что будет». Рано или поздно виновные будут наказаны.

— Как именно будет работать этот трибунал? Каковы будут практические результаты этой работы?

— Пока нет деталей о том, как он будет создаваться, поэтому рано говорить о практических результатах. Преступления будут расследоваться, приговоры будут вынесены. А как — покажет время.

— Каким еще образом республики могут ответить на закон о реинтеграции?

— Развитием собственной экономики, улучшением жизни своих граждан. Да, этому серьезно мешает блокада со стороны Киева, но тем самым украинская власть демонстрирует, что людей, живущих в Донбассе, в Киеве своими не считают, а заинтересованы только в получении территории, лучше всего — безлюдной. В таких условиях ЛНР-ДНР вынуждены заменять экономические связи с остальной территорией Украины взаимодействием с теми, кто от них не отказывается, не желает их смерти и готов помогать в выживании и восстановлении народного хозяйства. Улучшение жизни граждан — лучший ответ на закон о «реинтеграции».

— Со стороны создание трибунала может выглядеть как декларация, как пустое заявление. Однако Донбасс считает иначе, — отмечает замдиректора Национального института развития современной идеологии Игорь Шатров. — Донецк и Луганск намерены рано или поздно предъявить счет Киеву за все те преступления, которые совершены на территории республик. Донбасс уверен, что, разобравшись в происходящем, мировое сообщество станет союзником в этом вопросе. Но для того, чтобы справедливость восторжествовала, необходимо сейчас вести подсчет жертв, учет уничтоженного имущества, документировать любую противоправную деятельность Киева. Для того чтобы со временем предъявить эти свидетельства международному трибуналу, который, по мнению дончан, будет создан. А народный трибунал — это еще один инструмент, трибуна для привлечения внимания к ситуации в регионе.

— Каким образом может работать этот трибунал? Есть ли механизмы воплощения в жизнь его решений?

— Речь могла бы идти о публичном расследовании наиболее страшных преступлений украинских силовиков. Итогом каждого такого расследования могли бы стать открытые слушания и вердикт по результатам этих заседаний. Понятно, что в связи с непризнанностью республик решения данного суда не будут приняты в мире. Отсюда, кстати, и название «народный», то есть общественный трибунал. Но он может выполнить всю предварительную, черновую работу для будущего международного трибунала над киевскими преступниками.

— Изначально в Минских соглашениях была прописана амнистия. Исходя из этого, нужен ли трибунал?

— Минские соглашения не выполняются, а преступления продолжаются. Если рядовые участники событий могут рассчитывать на амнистию, то организаторам отвечать все равно придется. А значит, уже сейчас необходимо накапливать доказательную базу. Для этого и нужен такой трибунал.

Источник

Фото ТАСС