Нет покоя карателям. По всей Украине громят памятные знаки атошникам

Даже на подконтрольных киевскому режиму территориях атакуют памятные знаки, установленные в честь участников карательной операции против республик Донбасса.

Об этом, передает корреспондент «ПолитНавигатора», пишет киевский пропагандистский портал «Левый берег».

«С 2020 года Министерство по делам ветеранов проводит мониторинг вандализма на могилах или памятниках ветеранам. Всего в Украине в 2020-м было зафиксировано более 900 случаев, из которых 17 касаются уродования мест памяти защитников.

Например, во Львове подожгли реабилитационный центр для участников АТО/ООС «Феникс», в Полтавской области повредили мемориальные доски на стенах школ, где учились ветераны Мирослав Кабушка, Сергей Лымарь и Александр Горячевский, на Прикарпатье сняли и сломали крест на могиле Богдана Гаврилива и так далее. В 2021 году только за три месяца зафиксировали пять случаев вандализма на могилах, памятниках и мемориальных табличках ветеранам», – отмечается статье.

Примечательна рассказанная история карателя Константина Шрамко, родившегося в небольшом городке Родинское Красноармейского района. Сначала он пошел добровольцем в батальон «Днепр-1», а потом служил в составе так называемой группы «Донецкие партизаны», которая, указывается в статье, «заходила на вражескую территорию и передавала оружие, информацию и боеприпасы подполью. В 2016 году диверсантов накрыли минометным огнем. Похоронили Шрамко в родном городе. Но в следующем году жена пришла на его могилу и увидела вместо нее пепелище. Сгоревшая могила.

«Могилу калечили систематически: ломали крест, разбивали фотографию, срывали табличку, уничтожали цветы. Светлана ходила на кладбище как на дежурство, но все повторялось – в День защитников, День соборности, День добровольцев. С 2017 по 2020 год могилу Константина Шрамко портили более пяти раз, и виновных полиция не нашла до сих пор», – сообщает «ЛБ». В итоге в сентябре 2020 года Шрамко пришлось перезахоронить в Днепропетровске. Перезахоронение Шрамко.

«За четыре года, когда могилу постоянно разрушали, мне это уже так наболело, что я была только рада перезахоронению. Так, печально, что он похоронен в другой области, хотя он здесь вырос, но все мы – я, дочь, сестра – выдохнули», – говорит его жена.