«Здесь, братан, по ночам лучше не ходить»: молодежные ОПГ терроризируют Забайкалье
Криминальное молодежное движение «Арестантский уклад един» расширяет влияние в Забайкалье. Читинские школьники берут дань с бизнеса и живут по воровским законам. Ранее на проблему обратил внимание глава совета по правам человека при президенте РФ Михаил Федотов.
<…>
Эпицентр
Столица Забайкалья Чита на первый взгляд кажется довольно приятным местом. Горстка старинных зданий, развитая торговля, оживленные центральные улицы. Молодые матери заказывают капучино в гламурных кафе, молодежь попивает коктейли с бурбоном в модных барах; имеется даже новенький, открывшийся в прошлом году хипстерский барбершоп.
Но на окраинах жизнь совершенно иная. Эти районы, наспех сооруженные в
«Криминал на этих улицах — обычное дело, — говорит мой гид,
Для начала мы объезжаем район вокруг школы №17 — неприглядное скопление бараков на читинской окраине. Здесь нет ни уличного освещения, ни центрального отопления. Жилье здесь дешевое, криминальные связи хорошо налажены: считается, что именно вокруг школы № 17 удобно селиться тем, кто освобождается из колонии, которых в окрестностях десять.
В девяти километрах от школы расположен закрытый
«Здесь, братан, по ночам лучше не ходить, — говорит Андрей. — Оружия полно. Не один таксист исчез в этих краях». Бороться с уличной преступностью ни полиция, ни криминальные авторитеты не готовы. «С тех пор как светлой памяти Боцман нас покинул, порядка здесь не видали», — сокрушается он.
В девяностые Сергей Селиверстов, он же Боцман, считался главным боссом Забайкалья. Он был главным арбитром во всех спорах, верховным судьей единственной судебной системы, с которой тут принято считаться. Сегодня на местности орудует множество разных группировок, но полностью ситуацию никто не контролирует. Впрочем, и мировоззрение изменилось. «Эти ребята живут не по понятиям: для них главное — деньги».По понятиям
Блатные понятия, объясняет Андрей, стоят выше законов: они дают четкую и ясную картину мира, где все основано на «положении, порядке и подчинении». Понятия четко разграничивают, кого и когда можно грабить, а кого — нет. Они подразумевают, что каждый обязан обеспечивать чаем, сигаретами и налом («гревом») тех, кто оказался за решеткой. Любое сотрудничество с полицией или участие в судебном процессе исключено. Понятия устанавливают в криминальном мире строжайшую иерархию и предписывают жестоко наказывать тех, кто был осужден за ограбление стариков или изнасилование.
Еще один бывший заключенный, Сергей, проведший четыре года в одной колонии с Михаилом Ходорковским, утверждает, что воровские суды — самые справедливые в России. Вор в законе всегда разберется, по заслугам ли осужден новоприбывший. Большинство зон в Забайкалье — «черные»: управление там негласно передано блатным. Единственная «красная» зона — Краснокаменская колония, пережившая страшный бунт, после которого власть держит в своих руках администрация.
Чтобы наглядно продемонстрировать превосходство читинской группировки АУЕ, Сергей приглашает меня в одно из главных тусовочных мест города — кафе «Ермак». Интерьер выдержан в какашечных тонах, с отдельными вкраплениями голубого (бумажные фонарики) и блестящего (
Внутри все стремно глушат водку. Ведущий вечера, коренастый дядька лет сорока, время от времени отпускает странные комментарии. Почти никто не обращает на них внимания. В
В кафе обсуждают слух о том, что в город якобы забрела рысь. Подмигнув Сергею, ведущий объявляет, что в зале присутствует «английский гость», и следующий блатной хит преподносится как музыкальное посвящение.К концу первого куплета «Районного прокурора» публика пускается в буйный пляс, во весь голос подпевая:
А для вас я никто, как и вы для меня,
Я плюю на закон, вы меня в лагеря.
А для вас я никто, сколько было таких,
Сквозь очки рассмотреть мою жизнь не смогли.
Город насквозь пропитан блатной романтикой, вероятно, предполагаю я, завербовать молодежь под знамена АУЕ нетрудно? Сергей уверяет, что никакой вербовки не ведется, но звучит он не слишком убедительно. «Это против воровского закона, — настаивает мой собеседник. — Зазывать людей нельзя. Но и отталкивать тех, кто пришел, неправильно».
Вдобавок, по мнению Сергея, неверно делить Читу на тех, кто за АУЕ, и тех, кто против. «Чита вся — сплошное АУЕ. АУЕ — это понятия. А еще это единство, братство, бунтарство. Но главное — это люди, которые отказываются жить по навязанным правилам».
Опрос, наскоро проведенный среди пары десятков встреченных на улице подростков школьного возраста, показал, что почти все они знают про АУЕ, понятия и «грев». Одни признавались, что вносят вклад в общак или сдают продукты для грева, другие утверждали, что только знакомы с теми, кто так поступает. Один рассказал, что по школе ходит книга «Как стать вором в законе». Ребята постарше сообщали, что вовсе ничего не слышали про АУЕ, а на дальнейшие расспросы отвечать отказывались.
В Забайкальском крае на разного рода группы АУЕ во ВКонтакте подписано несколько сотен подростков. Но общаться со мной никто не хотел. Подавляющее большинство ограничилось репликами типа «агент», «олень е**ный п*дор», «лось, мне пох», «лохам рассказывай про это», «АУЕ! жизнь ворам».
Один
<…>
Оливер Кэрролл, «Такие дела» совместно с The Moscow Times