Казанское учёное сообщество простилось с профессором Евгением Чиглинцевым
4 апреля 2021 года в Казани прошла церемония прощания с Евгением Чиглинцевым, профессором Института международных отношений Казанского Федерального (Приволжского) университета.
Панихида была организована в мраморном зале 2-го учебного корпуса Казанского университета на Кремлёвской улице, рядом с главным колонным зданием. Студенты в траурном карауле, охранница на входе, другие университетские сотрудники неоднократно указывали корреспонденту на запрет что-либо фотографировать, подходить к гробу, проходить на второй этаж зала. Ситуацию удалось разрешить благодаря проректору Андрею Хашову.
Прощание, начавшееся в 10 часов утра воскресенья, собрало неожиданно большое для такого времени количество людей. Проститься с Чиглинцевым пришло порядка 200—300 человек — учёные, профессора, сотрудники университета, выпускники прошлых лет, нынешние студенты, и просто неравнодушные люди.
Вёл церемонию заведующий кафедрой отечественной истории ИМО Александр Литвин, учившийся в университете в одно время с Чиглинцевым, но курсом младше. Слово брали директор ИМО Рамиль Хайрутдинов, коллеги профессора, друзья, близкие, а также студенты, которых он взращивал как родных сыновей и дочерей. Без лишней патетики можно сказать, что все выступали со слезами на глазах, с комом в горле.
По отзывам собравшихся, Чиглинцев высоко поднял знамя исторической науки в Казани. Придя сразу после выпуска на работу в университет, в котором проработал более 40 лет, он прошёл путь от ассистента и секретаря партийной организации до декана факультета и заведующего кафедрой. Чиглинцев многое сделал для сохранения исторического факультета в сложные 1990-е годы. Он был последним деканом факультета перед реформированием университета в 2010-х годах и легко встроился в новую структуру, став заведующим кафедрой всеобщей истории.
Чиглинцев активно участвовал в общественной жизни университета, концертах, семинарах, в частности, многим запомнилась его вовлечённость в организацию Универсиады 2013 года в Казани. Такой интерес берёт исток со времён партийной работы ещё в советское время, поездок на стройки и в колхозы. Придя строить 2-й корпус, Чиглинцев в нём работал, и из него же ушёл в последний путь.
Чиглинцев любил жизнь, всю её до конца отдал науке, работая до последних дней. Отработав 1 апреля, он вернулся домой и скоропостижно скончался. Сердце. Хроническая сердечная недостаточность. Чиглинцев ушёл из жизни совершенно неожиданно, как в дурной первоапрельской шутке — невозможно было просто поверить в его кончину, такого просто не может быть. По словам коллег профессора, это поистине невосполнимая потеря, в результате которой они осиротели, осиротела историческая наука Казани.
Являясь учёным с большой буквы, Чиглинцев и человеком был с большой буквы. Яркий, самобытный, светлый, интеллигентный, всестороннеразвитый человек энциклопедических знаний, он много путешествовал, в этой жизни его интересовало всё — различные виды искусства, балет, музыка, театр, и даже спорт. Рутинную работу, определённую преподавательскому составу по должности, Чиглинцев делал ради дела, ради целесообразности, ради пользы для людей. Он даже будни мог превратить в праздник и работал даже когда был на больничном — у Чиглинцева не было ни одного пустого часа, ни одного пустого дня. Живя и работая ради науки, к своей же репутации большого и великого учёного он относился с иронией.
Как любой человек, Чиглинцев обладал как достоинствами, так и недостатками. Многие собравшиеся просили прощения у него перед гробом, за недоданное, за недосказанное. Один из выступавших отметил, что не сможет простить Чиглинцеву лишь одного, того, что больше не будет его дня рождения — 30 декабря, прямо перед самым Новым годом. В ушедшем 2020 году Чиглинцев справил последний свой юбилей — 65 лет. От этого его кончина показалась ещё более несправедливой. По словам бывшей студентки профессора, процитировавшей древнеегипетский папирус, «земля перевернулась, подобно гончарному кругу».
Чиглинцев умел организовать и увлечь людей, первокурсников, являясь связующим звеном между старшим поколением профессуры с младшим. Особого внимания заслуживает ведение семинара «Античный понедельник», основанного научным руководителем Чиглинцева — Аркадием Шофманом. Из участников семинара, молодых студентов, под водительством Чиглинцева вышел целый ряд знаменитых учёных. Преподавательская манера профессора отличалась строгостью и одновременно открытостью, умением так подать материал при отсутствии интереса у слушателей, в результате чего те понимали, что навсегда станут историками. Чиглинцев наполнял своих учеников любовью к науке и искусству, именно благодаря ему многие полюбили театр, начали ходить на спектакли.
Чиглинцев трепетно относился к своим родителям, любил своих племянников. Из родственников на прощание не успел доехать лишь брат… У Чиглинцева остались мать и отец, которые пришли на прощание со своим сыном, как бы это ужасно не звучало. Многие выражали благодарность Елене Нестеровне и Александру Николаевичу за воспитание такого человека. Не заведя собственной семьи и детей, Чиглинцев являлся названным отцом для многих своих студентов.
Соболезнования в связи с кончиной Чиглинцева пришли от историков со всех концов России — из Российской академии наук, Московского государственного университета, университетов Сочи, Омска, Саратова, Чувашии, Самары, Йошкар-Олы, Саратова… Резюмировать прощальные речи можно тем, что университет понёс большую потерю, которая осознается не сегодня, а лишь со временем. Не оставив кровных потомков, Чиглинцев оставил потомков научных, будучи женатым на Казанском университете. Несколько фраз его коллег показались корреспонденту настоящим символом прощания с Чиглинцевым, своеобразным зароком собравшихся: Пока жив истфак, пока живо антиковедение, пока жив университет — будет жить слово и дело Чиглинцева, его будут помнить!
Профессор Дмитрий Мартынов, лично знавший Чиглинцева и только на прошедшей неделе встречавшийся с ним на учёном совете университета, поделился своими воспоминаниями с корреспондентом Викиновостей:
Похоронили Чиглинцева в тот же день на Самосыровском кладбище в пригороде Казани. За катафалком двигалась долгая вереница людей, которым не помешала весенняя распутица, грязь, лужи. Красивый, с бородкой, профессор лежал в гробу, над ним было сказано немало добрых слов. Поминки, прошедшие в университетской столовой подвели итог под прощанием с Чиглинцевым, запомнившись корреспонденту как средоточие любви к ушедшему профессору.