Приговор в 7 лет бывшей сельской учительнице потряс ее земляков
На днях суд в Брянской области приговорил к 7 годам и 4 месяцам колонии бывшую деревенскую учительницу, главу маленького района (население около 16 тысяч человек) Елену Алексеенко.
Федеральные СМИ редко когда пишут о коррупции в регионах, если только на скамье подсудимых не окажется крупная рыба — мэр или губернатор — и следственные органы не предоставят красивые фото их завидной роскошной жизни. Но мы на этот раз сделаем исключение. Вместо золотого унитаза у Алексеенко был обнаружен уличный клозет, вместо особняка — деревянный дом с покосившимся забором.
«Но в борьбе с коррупцией разве важен ее масштаб?» — спросит любопытствующий читатель и будет прав. Только если под видом этой самой борьбы не происходит кое-что совсем другое.
В советские годы в одной из брянских деревень случилось ЧП всесоюзного масштаба. Герой войны, ветеран был обвинен в террористическом акте — покушении на жизнь представителя власти. История, которую рассказал известный адвокат Генри Резник (в ту пору, а это 1972-й, он был научным сотрудником НИИ прокуратуры СССР, командированным в Брянск), такая: председатель сельхоза много лет обещал ветерану починить крышу. И вот герой, в очередной раз услышавший отговорки, сгоряча достал из сарая невесть как сохранившуюся пушку времен войны и пальнул в сторону сельсовета. Деда «повязали», бросили в каталажку. Весь колхоз взбунтовался, ведь ветеран был в почете, а председатель пьяница и лодырь. Когда доложили одному видному партийному деятелю, тот назвал вредителями государства тех, кому пришла в голову сама мысль вменять ветерану терроризм. В общем, к радости жителей, старика оправдали, освободили и даже крышу ему починили. Все это, повторюсь, стало возможно благодаря тому, что умный человек во власти смекнул: назначение ветерана террористом ничего, кроме вреда для самой этой власти, не принесет.
История, которая произошла в Брянской области на днях, мне чем-то напомнила эту. Правда, пока никто из небожителей за героя, точнее героиню, не заступился. Между тем объявление взяточницей женщины, которая родилась, выросла и работала на глазах у односельчан и которая не смогла даже себе забор починить, по сути, дискредитирует власть.
Коллективные письма от жителей Заречной Комаричского района Брянской области в защиту Алексеенко пришли одновременно в Совет по правам человека и «МК» еще до того, как был объявлен приговор. Письмо было очень трогательное, в нем люди рассказывали, как родились и всю жизнь прожили в деревне, как любят свою малую родину и т.д. А далее они сообщали: «Однако есть вопрос, который всех нас очень тревожит и вызывает социальную напряженность среди сельских жителей, он связан с несправедливым отношением к судьбе Елены Ильиничны Алексеенко».
После этого письма я связалась с некоторыми из них, и вот какую историю они рассказывают. Елена Алексеенко родилась в деревне, жила в деревенском домике (ему 60 лет), доставшемся от родителей, работала учителем географии. Жители выдвинули ее на пост главы Быховского поселения и не прогадали: благодаря Алексеенко появились детские площадки (для деревни это почти диво дивное), впервые была асфальтирована дорога, въезд в деревню украсила стела в честь погибших воинов-земляков. И много чего еще хорошего случилось. В 2016 году Быховское стало призером конкурса «Лучшее сельское поселение». Сама Алексеенко при этом жила все в том же домике, и забор чинить у нее ни времени, ни средств не было. «Хотим вам искренне рассказать, что мы могли позвонить или прийти к ней домой в любое время суток, — пишут деревенские жители. — И всегда она встречала доброжелательно и помогала всем, чем могла, всей деревне и каждому жителю в отдельности».
Потом Алексеенко стала главой маленького Комаричского района. Материальное благосостояние ее при этом ничуть не улучшилось. Редчайший случай, когда представителю хоть маленькой, но власти никаких бонусов от этой самой власти не нужно. Напротив, Алексеенко могла еще и свою зарплату потратить на всякие рабочие дела. Самая ценная вещь, которую у нее потом изъяли при обыске, — фотоаппарат марки «Кенон».
Так она бы и жила, если бы не чужой песочный бизнес (а местные жители его называют «песчаной мафией»). Сельчане стали жаловаться, что грузовики разбили дорогу: возят и возят песок. Причем берут его в местности, где добыча песка запрещена. Алексеенко пошла в полицию, но там ей посоветовали не лезть в это дело. Бизнесмен, который этим песком занимался, был человеком влиятельным и со связями. Алексеенко не успокаивалась, и тогда ее, судя по всему, решили проучить.
Любые провокации, как известно, запрещены законом об оперативно-разыскной деятельности. Но это на бумаге. В реальности немалую долю своих «палок» силовики делают именно благодаря им. Вот и вокруг Алексеенко стали виться люди, предлагающие помощь району. Район, прямо скажем, небогатый, так что спонсорская помощь всегда нужна. И Алексеенко от нее не отказывалась, но ничего взамен не обещала (хотя следствие посчитает иначе).
Итак, главные эпизоды в деле Алексеенко. Первый — о новогодней елке. Один из предпринимателей выделил 50 тысяч рублей на покупку елки, игрушек и гирлянд к празднику. Новогоднее дерево поставили в центре поселка Комаричи, молодежь и старики радовались. А потом к этому предпринимателю вроде как пришли правоохранители, и он написал заявление в полицию о вымогательстве взятки. На суде он, правда, скажет, что просто подарил елку поселку, в котором вырос, и что в уголовном деле совсем не то, что он писал в заявлении (а написал заявление, потому что попросили).
— В любом случае елку и игрушки Алексеенко домой себе не унесла, — возмущается житель деревни Александр. — В чем же тогда преступление? Разве это не абсурд?
Второй эпизод: предприниматель погасил долги администрации по зарплате работникам предприятия «Сельский водоканал» (чтобы воду не отключили). Договаривался об этом заместитель Алексеенко. Никогда этих денег Елена Ильинична не видела в глаза и в руки не брала. С другими эпизодами вообще странности: предприниматели заявляют, что давали деньги в обмен на выделение им земельных участков для добычи ископаемых. Деньги эти брал заместитель Алексеенко якобы по предварительному сговору с ней.
Интересно, что четыре взяткодателя подали заявления в один день, будто бы одновременно прозрели. И что важно — среди них есть тот самый бизнесмен, который занимался песком.
Почти два года Алексеенко находилась в СИЗО: суд посчитал, что оставить на свободе бывшую сельскую учительницу нельзя, что она крайне опасна для общества. Меж тем члены этого самого общества писали во все инстанции: «Мы столкнулись со многими трудностями во время ее отсутствия. У нас впервые оказались неубранными кладбища, зимой дороги не чистились в полном объеме, летом вся деревня заросла кустами и травой, возникли перебои с водоснабжением». За это время добыча песка, как говорят, не была остановлена, напротив, идет полным ходом, и объемы увеличены…
— Когда видели ее в суде за решеткой, маленькую, хрупкую, как воробышек, сердце сжималось, — говорит брянская журналистка Мария Сергиенко.
Суд дал Алексеенко 7 лет и 4 месяца колонии. Жители деревни до сих пор не могут прийти в себя. Чем хороша деревня, так это тем, что там все у всех на виду. И любые игры с общественным мнением там невозможны. В виновность Алексеенко люди, которые с ней бок о бок в деревне жили, не верят. А значит, не верят правоохранителям, не верят власти. Как и в случае с ветераном в 1972 году. Но найдется ли новый заступник?
источник
Федеральные СМИ редко когда пишут о коррупции в регионах, если только на скамье подсудимых не окажется крупная рыба — мэр или губернатор — и следственные органы не предоставят красивые фото их завидной роскошной жизни. Но мы на этот раз сделаем исключение. Вместо золотого унитаза у Алексеенко был обнаружен уличный клозет, вместо особняка — деревянный дом с покосившимся забором.
«Но в борьбе с коррупцией разве важен ее масштаб?» — спросит любопытствующий читатель и будет прав. Только если под видом этой самой борьбы не происходит кое-что совсем другое.
В советские годы в одной из брянских деревень случилось ЧП всесоюзного масштаба. Герой войны, ветеран был обвинен в террористическом акте — покушении на жизнь представителя власти. История, которую рассказал известный адвокат Генри Резник (в ту пору, а это 1972-й, он был научным сотрудником НИИ прокуратуры СССР, командированным в Брянск), такая: председатель сельхоза много лет обещал ветерану починить крышу. И вот герой, в очередной раз услышавший отговорки, сгоряча достал из сарая невесть как сохранившуюся пушку времен войны и пальнул в сторону сельсовета. Деда «повязали», бросили в каталажку. Весь колхоз взбунтовался, ведь ветеран был в почете, а председатель пьяница и лодырь. Когда доложили одному видному партийному деятелю, тот назвал вредителями государства тех, кому пришла в голову сама мысль вменять ветерану терроризм. В общем, к радости жителей, старика оправдали, освободили и даже крышу ему починили. Все это, повторюсь, стало возможно благодаря тому, что умный человек во власти смекнул: назначение ветерана террористом ничего, кроме вреда для самой этой власти, не принесет.
История, которая произошла в Брянской области на днях, мне чем-то напомнила эту. Правда, пока никто из небожителей за героя, точнее героиню, не заступился. Между тем объявление взяточницей женщины, которая родилась, выросла и работала на глазах у односельчан и которая не смогла даже себе забор починить, по сути, дискредитирует власть.
Коллективные письма от жителей Заречной Комаричского района Брянской области в защиту Алексеенко пришли одновременно в Совет по правам человека и «МК» еще до того, как был объявлен приговор. Письмо было очень трогательное, в нем люди рассказывали, как родились и всю жизнь прожили в деревне, как любят свою малую родину и т.д. А далее они сообщали: «Однако есть вопрос, который всех нас очень тревожит и вызывает социальную напряженность среди сельских жителей, он связан с несправедливым отношением к судьбе Елены Ильиничны Алексеенко».
После этого письма я связалась с некоторыми из них, и вот какую историю они рассказывают. Елена Алексеенко родилась в деревне, жила в деревенском домике (ему 60 лет), доставшемся от родителей, работала учителем географии. Жители выдвинули ее на пост главы Быховского поселения и не прогадали: благодаря Алексеенко появились детские площадки (для деревни это почти диво дивное), впервые была асфальтирована дорога, въезд в деревню украсила стела в честь погибших воинов-земляков. И много чего еще хорошего случилось. В 2016 году Быховское стало призером конкурса «Лучшее сельское поселение». Сама Алексеенко при этом жила все в том же домике, и забор чинить у нее ни времени, ни средств не было. «Хотим вам искренне рассказать, что мы могли позвонить или прийти к ней домой в любое время суток, — пишут деревенские жители. — И всегда она встречала доброжелательно и помогала всем, чем могла, всей деревне и каждому жителю в отдельности».
Потом Алексеенко стала главой маленького Комаричского района. Материальное благосостояние ее при этом ничуть не улучшилось. Редчайший случай, когда представителю хоть маленькой, но власти никаких бонусов от этой самой власти не нужно. Напротив, Алексеенко могла еще и свою зарплату потратить на всякие рабочие дела. Самая ценная вещь, которую у нее потом изъяли при обыске, — фотоаппарат марки «Кенон».
Так она бы и жила, если бы не чужой песочный бизнес (а местные жители его называют «песчаной мафией»). Сельчане стали жаловаться, что грузовики разбили дорогу: возят и возят песок. Причем берут его в местности, где добыча песка запрещена. Алексеенко пошла в полицию, но там ей посоветовали не лезть в это дело. Бизнесмен, который этим песком занимался, был человеком влиятельным и со связями. Алексеенко не успокаивалась, и тогда ее, судя по всему, решили проучить.
Любые провокации, как известно, запрещены законом об оперативно-разыскной деятельности. Но это на бумаге. В реальности немалую долю своих «палок» силовики делают именно благодаря им. Вот и вокруг Алексеенко стали виться люди, предлагающие помощь району. Район, прямо скажем, небогатый, так что спонсорская помощь всегда нужна. И Алексеенко от нее не отказывалась, но ничего взамен не обещала (хотя следствие посчитает иначе).
Итак, главные эпизоды в деле Алексеенко. Первый — о новогодней елке. Один из предпринимателей выделил 50 тысяч рублей на покупку елки, игрушек и гирлянд к празднику. Новогоднее дерево поставили в центре поселка Комаричи, молодежь и старики радовались. А потом к этому предпринимателю вроде как пришли правоохранители, и он написал заявление в полицию о вымогательстве взятки. На суде он, правда, скажет, что просто подарил елку поселку, в котором вырос, и что в уголовном деле совсем не то, что он писал в заявлении (а написал заявление, потому что попросили).
— В любом случае елку и игрушки Алексеенко домой себе не унесла, — возмущается житель деревни Александр. — В чем же тогда преступление? Разве это не абсурд?
Второй эпизод: предприниматель погасил долги администрации по зарплате работникам предприятия «Сельский водоканал» (чтобы воду не отключили). Договаривался об этом заместитель Алексеенко. Никогда этих денег Елена Ильинична не видела в глаза и в руки не брала. С другими эпизодами вообще странности: предприниматели заявляют, что давали деньги в обмен на выделение им земельных участков для добычи ископаемых. Деньги эти брал заместитель Алексеенко якобы по предварительному сговору с ней.
Интересно, что четыре взяткодателя подали заявления в один день, будто бы одновременно прозрели. И что важно — среди них есть тот самый бизнесмен, который занимался песком.
Почти два года Алексеенко находилась в СИЗО: суд посчитал, что оставить на свободе бывшую сельскую учительницу нельзя, что она крайне опасна для общества. Меж тем члены этого самого общества писали во все инстанции: «Мы столкнулись со многими трудностями во время ее отсутствия. У нас впервые оказались неубранными кладбища, зимой дороги не чистились в полном объеме, летом вся деревня заросла кустами и травой, возникли перебои с водоснабжением». За это время добыча песка, как говорят, не была остановлена, напротив, идет полным ходом, и объемы увеличены…
— Когда видели ее в суде за решеткой, маленькую, хрупкую, как воробышек, сердце сжималось, — говорит брянская журналистка Мария Сергиенко.
Суд дал Алексеенко 7 лет и 4 месяца колонии. Жители деревни до сих пор не могут прийти в себя. Чем хороша деревня, так это тем, что там все у всех на виду. И любые игры с общественным мнением там невозможны. В виновность Алексеенко люди, которые с ней бок о бок в деревне жили, не верят. А значит, не верят правоохранителям, не верят власти. Как и в случае с ветераном в 1972 году. Но найдется ли новый заступник?
источник