Дары погасших звезд.
Дедушку моей подруги Эйлин обожала вся семья. Он жил в уединении где-то на равнине в большом доме, словно затерявшемся среди ферм и пастбищ, поросших снытью. Эйлин, ее родители и многочисленная родня частенько приезжали погостить к дедушке на «виллу», и однажды пригласили меня провести с ними недельку – стояли приятные июньские дни, а на грядках созрела клубника. Дом оказался и вправду огромным, но весьма захламленным – похоже, мистер Ливингстон (так звали дедушку) не любил расставаться со старыми вещами. За широкими газонами просторного сада тянулись бескрайние поля, с редкими деревьями и еще более редкими домами соседей. Сам мистер Ливингстон, загадочный, но приветливый, перекинулся парой слов со мной в день приезда, но после почти целую неделю почему-то не выходил к гостям.
Однажды мы с Эйлин пили чай во дворике под раскидистым кустом кизила, и рассуждали как, должно быть, чудесно жить в столь уединенном месте, вдали от шума городов и транспортных потоков.
- Конечно, многие сочли бы, что здесь сплошная скука, - сказала Эйлин, гордо оглядывая дом. – Но человек с разносторонними увлечениями найдет занятие по душе даже в такой глуши!
- Мистер Ливингстон не производит впечатления скучающего человека, - заметила я шутливо. – Его и не видно!
- О да, дедушка у нас большой затейник! – Эйлин рассмеялась. – Я не знаю, отдыхает ли он вообще – хотя для него все это, наверное, отдых…
Оказалось, что дедушка - талантливый инженер, и в молодости работал на одном из больших мидвестовских заводов, где весьма неплохо зарабатывал. Когда же целая плеяда гигантов тяжелой индустрии пошла на спад, дедушка ушел в «свободное плавание». Отклонив несколько заманчивых предложений новой работы, он купил дом на равнине, большой телескоп и уединился на своем чердаке. Что-то чертил целыми днями, составлял астрологические прогнозы для всей семьи, фотографировал вечернее небо и рассылал фото в журналы… Порой участвовал в местных геологических разработках – главным образом, на новых строительных проектах. Кое-какой доход ему приносила маленькая, на ладан дышащая плантация в Южной Америке. Особых проблем с деньгами у старика, похоже, не было, и большую часть времени он проводил, как считал нужным. Иногда внезапно срывался с места, покупал билет в какую-нибудь страну той же Южной Америки, или Африки, или Азии, в считанные дни оформлял документы и уезжал, несмотря на протесты и величайшее удивление родни, прихватив лишь небольшой саквояж и фотоаппарат. Однажды он приобрел старый рудник на юге Африки и моментально умчался, даже не оставив адреса или хоть какой-то информации – а вернувшись, тут же продал эту собственность и больше о ней не вспоминал.
Из подобных поездок дедушка возвращался так же внезапно – помолодевший и загадочный, и привозил внукам кучу интересных безделушек, словно только за этим и ездил. Вообще, мистер Ливингстон очень любил дарить подарки и буквально осыпал ими родственников и знакомых по любому случаю. В основном это были сувениры из его странствий, но порой он чудесным образом угадывал заветные желания близких, и подарки приносили истинную радость.
У соседей дедушка прослыл чудаком – возможно, из-за привычки постоянно бормотать себе под нос что-то неразборчивое. Одни считали старика добродушным весельчаком, другие – несколько подозрительным, хотя и безобидным сумасбродом. Миссис Донован, шестидесятилетняя вдова, жившая неподалеку, например, утверждала, что некто пробрался ночью к ней на газон. Некто, ужасно похожий на старого мистера Ливингстона.
- Представляешь, - со смехом рассказывала мне об этом Эйлин, - она даже нам с мамой об этом рассказала. Мы попытались обратить это в шутку и осведомились, как она смогла разглядеть посетителя глубокой ночью, чтобы утверждать о сходстве с дедушкой. Но миссис Донован голыми руками не ухватишь – оказывается, и луна в ту ночь светила прямо на траву перед домом, и фонарь ей починили как раз накануне…
Я тоже засмеялась и спросила:
- А почему она считает, что это был ваш дедушка?
- Ну, она вроде как «не совсем, но почти уверена». Говорит, незнакомец присел, а потом встал и похлопал себя по карманам точь-в-точь как дедушка делает, когда выходит за калитку. Да мало ли кто это мог быть, если вообще был. Мне кажется, она и сама понимает, что говорит глупости – потому и не боится рассказывать такое людям в глаза. Плюс недостаток общения, знаешь…
С годами энергии и здоровья у дедушки стало поменьше, но страсть дарить подарки только усилилась. Если, проходя по улице, мистер Ливингстон видел играющих детей, то останавливался, засовывал руку в карман и обязательно извлекал оттуда то бублик, то леденец, то яркую пуговицу или цветной камешек и протягивал детишкам, приговаривая что-нибудь смешное и доброе. Стоит ли говорить, что соседская ребятня обожала его. В своем же доме дедушка создал целый ритуал дарения, и не только по праздникам. Всякий раз как кто-нибудь приходил его навестить, дедушка с видом волшебника вручал подарок гостю, сопровождая это поговоркой или же не совсем понятной фразой. Подарком обычно являлось что-то из старых вещей, наполнявших дом – остановившиеся часы неизвестной давности, песцовый воротник от пальто или жакета, подзорная труба, полустертая колода карт… И хотя эти предметы валялись повсюду в немыслимом беспорядке, создавалось впечатление, что дедушка думал о подарке заранее и специально его отыскал в грудах хлама. Что бы ни ожидало гостя, к его приходу оно стояло или лежало на столике в гостиной, а старик многозначительно поглядывал на входную дверь.
Когда мистер Ливингстон умер, о нем горевали и близкие, и просто знакомые. За пару лет до смерти дедушка распродал свою собственность за границей. Наследство в завещании он распределил между детьми и внуками как счел нужным, при этом никого не обидев. Эйлин же, любимица покойного, помимо денежной доли, получила любопытное извещение. Она позвонила мне как-то поздним вечером:
- Ты не могла бы съездить со мной в банк завтра или в пятницу утром? Моя машина сейчас на ремонте.
- Конечно, никаких проблем.
- Вот спасибо! Это не займет много времени. Нужно забрать содержимое какой-то специальной ячейки,- в голосе Эйлин слышалось удивление. – Я совершенно не представляю, о чем идет речь! Но юристы сказали, это часть моего наследства, которую дедушка почему-то предпочел поместить отдельно.
- Звучит очень интересно! Ну что ж, до завтра!
- Спасибо, давай! Я перезвоню.
Работники банка загадочно улыбнулись, когда Эйлин сообщила, что приехала получить то, что хранилось в дедушкиной ячейке.
- Одну минуту, мисс, мы подготовим необходимые документы... и тележку.
Мы с Эйлин переглянулись. Что же там такое может быть?
Последней частью наследства Эйлин оказался внушительных размеров рыжий чемодан, старый, но еще крепкий. Чемодан был обмотан веревками, а узлы запечатаны сургучом.
- Вы хотели бы проверить, все ли в порядке? Вот документы на содержимое.
Эйлин лишь растерянно произнесла в ответ:
- Да, конечно... я не совсем понимаю пока, что это такое. У вас есть ножницы?
Мы аккуратно разрезали веревки и открыли чемодан ключом из маленького пакетика, прилагавшегося к документам. Сразу стало понятно, для чего понадобилась тележка. Полости обеих половин, обшитые тканью цвета бургундского вина, оказались набиты камнями разного размера, завернутыми в папиросную бумагу. Каждая обертка имела номер и печать с едва разборчивыми обозначениями. Все камни были странного бурого цвета и тяжелые, большинство – размером с индюшиное яйцо, но несколько очень крупных.
- Как думаешь, что это такое? Не золотые же самородки, - изумленно гадала Эйлин, разворачивая бумагу.
- Быть может, металл… - я тоже удивилась. Хотя зачем бы старику понадобилось хранить металл в банке? Образцы особенно ценной руды?
- Урановая руда? – пошутила Эйлин, словно в ответ.
Я рассмеялась. Дедушка хотя и был одно время владельцем старого рудника, но думаю, догадался бы хранить радиоактивные вещества особым образом, а не в папиросной бумаге. Ведь большинство времени он проводил на чердаке со своим телескопом…
И тут в голову пришло кое-что другое!
- Эйлин, ты знаешь, сколько сейчас стоит один грамм метеорита?
- Метеорита? – Эйлин широко распахнула глаза. – Ты думаешь…
- Если не ошибаюсь, то по меньшей мере восемь-десять долларов за грамм. Вот этот камешек, - я с трудом ухватила увесистый булыжник, - потянет как минимум на килограмма три с половиной – тридцать пять тысяч... А крупные камни и того больше, потому что они большая редкость.
- Неужели это правда? – Эйлин раскрыла папку с документами, и наша догадка подтвердилась. За множество лет дедушка собрал уникальную коллекцию метеоритов со всего света – из Южной Америки, Африки, Азии и даже его собственных полей здесь, в умеренных широтах.
Более того, старик при жизни состоял в каком-то астрономическом обществе, и все его камни, а также право владения ими, были правильным образом зарегистрированы. Как пояснили позже юристы, чтобы законно обладать метеоритом или продать его, необходимо подтверждение, что камень найден на земельной собственности претендующего. С камнями дедушки не было никаких проблем – у каждого имелся свой документ. Так мы узнали, что самый большой экземпляр коллекции упал вблизи африканского рудника, который дедушка купил и продал очень быстро.
По дороге домой мы не переставали изумляться находчивости и изобретательности мистера Ливингстона.
- Ну и дедушка! – восхищенно восклицала Эйлин. – Никогда бы в жизни не подумала! Но как ему только удалось их отыскать?
Когда мы втаскивали чемодан в дом, я обратила внимание на старый логотип с эмблемой «L&V» на обивке.
- Знаешь, камни это еще не все. Посмотри-ка сюда.
Эйлин невероятно изумилась.
- Я только вот на днях читала, что на аукционе старая дорожная сумка этой фирмы стоила чуть ли не десять тысяч! И где только дедушка раздобыл этот чемодан?
Я рассмеялась:
-Винтаж сейчас ведь так популярен! Может, подожди еще пару десятков лет и ему вообще цены не будет!
Позже Эйлин рассказала, что на чердаке в дедушкином доме обнаружилось множество тетрадок с расчетами и записями о метеоритных дождях. Похоже, что каким-то удивительным образом старик вычислял время и место падения отдельных камней, с учетом особенностей атмосферы, геометрии земного шара и прочей информации. Трудно сказать, насколько точны были его прогнозы, и, тем не менее, он умудрился собрать целую коллекцию.
- Может быть, это и объясняет его внезапные разъезды, - размышляла вслух Эйлин. – Кто знает… Я хочу передать это в местный университет, наверняка дедушкин труд кого-нибудь заинтересует.
- Если хочешь, могу поговорить с коллегами, - предложила я. – Наши геологи, уверена, оценят дедушкину работу по достоинству.
- О, это было бы чудесно…А знаешь еще что? – немного подумав, добавила Эйлин. – Мне долго не давал покоя рассказ миссис Донован. Теперь я, кажется, понимаю, зачем дедушка мог пробраться к ней на участок ночью… Не знаю, нашел он что там или нет…В общем, я подарила ей рождественскую поездку во Флориду – на один милый старомодный курорт. Ей ведь так одиноко здесь живется, - и внучка охотника за метеоритами широко улыбнулась.