1212. К 75-летию освобождения Аушвица.
Богдан Пентка, «Пшеглонд» (Польша), номер 4, 20-26.01.2020.
Освобождение концлагеря Аушвиц
Освобождение концлагеря Аушвиц 27 января 1945 г. положило конец почти четырехлетней истории самого большого немецкого и нацистского концентрационного лагеря и лагеря уничтожения. Лагеря, который поглотил жизни 1.1 миллиона жертв, главным образом евреев, но также и около 70 тысяч поляков, 21 тысячи цыган, 15 тысяч советских военнопленных и тысяч узников других национальностей (белорусов, чехов, французов, югославов, немцев, русских, украинцев и др.). Лагеря, который навсегда стал символом варварства нацистского тоталитаризма.
Дети, освобожденные из концлагеря Аушвиц, 27 января 1945 г.
Зимнее наступление Красной Армии.
Последний этап истории концлагеря Аушвиц начался под конец июня 1944 г., когда Красная Армия развернула летнее наступление. Советские войска дошли до линии Висла-Вислока, и от Освенцима их отделяло менее 200 км. Немецким властям пришлось уделить внимание возможности ликвидации лагеря в случае дальнейшего продвижения фронта. В связи с этим были предприняты предварительные эвакуационно-ликвидационные действия. В их рамках с конца июня 1944 г. до середины января 1945 г. узников Аушвица постепенно перемещали в концлагеря в глубинах Рейха, такие, как Бухенвальд, Дахау, Флоссенбюрг, Гросс-Розен, Маутхаузен, Миттельбау-Дора, Натцвейлер, Нойенгамме, Равенсбрюк и Заксенхаузен. Эта предварительная эвакуация охватила 65 тысяч узников. В середине января 1945 г. в концлагере Аушвиц оставались еще 67 тысяч узников — свыше 31 тысячи в главном (материнском) лагере Аушвиц I и в лагере Аушвиц II-Биркенау, свыше 35 тысяч в лагерных филиалах, находившихся в провинции Верхняя Силезия, и около 600 человек — в трех филиалах в Моравии.
12 января 1945 г. началось зимнее наступление Красной Армии. Из-за быстрого продвижения войск это привело к тому, что главнокомандующий СС и полиции во Вроцлаве обергруппенфюрер СС Эрнст-Генрих Шмаузер отдал приказ эвакуировать узников концлагеря Аушвиц. В период 17-23 января 1945 г. было эвакуировано – главным образом, пешим порядком – свыше 58 тысяч узников материнского лагеря Ашвиц I, лагеря Биркенау и 29 лагерных филиалов. В двух главных освенцимских лагерях и нескольких филиалах осталось около 9 тысяч узников, в основном крайне истощенных и тяжелобольных, а также персонал лагерных госпиталей из числа узниц.
Окончательная эвакуация освенцимских узников – одна из самых трагичных страниц истории концлагеря Аушвиц. Передвижение колонн эвакуируемых по Верхней и Нижней Силезии названо маршами смерти. Заснеженные и обледеневшие дороги были устланы трупами узников, умерших от истощения или замерзших, а в еще большем количестве – застреленных конвоирами-эсэсовцами. Большинство эвакуируемых двигались по двум главным маршрутам. Первый путь, составлявший 63 км, вел из Освенцима до Водзислава Слёнского, так эвакуировано около 25 тысяч узников. Второй, 55-километровый, вел из Освенцима через Миколув до Гливице, по нему шли не менее 17 тысяч узников. Те, кто дошли до Водзислава Слёнского и до Гливице, были отправлены железнодорожным транспортом в концлагеря в глубине Рейха. По одной из самых длинных трасс, 250 км, двигались 3200 узников филиала Ной-Дакс в Явожно, которых эвакуировано пешим порядком в концлагерь Гросс-Розен в Нижней Силезии. В целом, эвакуация концлагеря Аушвиц поглотила жизни от 9 до 15 тысяч узников.
Стационарные посты СС охраняли территорию материнского лагеря Аушвиц I и лагеря Биркенау до 20-21 января 1945 г., а потом большинство эсэсовцев, дежуривших на сторожевых вышках, покинули лагерь, но его все еще патрулировали многочисленные подразделения СС. Там проезжали и подразделения вермахта. 20 января были взорваны крематории II и III, а 26 января – крематорий V. Обергруппенфюрер СС Эрнст-Генрих Шмаузер приказал уничтожить оставшихся узников. Этот приказ не был выполнен – вероятно, из-за поспешного бегства эсэсовцев, но все же дошло до расправы над некоторыми узниками.
20-го или 21-го, а также 25 января 1945 г. в лагере Биркенау были убиты от 300 до 400 еврейских узников и узниц – убиты специально прибывшими с этой целью подразделениями СС и службы безопасности (СД), их более точная идентификация неизвестна. 19-27 января 1945 г. была осуществлена также расправа над около 400 узниками освенцимских филиалов в Бляховни Слёнской, Чеховице, Гливице, Рыдултовах и Весёлой.
Освободитель из лагеря.
Задание освободить концлагерь Аушвиц выпало на долю 60-ой армии 1-го Украинского фронта, когда она наступала по левому берегу Вислы от Кракова в сторону Верхней Силезии. Советские войска получили подробную информацию о концлагере Аушвиц только после освобождения Кракова 18 января 1945 г. и поэтому не дошли до Освенцима раньше, до 27 января. По приказу командующего 60-ой армией генерала Павла Курочкина три дивизии обошли немецкие формирования в Освенциме с фланга. Самой быстрой оказалась 100-ая стрелковая дивизия 106-го корпуса. В субботу 27 января еще до полудня первые ее разведчики появились в восточном районе Освенцима, где находился филиал концлагеря Моновитц. В этот же день с севера к городу подошла 148-ая дивизия пехоты 106-го корпуса, а с юго-востока - 322-ая дивизия 28-го корпуса 60-ой армии. В центр Освенцима советские солдаты вошли чуть позже полудня 27 января. Затем они направились в сторону материнского лагеря и лагеря Биркенау. И только в первом случае встретили и быстро подавили сопротивление отступавших немецких подразделений. К 15 часам оба лагеря были заняты.
В непосредственных боях за освобождение филиала Моновитц, материнского лагеря, лагеря Биркенау, а также Освенцима и окрестностей погиб 231 советский солдат, из них 60-70 воинов погибли в схватках в лагерной зоне. Среди них был лейтенант Гильмудин Бадреевич Баширов, татарин, а также командир 472-го пехотного полка подполковник Семен Львович Беспрозванный. Большинство погибших захоронены на городском кладбище в Освенциме. В материнском лагере, лагере Биркенау и филиале Моновитц освобождения дождались около 7 тысяч узников, в том числе свыше 400 детей в возрасте от нескольких до 15 лет. Около 500 узников были освобождены еще до 27 января в лагерных филиалах в Бляховни Слёнской, Явишовице, Явожно, Либёнже, Старой Кузне, Свентохловице и Весёлой. На территории лагерей Аушвиц и Биркенау советские солдаты обнаружили около 600 трупов узников, застреленных эсэсовцами во время отступления из Освенцима, а также умерших в этот период от истощения.
Освобождение концлагеря Аушвиц было заслугой, главным образом, 100-ой Львовской стрелковой дивизии. Она стала героиней мировых СМИ 27 января 2015 года, когда тогдашний министр иностранных дел Гжегож Схетина огласил, что концлагерь Аушвиц освободили украинцы. Из того факта, что в названии дивизии было прилагательное «Львовская», а сражалась она в подчинении 1-го Украинского фронта, министр сделал вывод, что служили в ней преимущественно украинцы. Однако, название «Львовская» было присвоено дивизии потому, что в конце июля 1944 г. она овладела Львовом и поэтому была так выделена командованием. А название фронта было обусловлено оперативным направлением его действий, а не национальностью воинов.
Воины 100-ой Львовской стрелковой дивизии были разных национальностей, поскольку СССР был многонациональным государством. Журналистское расследование, спровоцированное высказыванием шефа польской дипломатии, установило, что 60 процентов численности дивизии составляли русские. Дивизия была сформирована 18 марта 1942 г. в Вологде из жителей Вологодской и Архангельской областей и автономной республики Коми. Определенно, это не были украинцы, которые могли быть призваны только тогда, когда дивизия с боями вступила на Украину. Сначала 100-ая дивизия сражалась на Воронежском фронте, а затем участвовала в операциях: Воронежско-Касторненской, Житомерско-Бердичевской, Проскуровско-Черновицкой, Львовско-Сандомирской, Сандомирско-Силезской
(во время которой освободила концлагерь Аушвиц), Моравско-Остравской и Пражской стратегической операции, во время которой участвовала в освобождении Опавы и Праги (6-11 мая 1945 г.). С 28 января 1944 г. до 11 мая 1945 г. дивизией командовал полковник Федор Михайлович Красавин, с ноября 1944 г. генерал-майор.
Генерал-майор Федор Михайлович Красавин.
Будущий освободитель Аушвица родился в 1896 г. в Ярославской губернии в семье русских крестьян. Во время первой мировой войны он воевал в российской армии, а во время гражданской войны — в Красной Армии. После ее окончания он стал профессиональным военным. В 1933 г. окончил Военную академию Красной Армии имени М. Фрунзе. Как и многие офицеры Красной Армии, он стал жертвой Большого Террора (1937-1938). Его арестовали в июле 1938 г. Под фальшивыми обвинениями военный трибунал приговорил его к 12 годам исправительно-трудовых лагерей. В июне 1940 г. Военная коллегия Верховного суда СССР снизила срок наказания до 5 лет. Из лагеря вызволила его агрессия Германии против СССР в 1941 г. Поражения и людские потери советской стороны в первой фазе войны привели к тому, что Сталин обратился к офицерским кадрам, содержавшимся в ГУЛАГе. Федор Красавин дождался освобождения из лагеря в феврале 1942 г. и сразу был отправлен на фронт.
Среди прочего, он командовал 263-ей пехотной дивизией, которая сражалась в Карелии, а затем 100-ой стрелковой дивизией. За освобождение концлагеря Аушвиц он был награжден орденом Александра Невского. После войны он командовал 26-ой Гомельской стрелковой бригадой и гарнизоном в Казани. На этом посту генерал Красавин умер в октябре 1948 г. в возрасте 52 лет от сердечной недостаточности. В 1968 г. он был посмертно реабилитирован Военной коллегией Верховного суда СССР.
Госпитали для узников.
Те освобожденные освенцимские узники, которые были в относительно хорошем физическом состоянии, сразу покинули лагерь и уехали в родные места. Однако, большинство нуждались в неотложной медицинской помощи. Им на помощь пришли советская военная медслужба и польская общественность. Особую роль сыграл в этом актив Польского Красного Креста из Освенцима, Бжеще и Кракова. Самая большая группа добровольцев ПКК прибыла на территорию концлагеря Аушвиц из Кракова, среди них были и участники Варшавского восстания. Благодаря им на территории бывшего лагеря рядом с советскими военными госпиталями возник Лагерный госпиталь ПКК, которым руководил д-р Юзеф Беллерт. Опекой над многими больными узниками занялись также сестры серафитки в Освенциме, принявшие больных в свои помещения. В сумме, опекой госпиталей были охвачены свыше 4.5 тысяч бывших узников — граждане более чем 20 государств. Среди них были около 960 польских граждан. Большую группу, 160-170 человек, составляли польки, вывезенные в концлагерь Аушвиц из Варшавы в период Варшавского восстания. Истощенных пациентов постепенно приучали к еде, дозируя им питание почти как лекарства, например, давая суп с протертым картофелем три раза в день по одной ложке, а через некоторое время — по нескольку ложек. Спустя много недель после освобождения медсестры находили под сенниками и матрацами хлеб, по лагерной привычке спрятанный на новый день в неверии, что завтра получат очередную порцию. К сожалению, не всех больных удалось спасти.
Большинство спасенных узников покинули советские госпиталя и Лагерный госпиталь ПКК в течение трех-четырех месяцев после освобождения. Сотни людей родом не из Польши были перевезены на сборные и санитарные репатриационные пункты, организованные польскими общественными объединениями в Бельске, Катовицах и Кракове. Прежде чем эти люди выехали на свое место жительства, они обратились к мировой общественности с несколькими резолюциями, в которых клеймили гитлеровские преступления, предупреждали об опасности их повторения и призывали к противодействию такой угрозе. В конце одной из таких резолюций, подписанной 27 гражданами, представителями интеллигенции разных стран, читаем: «Как освобожденные узники, мы обязаны своей жизнью героической Красной Армии и просим международное сообщество и все правительства принять это к сведению и выразить благодарность от нашего имени».
Этот факт нельзя отрицать. Честь освободителям концлагеря Аушвиц — независимо от тех или иных оценок освобождения польских земель в 1944-1945 гг., формулируемых историками либо журналистами либо политиками — отдает постоянная экспозиция на российской выставке в блоке номер 14 в Музее Аушвиц-Биркенау. А неподалеку от массовой могилы последних жертв концлагеря Аушвиц на улице Узников Освенцима находится обелиск с надписью: «Солдатам Советской Армии — освобожденные. 1945.». Вероятно, это последний или один из последних памятников Красной Армии в Польше. До сих пор никто не упрекнул, что он пропагандирует тоталитаризм.
Надпись на обелиске при улице Узников Освенцима.
Преступление в Пшишовице.
Если говорим об освобождении Красной Армией и о ее победе над немецким нацизмом, то, не подвергая сомнению эти факты, нужно сказать и о другой стороне дела. Этого требует историческая добросовестность. В тот самый день 27 января 1945 г., когда красноармейцы открывали ворота концлагеря Аушвиц, их коллеги совершили военное преступление в деревне Пшишовице в Гливицком районе. Пшишовице — это была последняя польская деревня перед границей с Германией, присоединенная к Польше после плебисцита в 1921 г. В ней жили многие силезские повстанцы и участники плебисцита. Красноармейцы перепутали направления и вошли в Пшишовице со стороны Гливице. Они полагали, что находятся на территории довоенной Германии и смогут отомстить жителям за агрессию Германии против Советского Союза. И они без предупреждения и без объяснений стали стрелять в людей, вышедших их приветствовать. Погибли по меньшей мере 69 человек в возрасте от 10 до 78 лет, в том числе несколько венгерских и итальянских евреев, узников концлагеря Аушвиц, которых поляки из Пшишовиц укрыли у себя во время марша смерти. В расположенной поблизости деревне Геральтовице красноармейцы расстреляли семью из семи человек, а в Гливице и окрестностях с января и до конца весны 1945 г. - 800 человек, немцев и силезцев. Подобные преступления были совершены в Меховице около Бытома, в Рацибуже и других местах. Жаждущие отомстить немцам советские солдаты неоднократно убивали славянских жителей Верхней Силезии.
На территории бывшего концлагеря Аушвиц были образованы два лагеря НКВД. Первый функционировал в бывшем материнском лагере Аушвиц I, и с весны до осени 1945 г. в нем содержались только немецкие военнопленные. В номенкоатуре НКВД он был обозначен как лагерь номер 22. Другой – формально тоже для военнопленных, обозначенный как лагерь номер 78 – был организован в границах бывшего женского лагеря на участках BIa и BIb концлагеря Аушвиц II – Биркенау. Он cуществовал с весны 1945 г. до весны 1946 г. Однако, до начала осени 1945 г. в нем содержались также гражданские лица родом из Верхней Силезии и Подбескид. В этих лагерях содержалось в общей сложности не менее 25 тысяч человек. Их комендантом был полковник по фамилии Маслобоев. Это были пересыльные лагеря, в которые направляли, в основном, немецких военнопленных перед их депортацией в лагеря в СССР.
Весной 1945 г. польские воеводские власти в Катовицах получили от интернированных информацию, что те тайком выслали письмо Силезскому воеводе Александру Завадскому о том, что в лагерях НКВД в Освенциме содержатся 12 тысяч поляков – гражданских лиц и военнопленных бывшей немецкой армии. В результате вмешательства воеводы Завадского во второй половине августа и в сентябре 1945 г. русские освободили большое количество (как будто, 10 тысяч) интернированных гражданских лиц и военнопленных.
В Освенциме после освобождения существовал также лагерь районного управления общественной безопасности. Его организовали недалеко от железнодорожного вокзала на территории бывшего Gemeinschafts-лагеря, в котором в годы войны содержались польские рабочие, которые принудительно трудились на стройках на территории концлагеря Аушвиц. По записям о смерти в книгах римско-католического прихода Богоматери Королевы Польской в Освенциме-Бжезинке, с 20 апреля 1945 г. до февраля 1946 г. отмечена смерть почти 150 человек, в основном, родом из окрестностей Бельско-Бялы и из Верхней Силезии.
Говоря об освобождении концлагеря Аушвиц, необходимо подходить целостно – видеть не только героических красноармейцев, освобождающих лагерь, но и созданные на территории освобожденного концлагеря Аушвиц лагеря НКВД, а также расправы Красной Армии над славянским и немецким населением прилегающей Верхней Силезии. Одно не отменяет другого и не лишает славы освободителей концлагеря Аушвиц. Мы должны понять всю сложность тех событий, а не выбирать из них только один элемент, как это делает, с одной стороны, польская историческая политика, которая хотела бы видеть преимущественно отрицательные стороны действий Красной Армии на польских землях, а с другой - российская историческая политика, согласно которой героические действия Красной Армии должны замазать позорные действия и советские преступления.
История никогда не является черно-белой. Она всегда трудная, временами сложная до такой степени, что превышает воображение и ожидания лиц, которые видят в истории только орудие пропаганды для обоснования своей политики. Это касается и истории Польши 1944-1945 и более поздних лет. История представляется черно-белой только для исторической политики, которая из многих сюжетов выбирает подходящий ей и на нем строит свое тенденциозное повествование. Президент Коморовский во время торжеств в 2015 г. в связи с юбилеем освобождения Колобжега верно отметил, что солдаты Красной Армии не могли принести свободы, поскольку не имели ее в своем отечестве, но мы должны уважать их за солдатский труд и – добавлю – за освобождение от смертоносной немецкой оккупации, в том числе за освобождение концлагеря Аушвиц. Это, однако, не означает, что мы должны молчать на тему того, что не принесло ни им, ни их тогдашнему государству славы. Жаль, что после 2015 г. польская историческая политика не пошла таким путем.