Ольга Барковец. Празднование тысячелетия России в Новгороде в 1862 году
Книга рассказывает о становлении личности императора Александра II и его деятельности на поприще развития культуры и просвещения в России, яркими примерами которой выступают основание Московского Публичного музеума и Румянцевского музеума, Русского исторического общества, проведение международной Политехнической выставки, празднование тысячелетия российской государственности. В издании представлены научно-популярные статьи за авторством ведущих специалистов (историков, библиографов, искусствоведов). Ряд используемых в статьях источников впервые вводится в научный оборот: это в первую очередь редкие издания, рукописные материалы, графика из фондов РГБ, ряд архивных документов из собрания ГА РФ. В числе иллюстраций к книге — произведения живописи, графики, фотографии, документы, в том числе публикуемые впервые.
Ольга Барковец. Празднование тысячелетия России в Новгороде в 1862 году
В сентябре 1862 года с большой помпой было отпраздновано 1000-летие России. Дата была выбрана неслучайно. Еще в 1852 году император Николай I официально признал 862 год — год, когда, согласно «Повести временных лет», был призван на княжение Рюрик, — началом государственноcти России. 21 августа 1852 года появилось высочайшее повеление «держаться строго летоисчисления преподобного Нестора и руководствоваться оным в точности во всех учебных заведениях Министерства народного просвещения». Вступивший на престол в 1855 году император Александр II получил «в наследство» страну, перед которой стояло немало внешне- и внутриполитических проблем. В своей первой речи перед членами Государственного совета 19 февраля (3 марта) 1855 года новый император вспомнил слова умирающего отца, Николая I: «…в последние часы своей жизни сказал мне: “Сдаю Тебе Мою команду, но, к сожалению, не в таком порядке, как желал, оставляя Тебе много трудов и забот”».
Император Александр II вошел в историю как царь-освободитель, а время его правления было названо периодом Великих реформ. Однако проводимые императором преобразования внутри страны, особенно отмена крепостного права, были восприняты обществом далеко не однозначно. Возмущенные голоса звучали даже со стороны главной опоры самодержавия — дворянства, в среде которого стали раздаваться призывы к созыву представительного органа правления. К тому же усилилось радикальное движение. В мае 1862 года в столице появилась широко растиражированная радикальная прокламация «Молодая Россия», написанная студентом Московского университета Петром Заичневским. Вскоре после этого в Санкт-Петербурге произошли сильнейшие пожары. Общество, ранее относившееся к радикалам либо нейтрально, либо отчасти сочувственно, восприняло разразившиеся пожары как реализацию описанной в прокламации программы и было чрезвычайно напугано.
Этому способствовала и консервативная пресса, поддерживавшая слухи о поджигателях-радикалах. Кроме того, в начале лета 1862 года были совершены покушения на графа А.Н. Лидерса и великого князя Константина Николаевича. Все это не могло не вызывать серьезную обеспокоенность Александра II и его окружения. Поездки императора по западным губерниям, предпринятые летом 1862 года, позволили в значительной мере восстановить пошатнувшееся было доверие со стороны дворян. Тем не менее социально-политическая напряженность, возникшая в стране после отмены крепостного права, требовала от царя более масштабного символического действа, которым и призвано было стать празднование тысячелетия Российского государства. На тот же 1862 год приходился еще один важный исторический юбилей — 50 лет Бородинской битвы. Однако Александр II решил, что консолидировать общество вокруг трона и нивелировать возникшие противоречия должно поистине эпохальное событие — тысячелетний юбилей российской государственности.
Особый смысл этому придавало то обстоятельство, что начало следующего тысячелетия истории России совпадало с периодом кардинальных перемен в жизни империи. В результате преобразования Александра II становились венцом всего уходящего в прошлое периода, а крепостная реформа 19 февраля 1861 года торжественно подводила итог предшествующей истории государства. Исключительность переживаемого момента всячески подчеркивалась прессой — точно сама «историческая судьба захотела, чтобы освобождение крестьян было заключительным актом минувшего тысячелетия». Только в последние годы, писала газета «Северная почта», было «совершено или положено начало к совершению гораздо большего и более важного в жизни русского народа, чем в прежние сотни лет».
Необходимо отметить, что еще в 1857 году была озвучена идея соорудить памятник «первому русскому государю Рюрику» в Новгороде. Однако император Александр II решил от нее отказаться. В постановлении Комитета министров значилось: «Призвание Рюрика составляет, без сомнения, одну из важнейших эпох нашего государства, но потомство не должно и не может пройти забвением заслуг других своих самодержцев, полагая, что эпоха 1862 года должна быть ознаменована не увековечением подвига Рюрика, но воздвижением народного памятника “Тысячелетию России”, где бы могли быть в барельефах или других изображениях показаны главнейшие события нашей отечественной истории».
Павел Львович Брусницын. Медали в память открытия памятника Тысячелетия России. 1862. РГБ (Кат. 105, 106)
Император решил воспользоваться исторической годовщиной, чтобы «устроить грандиозный спектакль, рассчитанный на всероссийского зрителя и призванный утвердить в массовом сознании образ нового царствования». Задуманное Александром II и его окружением празднование было абсолютно беспрецедентным по всем параметрам: и по масштабам памятника, и по его стоимости (более 500 тысяч рублей), и по подогреваемому прессой интересу к предстоящему событию, и по степени театрализованности проводимых мероприятий, и, конечно, по уровню официоза — в празднествах должны были принять участие вся августейшая семья и члены императорского дома.
Подписка на сооружение памятника была открыта еще в 1858 году. Само понятие «народный памятник» подразумевало не только абсолютную публичность и открытость в представлении предложений на проект монумента, но и участие в его создании и сооружении всего народа. Предполагалось, что общая стоимость работ и материалов не превысит полумиллиона рублей, а само начинание по сбору средств станет поистине всенародным. Считалось, что если каждый житель империи даст хотя бы по копейке, то общей суммы будет достаточно для покрытия расходов. Пожертвования действительно носили массовый характер. Тем не менее, несмотря на то что благотворительные взносы по губерниям делали как очень состоятельные граждане (некоторые пожертвования доходили до 15 и даже 30 серебряных рублей), так и люди низших сословий (в среднем взносы составили от полкопейки до 15 копеек), собрать удалось всего 150 тысяч, а недостающие четыреста тысяч рублей выделило государство.
Конкурс на сооружение в Новгороде памятника 1000-летию России объявили в 1859 году. Оценка проектов была поручена Совету Императорской академии художеств, состоявшему из известных профессоров. К назначенному сроку — 1 ноября 1859 года — в жюри поступили 53 проекта от самых разных авторов. Лучшим был признан проект М.О. Микешина, молодого художника, незадолго до этого окончившего академию с большой золотой медалью. Ему присудили первую премию — 4000 рублей. После рассмотрения в Совете Академии проект Микешина был подан для утверждения царю. Замысел автора полностью отвечал условиям конкурса. В основу идеологии памятника был заложен принцип «православие, самодержавие, народность». Шесть эпох русской истории (появление государства, принятие христианства, победа на Куликовом поле, централизация Русского государства, начало царской династии Романовых, петровские преобразования) были персонифицированы в образах государственных деятелей от Рюрика до Петра I.
Автор проекта расположил шесть скульптурных групп у подножия огромного шара — державы, символа власти. Венчало шар аллегорическое изображение России. Вся композиция памятника по форме напоминала колокол. В этом решении привлекала торжественность и наглядность, доступная простому люду. Проект М.О. Микешина выгодно отличался от проектов других авторов. Первоначально, как это было сформулировано в постановлении Комитета министров, на монументе планировалось изобразить только правителей. Тем не менее Микешин предложил представить на памятнике и другие личности, «которые по разным отраслям знаний, ума, науки и т. д. способствовали возвеличению России». Идея, по словам художника, сразу же понравилась императору. Более того, в приватном разговоре с Микешиным Александр II высказал пожелание, чтобы эта идея исходила лично от него: «…это хорошо, ты мне уступишь эту идею… я поручаю тебе исполнить это как мою идею».
Когда проект был утвержден императором, возник вопрос о том, кто станет исполнителем скульптурных групп и рельефов памятника, поскольку сам Микешин не был скульптором. В этой связи Совет Академии художеств принял решение привлечь к сотрудничеству с М.О. Микешиным нескольких скульпторов, которые должны были выполнить отдельные группы и рельефы пьедестала. Для достижения стилистического и композиционного единства памятника Главное управление путей сообщения, которому было официально поручено сооружение памятника, заказало М.О. Микешину и его другу И.Н. Шредеру модель в одну пятую часть натуральной величины. Шредер вылепил всю модель в назначенный срок, в течение четырех месяцев, заслужив полное одобрение высоким качеством ее исполнения.
В июле 1860 года Главное управление путей сообщения заключило со скульпторами контракты, по которым за лепку каждой фигуры в глине, а затем за отливку их в гипcе в двух экземплярах с последующей доставкой на бронзовую фабрику было назначено вознаграждение в 4000 рублей. Скульптурные группы Михаила Романова, князя Владимира и Дмитрия Донского заказали известному скульптору академику Р. К. Залеману, фигуру Рюрика — академику П. С. Михайлову. М. О. Микешин и И. Н. Шредер взяли на себя исполнение групп Петра I, Ивана III и верхний ярус, венчающий монумент. Над рельефами фриза вместе с И.Н. Шредером работали молодые скульпторы Н.А. Лаверецкий, М.А. Чижов и А.М. Любимов. Работы проходили под контролем императора Александра II.
Более того, он лично утверждал персонажей, которые должны были появиться на памятнике и отбор которых проводился самым тщательным образом, с привлечением художников, писателей, историков и, конечно, правительственных ведомств. «Я прибег за помощью и советом ко всем известнейшим нашим историкам и писателям, которые и не отказали мне в просимом содействии, — вспоминал Микешин. — Я просил к себе вечером по четвергам, и тут-то, в этой закопченной мастерской, перебывало у меня много интересных и почтенных личностей, заводились жаркие споры о достоинстве того или иного исторического лица…» Среди тех, кто принимал участие в выборе и обсуждении персонажей, были историк Н.И. Костомаров, филологи Ф.И. Буслаев и И.И. Срезневский, слависты Н.В. Клачаев и М.А. Максимович, писатели А.Н. Майков, Я.П. Полонский, И.С. Тургенев и многие другие.
Трудно сказать, какие именно критерии лежали в основе отбора, но то, что политические мотивы при этом присутствовали, очевидно. Так, на памятник не попал Иван Грозный, учинивший в 1570 году в Новгороде кровавую расправу. Зато появилась фигура Марфы Борецкой, муж и сын которой были посадниками Новгорода, и запечатлеть ее на памятнике было, по мнению политиков, данью новгородской истории. Кроме того, Александр II готовил реформу местного самоуправления, учреждение земств, что должно было ассоциироваться с новгородским вечем. Попали на памятник фигуры литовских князей Гедемина, Витовта и Кейстута, чтобы подчеркнуть исконную принадлежность Литвы к русским землям. Император «не утвердил кандидатуру» Тараса Шевченко, которого горячо отстаивал сам М.О. Микешин, но при этом решил сохранить на памятнике фигуру Н.В. Гоголя, по поводу которого тоже велись ожесточенные споры. Уже на заключительном этапе отбора, когда Александру II были представлены окончательные списки персонажей, он, по воспоминаниям художника, вдруг спросил: «А батюшка?». В результате на памятнике появился горельеф Николая I, хотя сам Микешин помещать его там не планировал.
Пока в столице кипели страсти вокруг создания памятника, шли приготовления к предстоящим празднованиям и определялся церемониал их проведения, в Новгород с берегов Ладоги были привезены шесть громадных плит сердобольского гранита весом по 35 тонн каждая; шла отливка скульптурной части монумента, на которую ушло более 65 тонн бронзы. Закладка фундамента памятника состоялась 28 мая 1861 года в Новгородском кремле между Софийским собором и зданием Присутственных мест. Глубина фундамента — 10 метров, он был выполнен в виде цилиндрической стены, расширяющейся книзу. В него заложили бронзовый ящик, на котором сделали надпись о времени закладки монумента и его назначении, а внутрь положили медали времен Александра II, золотые и серебряные монеты 1861 года.
Днем проведения торжества было выбрано 8 сентября, совпадавшее с годовщиной разгрома татар Дмитрием Донским на Куликовом поле в 1380 году и с днем рождения наследника русского престола великого князя Николая Александровича. Кроме того, на этот день приходится великий православный праздник Рождества Богородицы, которую в народе издавна считали заступницей и покровительницей России. Таким образом, проведение торжеств именно 8 сентября позволяло объединить светский и церковный праздники. В полдень 7 сентября 1862 года императорская семья и сопровождавшие ее лица выехали по Николаевской железной дороге со станции Колпино и к 14.30 прибыли к Соснинской пристани, где их уже ожидали пароходы, которые должны были доставить их в Новгород. Пароходов было несколько, поскольку «число лиц придворных и военных, составлявших свиту Их Величества и Их Высочеств, было громадное».
По мере того как пароходы продвигались по реке Волхов и миновали местные селения, на берега реки выходили крестьяне, приветствовавшие императора громкими криками «ура». Во многих местах «берега были декоративно украшены. На одном конце декорации виделся вензель государя императора, на другом — вензель государыни императрицы. Мужчины стояли под первым вензелем; женщины — под вторым. Но вслед за пароходом обе толпы смешивались и при криках “ура” бежали вдоль берега».
К 18 часам августейшие гости прибыли в Новгород, где их приветствовали колокольным звоном. У пристани императора со свитой встречали почетный караул и прибывшие в город несколько ранее великие князья Николай Николаевич (старший) и Николай Николаевич (младший), великая княгиня Александра Петровна, а также министр государственных имуществ, новгородский губернатор и многочисленные представители местной знати. В сопровождении народных толп, приветствовавших Александра II криками «ура», император со свитой направился в Софийский собор Новгородского кремля, а затем в приготовленные для них помещения в архиерейском доме.
Новый день начался пятью пушечными выстрелами, возвестившими жителям города о начале торжеств. С утра Александр II принял делегацию новгородского дворянства и купечества, обратившись к ним со словами, которые были призваны подчеркнуть единение нации вокруг своего монарха и правительства: «Да будет знаменательный этот день новым залогом неразрывной связи всех сословий земли русской с правительством, с единой целью счастья и благоденствия дорогого нашего Отечества». Затем августейшая семья в сопровождении свиты направилась в Софийский собор, где митрополит Филарет совершил литургию, завершив ее прочитанной им молитвой. В ней он особо отметил роль Александра II как царя-просветителя и реформатора, а также либеральный характер проводившихся торжеств: «Всем избранным сынам России, в течение веков верно подвизавшимся за ее единство, благо и славу, на поприщах благочестия, просвещения, управления и победоносной защиты Отечества — вечная память».
По окончании литургии император со свитой крестным ходом направился к монументу. С памятника было снято покрывало, совершен молебен и освящение монумента, за чем последовал салют из 62 орудий и военный парад, в котором, по свидетельству тогдашнего военного министра Д.А. Милютина, участвовало до 10 тысяч человек. Во главе войск церемониальным маршем проехал сам император. Далее, после небольшого отдыха, императорская семья продолжила общение с народом, выйдя «на площадь, вне кремлевской стены, где накрыты были 360 столов для угощения войск. <…> Их величества подошли к солдатам, расположенным за столами, и громкое “ура” раздалось при их появлении. Государь изволил благодарить войска и пить за их здоровье. Обойдя все столы, их величества возвратились в митрополичий дом». Царское общение с народом продолжалось весь праздничный день. Под конец празднований император предпринял еще одну поездку — отправился на катере в Рюриково городище, где, как гласила легенда, обитал Рюрик. И там он вновь был встречен восторженными толпами народа и криками «ура». Таким образом, «согласно замыслу, в ходе торжества разыгрывалась ситуация прихода правителя к народу».
Всюду император получал свидетельства народной любви и восторженной преданности. Каждое его появление было встречено необыкновенным воодушевлением и восторгом. Все это не могло оставить императора равнодушным и явно нравилось ему. Как вспоминал министр внутренних дел П.А. Валуев, «государь и императрица явно были довольны оказываемыми им со всех сторон искренними чувствами верноподданнической любви и преданности и довольны тем, что со своей стороны они могли дать видеть, что они довольны». Сам Александр II после возвращения в Царское Село 15/27 сентября написал брату великому князю Константину Николаевичу: «Скажу только, что оно (пребывание в Новгороде. — О. Б.) оставило в нас все самое лучшее впечатление. Прием был самый радушный от всех сословий, сама церемония освящения памятника была великолепна и трогательна донельзя, в особенности последние три момента, нарочно для сего случая поставленные по моему желанию Филаретом… Поездка наша в тот же вечер на моем катере в г. Городище, древнее место пребывания, как говорят, Рюрика, было также весьма оригинально и радует крестьян, и их радость непритворна».
Тщательно продуманный сценарий торжеств был призван создать в массовом сознании зримые параллели между прошлым и настоящим, неразрывную связь между первым царствованием Рюрика и нынешним царствованием Александра II. При этом оба события — и призвание Рюрика, и проводимые Александром реформы — были представлены как события эпохального порядка, как важнейшие, переломные моменты в многовековой истории России. В то время «Современная летопись» писала: «Освобождение крестьян, вечная слава нынешнего царствования, достойно заключает десятивековой период нашего исторического существования… Отныне во всей чистоте открывается для нас будущее, открывается новая историческая жизнь с новыми трудами и новыми задачами». По мысли организаторов торжеств, вся история России должна была быть представлена как череда непрерывных, важных и хорошо продуманных преобразований, проводимых самодержцами во имя дальнейшего успешного развития и процветания Отечества. При этом многочисленные встречи Александра II с представителями разных сословий должны были показать особую связь между царем и народом, основанную на любви и преданности друг другу.
Памятная книжка императора Александра II на 1862 год. ГА РФ (Кат. 21) 8/20 сентября. Суббота. Новгород… День празднования тысячелетия России.
Замысел полностью оправдался. Даже новгородское дворянство, которое «накануне приезда Государя… собравшись в зале благородного клуба, положило не подавать никакого адреса и не давать бала…» в итоге «приняло Государя с восторгом, дало в его честь великолепный бал и поднесло адрес, пышущий самыми верноподданническими чувствами». Торжество 1862 года было одним из немногих праздников, в процессе организации и проведения которого устроители сформулировали его четкую идеологическую концепцию и смогли успешно воплотить ее в жизнь. Идейная наполненность сделала тысячелетний юбилей России не просто праздником в честь Древней Руси, воспоминанием об истоках славного пути российской государственности, но в первую очередь мощным пропагандистским актом во славу России, ведомой просвещенным монархом к новым масштабным достижениям.
Письмо императора Александра II брату великому князю Константину Николаевичу. Царское Село. 15/27 сентября 1862. ГА РФ (Кат. 22)
Скажу только, что оно [пребывание в Новгороде] оставило в нас все самое лучшее впечатление. Прием был самый радушный от всех сословий, сама церемония освящения памятника была великолепна и трогательна донельзя, в особенности последние три момента, нарочно для сего случая поставленные по моему желанию Филаретом, была так ясно произнесена нашим Верещаниным, что слова его были слышны по всей Кремлевской площади.
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в фейсбуке: https://www.facebook.com/podosokorskiy
- в твиттере: https://twitter.com/podosokorsky
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в инстаграм: https://www.instagram.com/podosokorsky/
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky