Пропал - сбежал кот - вещдок...

«Кота-наркокурьера» подменили в суде

Фото: Группа Вконтакте "Подслушано, Новомосковск"

Подсудимые обратили внимание на то, что «прокурорский» кот отличается по окрасу от «кота-наркокурьера»; их адвокаты заявили о попытке фальсификации доказательств. Опрошенные “Ъ” юристы подтверждают: согласно УПК, замена вещественного доказательства на похожий предмет недопустима, даже если речь идет о коте.

В Новомосковске (Тульская область) продолжается суд над заключенным колонии №6 Эдуардом Долгинцевым, который, по версии следствия, решил наладить канал поставки наркотиков с воли. Как утверждает следствие, для этого господин Долгинцев приручил кота и с помощью освободившегося заключенного передал его знакомым в городе. Те якобы планировали надеть на животное ошейник с тайником и выпустить его около колонии — чтобы тот захотел вернуться домой. Но мужчин, подъехавших к ограде, задержали сотрудники полиции. Кота признали вещдоком «серо-бело-черного цвета» и отправили на передержку в местный зооуголок.

«Изначально мы заявляли ходатайство о предоставлении всех вещественных доказательств: автомобиль, кот, наркотики и ошейник,— рассказал “Ъ” адвокат господина Долгинцева Дмитрий Сотников.— Чтобы провести следственный эксперимент: посмотреть, как кот себя ведет в ошейнике, удерживает ли он вес, эквивалентный изъятым наркотикам. Мы предлагали установить машину в том месте, где она предположительно была задержана, отпустить кота и проследить, может ли он вообще пройти на территорию колонии и знает ли человека, который его якобы прикармливал». Однако суд отказался проводить подобные эксперименты и согласился лишь на то, чтобы предъявить кота в ходе заседания.

На этом этапе выяснилось, что кот давно сбежал из зооуголка. Тем не менее, в понедельник сторона обвинения принесла в зал суда «серо-бело-черный» вещдок: переноска с котом была оставлена прямо на судейском столе. Но при изучении «живого доказательства» подсудимые и их защитники пришли к выводу, что это не тот «кот-наркокурьер», который был ранее передан в зооуголок. 

«В деле присутствует фототаблица с котом, есть видеозапись, когда сотрудники снимают машину и кота в ней. После этого телевидение снимало того самого кота в зооуголке,— рассказал “Ъ” господин Сотников.— Везде у того кота все четыре лапы были белые. А нам привезли кота, у которого передняя левая лапа полосатая. Другой окрас морды — у того нос был полностью белый, у этого нос также полосатый. Получается, что они принесли другого кота».

Фото: Дмитрий Сотников

Адвокат считает, что утеря вещдока — и без того серьезное нарушение — обвинение утяжелило фальсификацией вещественного доказательства. «Возникает вопрос — зачем нужно было фальсифицировать доказательства и кто ответит за эту фальсификацию,— говорит Дмитрий Сотников.— Прокурор мог отказаться от этого доказательства, но тогда получилось бы, что кота нету. И у нас получался бы не установленным способ преступления». По его словам, услышав претензии защиты к окрасу кота, суд объявил перерыв до 14 ноября. Защита обещает подготовить письменное обращение о подмене «кота-наркокурьера» к следующему заседанию.

«Безусловно, суду при рассмотрении дела должен быть представлен именно тот предмет, который признан вещественным доказательством. Невозможно заменить его другим, похожим, идентичным, чем-то напоминающим,— рассказал “Ъ” партнер коллегии адвокатов Pen&Paper Анатолий Логинов.— То, что в постановлении следователя признано вещественным доказательством — в данном случае это интересный достаточно пример, кот,— то именно этот кот и должен быть предоставлен суду для изучения». По его словам, УПК не допускает возможности замены: «Если этот кот пропал, если он сбежал из приюта, то вещественного доказательства этого в деле у обвинения нет. Они не могут это доказательство суду предъявить и не могут это доказательство в суде изучать. Это доказательство должно быть исключено из перечня доказательств по уголовному делу». Юрист подчеркнул: если лицо, представлявшее доказательства суду, достоверно знало, что кот другой, «это может быть квалифицировано как фальсификация».