Кому должен зооволонтёр? Почему нельзя найти животное, а потом «сдать его и забыть»
Белгородские зоозащитники рассказали о том, что люди считают зооволонтёров чем-то вроде службы спасения, которая обязана забирать кошек и собак с улицы по первому требованию и самостоятельно содержать и лечить их за свой счёт.
Активисты ежедневно сталкиваются с претензиями, агрессией и клеветой в их адрес и непониманием, что волонтёр – это не работа, и волонтёры не обязаны решать чужие проблемы. Почему-то люди, не связанные с зоозащитой и волонтёрством, зачастую полагают, что найденных бездомных животных или своих собственных можно легко и просто отдать волонтёрам – неким гражданам, обладающим «резиновыми» квартирами, которые увеличиваются по мере поступления новых животных. И эти волонтёры должны забрать к себе, лечить и кормить всех, кого им предложат. Её кормят всем городом! Несколько месяцев назад на зоозащитников вылился очередной поток претензий из-за отказа взять собаку на передержку. Житель Белгорода по имени Алексей нашёл собаку на улице и стал буквально шантажировать волонтёра Наталью Пчёлкину, написав, что высадит пса из машины, потому что его алабаи новую собаку не примут. Алексей возмутился тому, что Наталья сказала по телефону: «Ничем не могу помочь». К слову, на тот момент управление ветеринарии после жалоб соседей волонтёра через суд обязало Наталью Пчёлкину ликвидировать незаконный, по мнению чиновников, приют в частном доме. Приют на улице Коммунальной, куда позже перевезли собак, был ещё не достроен, а решение суда уже вступило в силу и отсрочку на его исполнение дали совсем небольшую. Однако, мужчина настаивал и угрожал выбросить собаку на улицу, попрекая зооволонтёра тем, что он ранее привозил ей еду для собак. Сначала мужчина писал волонтёру сообщения, потом оставил гневные комментарии в зоозащитной группе: «Первичное лечение я оплатил сам, сдали анализы, завтра на повторный приём повезу сам и ни копейки клянчить не собираюсь, но ни я, ни моя знакомая не можем его взять к себе, у неё пять кошачьих душ (все бывшие бездомыши), у меня четыре алабая! На это Пчёлкина сказала что у неё их 76! У кого у неё? Её кормят всем городом! Мне собаку обратно на улицу или лучше в реку?». Волонтёры пытались объяснить мужчине, что он не прав, но он лишь продолжал писать претензии и в итоге разместил ещё и посты в соцсетях, обвинив волонтёра в обмане и возможной перепродаже корма, купленного на пожертвования. Мужчина написал, что если кто-то собирает деньги на одних животных, то обязан заниматься и другими. Такие ситуации случаются регулярно и уже стали привычными для волонтёров. Зоозащитники Белгорода рассказали о своём опыте спасения кошек и собак и опыте общения с людьми, которые обращаются к активистам с просьбами, требованиями и претензиями. Искала единомышленников – нашла хомут на шею Жительница Белгорода Юлия Киселёва много лет подбирала и пристраивала бродячих животных и решила перейти на новый уровень – стать официальной зоозащитницей, найти соратников и вместе с ними спасать животных. Так, в 2006 году появилась Белгородская региональная общественная организация «Общество защиты животных «Преданность». – Я думала, что сейчас я объявлю о создании общества, найду соратников, и мы будем стерилизовать и пристраивать вместе бездомных кошек и собак, вести пропаганду стерилизации домашних питомцев. Я разместила в газетах объявления о пристройстве бездомных животных и указала, что я представляю зоозащитную организацию. В итоге мне днём и ночью стали звонить не желающие заняться волонтёрством, а желающие сбагрить кому-то своих домашних щенков и котят и те, кто нашёл животных и хочет отдать их мне! Пришлось круглосуточно объяснять, что у меня нет приюта, что я такой же обычный человек, который своими силами старается решить проблему и ищет единомышленников. Я договорилась так: я записываю в журнал их номера телефонов и описание животных, размещаю объявления в газетах о раздаче кошек и собак, мне звонят люди, желающие взять кого-то и я даю им эти номера. В 2006 году Интернет был далеко не у всех и такой способ пристройства был более-менее эффективен. Но надолго меня не хватило: соратников удалось найти немного – помогать хотели единицы, а вот жаждущие сделать доброе дело за чужой счёт звонили постоянно – телефон разрывался. И бесполезно было объяснять, что я никому и ничего не должна, что у меня нет «резинового» приюта и вообще никакого нет, нет денег на содержание всех бездомышей Белгорода и области, нет столько свободного времени. Я работаю, у меня семья и нет других источников финансирования, кроме моих собственных, заработанных денег, которые я и так отрываю от семьи и трачу на подобранных мной животных. Через шесть лет я не выдержала и сменила номер телефона, потому что нашла не единомышленников, а хомут на шею! А руководство обществом «Преданность» передала Галине Стебловской. Сейчас она, наверное, самая известная зоозащитница в Белгородской области. Стерилизовать и пристраивать животных за свой счёт я продолжила, но ежедневно объяснять людям, что они не могут переложить проблемы на мои плечи – это выше моих сил! Потом, когда организация начала выигрывать гранты на стерилизацию, собирать пожертвования и появились хоть какие-то деньги, кроме собственных, люди начали писать админам группы «Преданность» претензии о том, что админы обязаны взять у них очередную собаку или кошку и грозят написать жалобы в прокуратуру, если админы отказываются. Админы ведь обязаны забрать кошку тридцать первой в свою квартиру, а жалобщики не могут её взять к себе, у них ведь уже есть свой кот! Они заявляют, что если в группу перечисляют пожертвования, то, значит, по факту обязаны всех содержать. И площадь квартир волонтёров тоже должна увеличиваться по мере появления новых животных! И сколько бы об этом ни писали в группе, подобные претензии продолжают поступать, – пожаловалась Юлия Киселева. Сейчас Юлия Киселева является не только зооволонтёром, но и зоозащитницей и общественным инспектором в области обращения с животными. Она пишет жалобы в надзорные органы по поводу нарушений в организациях, занимающихся отловом собак, инспектирует пансионат для бездомных собак в Белгороде, стерилизует и пристраивает бродячих собак. «Летающие собаки» Ещё один зооволонтёр и общественный инспектор Тамара Власова рассказала ИА «Бел.Ру» о «летающих собаках» и сердобольных за чужой счёт. – У меня нет приюта, я не получаю зарплату за спасение животных, у меня нет богатых спонсоров. Я простая женщина, у меня есть семья: муж, дети, внуки. Есть точно такие же заботы и проблемы, как у всех. Но некоторые «сердобольные» люди считают, что мне можно привезти и подкинуть очередную собаку: ну я же не выкину, а, значит, они сделали доброе дело, «пристроили» найденное животное. Ага, переложили проблему на чужие плечи и спят спокойно! Перекидывание через забор в Белгороде – это уже норма, наверное. Однажды я пришла с работы и услышала лай во дворе, вышла, а мои собаки заглядывают в кусты роз. Оказалось, через двухметровый забор ко мне во двор перекинули собаку размером с корги. Бедолага ушиблась, к счастью, не покалечилась. Прилетела как раз в кусты роз! Поцарапалась и жутко испугалась. И находят же как-то мой дом! Как-то приезжали очередные сердобольные за чужой счёт, соседка мне потом сказала, что они спросили, где живёт женщина, у которой много собак и вроде как приют. Ну соседка и указала на мой дом. «Сердобольные» привязали собаку у моих ворот и уехали. Соседка думала, что люди хотят забрать кого-то и ищут мой дом, вот и указала. Если один такой деятель узнал, то передаст другим. Сарафанное радио работает! Обе эти собаки до сих пор живут у меня, пристроить их не удалось, – возмущается Тамара Власова. Со словом «должен» идите к власть имущим! Зоозащитница и общественный инспектор Марина Солоник рассказала о том, куда могут обратиться граждане, имеющие претензии по поводу отсутствия возможности сдать и забыть найденного подкидыша: – Я не являюсь членом какой-либо официальной организации, но мне белгородцы периодически заявляют, что я должна забрать того, кого им стало жалко, потому что я – волонтёр. Это обычная песня у всех, кому волонтеры якобы должны. Забрали к себе двадцать кошек, заберёте мол, ещё пару-тройку! Я никогда не отказываю в помощи, если я могу помочь. Но у меня ресурсы не безграничные, как у любого человека. И когда у людей этих ресурсов больше, но им просто лень или жаль денег, тогда я не вижу смысла взваливать на себя то, что они могут сами. А если кто-то ещё и нагло заявляет, что я должна, то отправляю их к власть имущим – это они должны заниматься реализацией зоозащитного закона, строить приюты, проводить пропаганду стерилизации, но никак не я! Даже если я не могу взять животное, всегда помогу советом, как его пристроить, как кормить, где лечить и стерилизовать, куда обратиться за льготной стерилизацией. Проблема в том, что мало кто готов заниматься всем вышеперечисленным даже с помощью волонтёров. Звонящие твердят, что им некогда, а волонтёры должны. И лицемерно ноют в трубку: «Так жалко котика, он же умрёт на улице». Но при этом не берут его к себе домой, а нытьём стараются заставить меня заниматься его спасением. Сколько раз я слышала это лицемерное «жалко» от людей, у которых больше возможностей спасти этих котов и собак, чем у меня! Волонтёрам приходится общаться с разными людьми: противниками стерилизации (они же зачастую и подкидывальщики), с противниками строительства приютов и траты бюджетных и небюджетных денег на животных, соседями, которые против передержек в квартирах, советчиками, которые качают головой и говорят нам: «Лучше б людям помогали!». Причём часто это одни и те же люди! Сегодня соседка осуждающе цокает языком, узнав, что у волонтёра много животных и крутит пальцем у виска, а завтра бежит с требованием забрать кого-то с улицы! А потому что волонтёр обязан! А вот куда он обязан забрать, если его третирует эта же или другая соседка и грозит жалобами в администрацию? Как у людей одновременно умещаются в голове столь несовместимые установки? Ни логики, ни ума, ни совести! – возмущается Марина Солоник.