"Это почти рутина". Главврач поликлиники №1 о "портрете" ковида и уже бесполезных мазках

В конце марта 2020 года в Алтайском крае выявили первого заболевшего коронавирусной инфекцией. За полгода диагноз COVID-19 поставили более 16 тыс. жителей региона. Специалисты говорят: еще в апреле они не знали, что делать с такими больными, а теперь распознают их при осмотре и расписывают лечение еще до получения результатов теста. Но все это происходит на фоне катастрофической загруженности поликлиник и больниц: сейчас, в сезон заболеваемости ОРВИ, врачи работают по 15 часов в сутки. Главврач барнаульской поликлиники № 1 Елена Азарова рассказала amic.ru, почему барнаульцы ждут скорую по 5-6 часов, зачем закрыли электронную запись к терапевтам и как развели потоки больных.

70 пациентов в день

– В Алтайском крае, по данным Минздрава, зафиксирован резкий всплеск заболеваемости ОРВИ (острая респираторная вирусная инфекция): только за неделю, с 28 сентября по 4 октября, диагноз поставили 22,5 тыс. человек. Это выше показателей прошлого года на 30%. Из-за этого обращение пациентов в поликлиники выросло в разы. Насколько поликлиника № 1 сейчас перегружена вызовами? Сколько пациентов в день принимают терапевты?

– Сейчас в первой поликлинике на одного врача-терапевта приходится в среднем 40-50 человек. Нормативная нагрузка – 20-22 человека. В таком же режиме работают и специалисты, которые ездят по вызовам, поступающим нам от скорой помощи.

Еще несколько месяцев назад скорая обслуживала экстренные и неотложные вызовы. Экстренные – травмы, инфаркты, инсульты, то есть заболевания, угрожающие жизни человека. Неотложные – тоже серьезные заболевания, однако состояние пациента не жизнеугрожающее: высокое давление, температура. Эти вызовы можно обслужить чуть позже, через 2-3 часа после звонка от пациента.

Все вызовы принимает скорая помощь, старший врач передает их нам, мы отправляем своего фельдшера. За день реально обслужить 14-16 вызовов. Но как-то нам передали 32 вызова. Как мы можем уложиться в 2-3 часа? Никак. Поэтому к пациентам мы едем не два часа, а пять, шесть часов. Нам передали вызовы, например, в 11 часов, но у нас уже очередь из пяти человек. Конечно, мы будем расставлять приоритеты: высокое давление или зубная боль.

Начиная с сентября, фельдшеры ездили до 22:00-23:00 по вызовам. Но мы обслуживаем не только центр города, но и Булыгино, частный сектор, где собаки, "буераки". Я сказала: все, 20:00 – последний вызов и возвращаемся. Сотрудникам ведь нужно переодеться, пройти обработку. Реально все вызовы мы обслужить не можем, некоторых стараемся обзванивать дистанционно, если есть номера телефонов.

Наша нагрузка возросла в два, а то и в три раза. Да, мы можем ее тянуть день, два, пять, неделю. Но в таком режиме мы работаем уже второй месяц. Врачи, конечно, выдыхаются, есть синдром выгорания.

– Когда губернатор края Виктор Томенко посещал поликлинику № 1, вы сказали: "Прием ведется до последнего пациента. Рабочий день может продлиться до 23 часов". Как долго у специалистов будет такой режим?

– У нас есть молодые специалисты, которые пришли совсем недавно, работают год-пять, а есть те, кто работает 20 лет. Молодые врачи из-за отсутствия наработанного опыта больше 25-30 пациентов принять не могут. Есть и те, кто более 15 не может. Но, с другой стороны, у нас работают специалисты, которые умеют держать поток из 70 человек в день.

Работать до 23 часов физически очень тяжело. Но все зависит от кадрового состава. Есть возрастные доктора, люди старшего поколения. Их учили: пациент пришел, он должен быть обслужен. Поэтому мы работаем так, пока уровень заболеваемости не пойдет на спад. 

– Сколько специалистов ежедневно находится на приеме? Привлекаете ли к работе ординаторов и студентов старших курсов АГМУ?

– Сегодня у первой поликлиники 34 терапевтических участка, на них сейчас работают 24 терапевта, из которых 7 специалистов – это как раз студенты Алтайского государственного медицинского университета. Два выпускника и пять ординаторов, которые пришли к нам в сентябре.

– А есть ли кадровые потери у больницы – специалисты, которые уволились во время пандемии?

– Сейчас укомплектованность медперсоналом – это врачи и медсестры – в поликлинике составляет 65%. В первом квартале 2020 года показатель был 75%. 10% от нас ушли. В среднем звене (фельдшеры, медсестры, лаборанты и другой персонал, – прим. ред.) мы понесли потери. Дело в том, что было много сотрудников старше 65 лет, которые ушли на самоизоляцию и не вышли на работу. Многие работники покинули пределы Алтайского края.

"Мы тоже болеем"

– Помогут ли, на ваш взгляд, улучшить эпидемиологическую обстановку в Алтайском крае, как по ОРВИ, так и COVID-19, предложение о введении гибкого графика работы на предприятиях (чтобы сотрудники начинали рабочий день в разное время), а также продленные осенние каникулы у школьников?

– Мы впервые столкнулись с коронавирусной инфекцией. Поэтому я не могу сказать, как она будет развиваться дальше. Если бы не было ситуации с ковидом, которая пришлась на всплеск ОРЗ (острое респираторное заболевание, наиболее частое проявление ОРЗ – ОРВИ, – прим. ред.), то уже в первых числах декабря, с приходом сильных морозов, число случаев заболевания ОРЗ пошло бы на спад. Так было из года в год. Как будет в этом году – неизвестно.

Но мне кажется, что если работодателям удастся развести потоки своих сотрудников, то да, мы разорвем эти цепочки, то есть контакты на работе, в общественном транспорте, в магазинах. После рабочего дня многие отправляются за продуктами, и в супермаркетах столпотворение, очереди. 

Решение увеличить каникулы для школьников – тоже верное. Дети ковид переносят легче, чем взрослые, болеют меньше. Однако они являются носителями, заражают учителей, родных. Поэтому лучше и эту цепочку разорвать.

– Можно ли сейчас попасть на прием к специалистам, воспользовавшись электронной записью?

– Электронная запись работает только к узким специалистам. К терапевтам – нет. Сегодня я пришла на работу, мне позвонили и сказали, что у одного из наших терапевтов двусторонняя пневмония. Мы его отправляем на больничный. То есть специалист выпал из рабочего процесса на две-три недели. Если к нему будет выставлена электронная запись, то эти 20 человек мы должны будем еще на кого-то распределить, и нагрузка на врачей еще увеличится.

Запись работает к неврологам, к хирургу, эндокринологу. Терапевты болеют. Как у Булгакова: "Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!" Мы тоже болеем, как и все. Вроде бы пришли на работу, распланировали, а жизнь расставляет свои приоритеты.

– Из-за того что сейчас почти все силы системы здравоохранения Алтайского края брошены на борьбу с ковидом, по нашей информации, не всегда пациенты могут получить вовремя плановую помощь. Как в первой поликлинике работают с такими пациентами?

– Сегодня прием узких специалистов проходит в штатном режиме. За девять месяцев мы как оформляли посыльные листы (посыльный лист формы 088/у-06 – это официальный бланк, заполненный медицинскими представителями, выдаваемый с целью направления на экспертизу и решения об ограничении возможностей гражданина, инвалидности, – прим. ред.), так и продолжаем оформлять. В среднем выходит около 90-100 посыльных листов в месяц. Так было и в конце прошлого года, и весной, до ковида, и в первые три месяца пандемии.

Если пациент нуждается в оформлении посыльного листа, мы проводим эту работу. Может быть, это происходит чуть дольше, медленнее. Но человек все равно получает на руки эту бумагу. Если у пациента есть направление на лечение, есть дата госпитализации, мы готовим человека, отправляем. Возможно, это тоже происходит немного медленнее: не за два дня, не по щелку, а за три-четыре дня. Наши трудовые ресурсы ограничены.

В сфере оказания плановой помощи я не вижу проблем. У нас продолжает работу процедурный кабинет, лаборатория. Правда, теперь требуется дополнительное время на дезинфекцию. Поэтому берем не 120, а 100 анализов крови в день, чтобы была возможность обработать помещение после каждого клиента. И врачей обезопасить, и пациентов. Мы ведь не знаем, кто к нам приходит – сегодня человека оформляем на инвалидность, а завтра он придет с ковидом.

По итогам девяти месяцев я не могу сказать, что выросла смертность или онкозаболеваемость: данные сопоставимы с показателями прошлого года. Вот число госпитализаций стало меньше, но это по понятным показателям.

Мазки – не панацея

– Разделяют ли в поликлинике очереди заболевших ОРВИ и с ковидом? В поликлинике № 14 Барнаула признали, что всех принимают в одном потоке.

– Мы помощь оказываем в четырех зданиях. Я постаралась, насколько позволила кадровая возможность, в каждом филиале посадить специалиста на прием пациентов с подозрением на ковид. В рентгенологическом отделении мы сделали что-то по типу диагностического центра: пациентам сразу делают рентген, берут мазки, их осматривает терапевт. Тут все сотрудники защищены: шапочки, маски, одноразовые костюмы, перчатки, бахилы.

Также есть кабинеты ОРЗ. Здесь принимают пациентов с острыми респираторными заболеваниями. Зачастую прием ведется в порядке живой очереди. Там сидят опытные врачи, которые могут "держать" поток. Вот на них как раз и приходится основной удар: до 70 человек в день. Раньше 17-18 часов они свою работу не заканчивают.

Ковидных больных мы пытаемся лечить дистанционно. Сейчас их более 300 только в нашем регистре. К ним ездим брать тесты. Если они показывают "отрицательно", то человек может выходить с карантина, вести активный образ жизни. Однако это при условии, что нет осложнений. Пневмония, например, за 10 дней не лечится, поэтому даже при отрицательном анализе на ковид человек продолжает лечение.

– За полгода врачи научились распознавать коронавирусную инфекцию? Или работают только с больными, у которых диагноз подтвердился после ПЦР-теста?

– Сейчас многие пациенты, которые обращаются в поликлинику, действительно просят сделать мазок на коронавирусную инфекцию. Однако мы видим, что много мазков как ложноположительных, так и ложноотрицательных.

В апреле-мае мы учились работать с этой инфекции, сейчас какие-то наработки у всех есть. Мы – врачи – лечим "клинику", то есть все сопутствующие заболевания. Не всегда при положительном тесте на ковид есть симптомы. Мазок может быть и отрицательным, а у человека высокая температура, кашель. Именно на него мы должны обратить особое внимание. Тех, у кого COVID-19 подтвержден, но нет "клиники", можно вести дистанционно.

Не все упирается в мазки. У каждого заболевания есть своя симптоматика. Мы уже "видим" и коронавирус, умеем его распознавать, научились за полгода. Когда мы столкнулись с первыми пациентами с ковидом, то не знали, что делать. Но с апреля в Алтайском крае вирусом переболели более 16 тысяч человек. Сейчас это практически рутина.

Некоторые пациенты считают, раз мазок не взяли, то и лечить не будут. Это не так. Мы лечим даже при отрицательном результате, используя схемы при ковиде. Посмотрев на горло пациента, я вижу, знаю, что там будет коронавирусная инфекция. Но результат придет через три-четыре дня, а лечение я распишу сегодня и выдам больничный лист. Пока придут результаты, человеку уже будет легче. Он мне скажет спасибо. 

– То есть ковидные больные в поликлинику не ходят?

– Им однозначно придется идти в поликлинику, чтобы взять закрытый больничный лист. Если во время болезни мы с человеком дистанционно поддерживали контакт, то после того как он выздоравливает, до врача человек даже не доходит: мы в регистратуре оставляем больничный лист, он забирает и уходит.

– И сколько больничных листов в поликлинике открывают ежедневно?

За неделю с 5 по 11 октября мы выдали 1534 больничных листа. Это наш месячный норматив. Получается, что в день специалисты открывают более 300 больничных. Из всех полутора тысяч 90% – это заболевшие ОРЗ.

Но ведь это не просто "бумага", это работа с больными: их нужно вести, консультировать, принимать, если больной с ковидом – брать мазки, затем закрывать больничный.

Когда в мае во время самоизоляции врачи выдавали 400-500 больничных в неделю, мы думали, это предел наших возможностей. Сейчас за неделю выдаем 1,5 тыс. Оказывается, еще есть ресурсы.