"На что нам рассчитывать?". Три вопроса Юрию Шевелеву из районов Архангельской области
Судя по поступающим вопросам, тема общественного договора волнует посетителей сайта. Вопросы разные, но наиболее часто в них прозвучали темы социальной защиты северян, трудоустройства молодых и бездуховности сегодняшнего бытия. Мы выбрали три наиболее острых из них и переслали автору идеи областного общественного договора Юрию Шевелеву с просьбой пояснить, как общественный договор может помочь в их решении. Юрий Валерьянович довольно быстро и, как нам показалось, нестандартно, ответил. Вопрос от жителя Плесецкого района: «На моём здоровье отразилось многолетнее соседство с космодромом, о чем мне говорят врачи-онкологи и меня интересует - возможна ли более-менее достойная компенсация за такие потери. Мы же не приехавшие сюда по приказу или добровольно работники космодрома. Здесь исторически жили предыдущие поколения наших семей. Где справедливость?». - Действительно, в нашей области есть немало мест, где государство ответственно за причинение вреда здоровью коренного населения. Достаточно сказать о полигоне на Новой земле, где проведено более 130 ядерных взрывов и испытана самая большая атомная бомба в мире. Взрыв был настолько сильным, что в посёлке Диксон в 800 километрах от места испытаний выбило окна взрывной волной. Что говорить о местах более близких… Ледники Новой земли до сих пор «фонят» в сто раз сильнее, естественного природного уровня. Космодром в Мирном тоже «неслабо» загадил область гептилом. Ракетное топливо – гептил в 6 раз токсичнее синильной кислоты и в местах падения отработанных ступеней ракет или их катастроф, по трассе Мирный - Мезень заражение почв, водных источников постоянно фиксируется. В нашей стране компенсационные выплаты населению начисляются только за время фактического использования территорий – то есть, время падения, поиска и уборки части металла ракеты. Это буквально от нескольких часов до нескольких дней. Если стоимость запуска в среднем составляет около 50 миллионов долларов, то компенсации не превышают четырёхтысячной доли от этой суммы. Если сделать перерасчёт на всё время загрязнения, то запуски ракет сразу станут не рентабельными, поэтому тема компенсаций вреда населению всячески замалчивается. Доступ к медицинской статистике и закрытым исследованиям по причинам онкологических заболеваний, связанных с деятельность на территории страны военных и космических объектов закрыт. Мне приходилось разговаривать с врачами, работавшими в этих тематиках. Все данные о причинах и количестве заболеваний жителей области есть, но общественности их не открывают. Сказать, что вопрос заражения государством ряда мест нашей области радиоактивными и ядовитыми субстанциями, снижающими продолжительность и качество жизни северян, может быть сегодня поднят в полный голос, я тоже не могу. Но вопрос компенсационных выплат населению может быть темой общественного договора. Под эти выплаты органами областной власти могут быть разграничены территории и поселения, даже в условиях сохранения закрытости медицинских данных. На эти цели могут быть выделены средства областного бюджета и привлечены федеральные субвенции. Это десятые доли процента областного бюджета. В каждом регионе есть закон о мерах социальной поддержки отдельных категорий граждан. В Архангельской области их несколько. Например, в Областной закон № 262 – 33 – ОЗ «О мерах социальной поддержки ветеранов, граждан, пострадавших от политических репрессий, и иных категорий граждан». Можно внести категорию граждан: «граждане, пострадавшие в результате радиационных или техногенных катастроф, а также иных неблагоприятных техногенных факторов». Порядок назначения, финансирования и предоставления мер социальной поддержки (компенсаций), в соответствии с этим законом, устанавливается правительством области. То есть тем, кто подпишет общественный договор со стороны власти. Вопрос из сельской местности: «На что рассчитывать сегодняшним школьникам из поморской глубинки? Уже ясно - Архангельская область никогда больше не станет «лесной валютной кладовой» как было в советское время, леспромхозы в упадке. Выпускникам школ ориентироваться на профессию продавца? Так всех в наши сельпо не устроишь. Есть хотя бы маленькая надежда на то, что вглубь территории региона придет или большой бизнес, или государство... короче, модные теперь инвестиции». - Вопрос справедливый и важный, а ответ на него очень сложный и плохо принимаемый людьми. Область осталась «лесной валютной кладовой» и валюты меньше не стало, распределяется она, правда, по-иному… Проблема не в лесной отрасли или её финансовых потоках, проблема в резком изменении технологий. Новы технологии резко сократили потребность в рабочих местах. Поэтому жизнь уходит в города и крупные посёлки. Это не изменить и не исправить. Я видел попытки государства сохранить сельское хозяйство на севере Норвегии. Там фермерам, разводящим овец государство платит дотацию, на которую можно купить пару таких овец в центральной Европе. Наше государство вряд ли такие дотации сможет платить. Неуклюжи и попытки областной власти выровнять социальные условия между городом и деревней. Повышай, не повышай социо-культурный уровень в обезлюдевших деревнях, работа важнее. В мировой практике такие проблемы власти решают иначе. Стараются способствовать мобильности населения, помогают с обустройством в новых местах проживания, где есть работа. Организуют и финансируют «маятниковую» миграцию в регионе. У нас два алмазных рудника, несколько северных проектов по добыче углеводов и свинцово-цинковых руд. Но областной программы по обязательному трудоустройству молодёжи из глубинки вахтовиками в эти предприятия нет! А это надо делать! Это тысячи рабочих мест, сегодня, к сожалению, замещаемых работниками, приезжающими за пределами региона. Надо специально обучать молодёжь из депрессивных районов востребованным профессиям и организовывать их трудоустройство. Всё это не отменяет и того, что Вы сказали: буквальное «втаскивание» в районы большого бизнеса и «модных теперь инвестиций». Всё это власти надо делать, делать постоянно и кропотливо, вкладывая мозги и деньги в эту работу. Но такой работы не видно. Значит надо включать её в общественный договор и требовать регулярного отчёта за выполнение! Вопрос атеиста: «Не слишком ли много церкви стало в нашей повседневной жизни? Глава нашего района ходит к местному настоятелю храма как раньше на партсобрание, в Архангельске строительство кафедрального собора, судя по публикациям, превратилось в "стройку века", в школах чуть ли не закон божий собираются ввести. А как же светский характер государства?». - Я бы отделил вопросы духовности и государственного управления. Как отделены они фактически. Например, ни одной церкви в Архангельской области, как, впрочем, ни одной мечети или синагоги, не было построено или отреставрировано за государственный счёт или иные бюджетные средства. Всё, в том числе и Кафедральный собор, сделано на частные пожертвования. Исключением являются Соловки и Антониево-Сийский монастырь. Там есть государственное субсидирование. Так, что церквей будет столько, сколько люди денег дадут на это и я бы не мешал тем людям. Что касается школьных программ, то до тех пор, пока граждане не возьмут в свои руки право регулировать учебные программы по воле родителей учеников, государство будет делать это, особо нас не спрашивая. Давайте брать эти вопросы в общественное регулирование и делать это удобнее посредством общественного договора.