Чтобы помнили
В нашей общей памяти события прошлого зачастую переживают парадоксальную трансформацию. Это вполне относится и к замечательному научному изобретению периода Первой мировой войны – угольному противогазу Николая Зелинского. Для многих противогаз аcсоциируется с военными действия, учениями по ГО и школьными уроками ОБЖ. Чтобы как- то исправить ситуацию,мы решили рассказать историю его создания.
Cегодня противогаз Зелинского, переданный некогда безвозмездно Николаем Дмитриевичем двум нашим союзникам в Первой мировой войне, в модифицированном виде распространен во всех странах. Но никто, тем более за рубежом, к сожалению, особенно не вспоминает историю его создания и изобретателя. И это не удивительно. Ведь если верить нашему российскому фильму «Сибирский цирюльник», противогаз существовал еще в эпоху Александра Третьего (1881–1894 гг.), причем не в русской, а в американской (?!) армии.
Его создатель – всемирно известный ученый, автор фундаментальных открытий в области органической химии, имевший свыше 700 научных работ и изобретений, тем не менее считал именно созданный им противогаз лучшим и важнейшим делом своей жизни.
«Я изобрел его не для нападения, а для защиты миллионов молодых жизней от страданий и смерти», – говорил Николай Дмитриевич. И жизнь не раз подтвердила эти слова. Так противогаз, названный в честь его изобретателя, свел на нет усилия немецких военных ученых, создавших химическое оружие – первое оружие массового поражения.
НАША СПРАВКА
Николай Дмитриевич Зелинский. Один из отцов-основателей теории органического катализа, академик Академии наук СССР, Герой Социалистического Труда, трижды лауреат Сталинской премии. За время своей преподавательской деятельности воспитал самую многочисленную плеяду химиков-органиков. Его именем назван Институт органической химии в Москве. И кратер на луне
Как все начиналось
Родился Николай Дмитриевич в Тирасполе в 1861 г. в дворянской семье. Но, увы – его родители рано ушли из жизни: от чахотки сначала умер его отец, когда Николаю было два года, а затем мать, когда ему исполнилось пять лет. И Николай остался на попечении своей бабушки, Марии Петровны Васильевой.
Бабушка очень опасалась, что чахотка перейдет и Николаю: ведь тогда медицина считала, что это наследственная болезнь. Поэтому она заставляла его закаляться, много бывать на свежем воздухе, заниматься споротом. И Николай рос крепким и подвижным мальчиком, научился отлично плавать и ездить верхом на лошади. Вместе с этим бабушка прививала ему трудолюбие, усидчивость.
Окончив гимназию в 1880 г., будущий ученый поступает на естественное отделение физико-математического факультета Новороссийского университета, в котором в разное время трудились многие известнейшие российские ученые – Иван Михайлович Сеченов, Илья Ильич Мечников, Александр Онуфриевич Ковалевский и др.
С самого начала обучения Николай Зелинский решил следовать своим детским наклонностям и посвятить себя органической химии. Именно в период обучения он знакомится с профессором Петром Григорьевичем Меликишвили (Меликовым) и под его руководством, на 4-м курсе пишет свою первую научную работу, которая в последствии была опубликована в 1884 г. В этом же году оканчивает университет и остается на кафедре химии
А уже в 1885 г. происходит важное для его дальнейшей деятельности событие: Николая Дмитриевича отправляют на стажировку в Германию, в лаборатории Йоханнеса Вислиценуса в Лейпциге и Виктора Мейера в Геттингене, которые занимались в основном интересовавшими его аспектами– теоретической органической химией, стереохимией и явлением изомерии.
Именно в лаборатории доктора Мейра молодой ученый проводил опыт, завершившийся неудачно: вместо синтеза тетрагидротиофена Зелинский получил родственный ему дихлорэтилсульфид, оказавшийся сильным ядом. От отравы он серьезно пострадал, получив значительные ожоги рук и тела.
«Научный подвиг»
Немецкие войска вопреки всем международным договорам применили химическое оружие, поразив при этом огромную массу неприятеля. Будучи в конце XIX в. одним из создателей органической химии, тогда только зарождавшейся, Николай Дмитриевич ясно, как никто другой, оценил новизну и опасность нового оружия.
«Где же искать защиту, противоядие?» – спрашивал себя ученый. Причем немедленно! И здесь Николаю Дмитриевичу пришло спасительное решение: найти защиту в самой Природе. Дерево обеспечивает дыхание всех живых существ. Недаром оно почиталось еще в Древней Руси священным. «Кто срубит дерево – тому потом не жить», – говорили наши предки. Пористая структура легких чем-то напоминает структуру дерева, а древесный уголь обладает природной поглотительной способностью.
На какое же дерево пал его окончательный выбор? Им оказалась простая русская береза! Он усилил ее спасающие свойства, превратив обычный березовый уголь в активированный, т. е. многократно увеличил его природные поглотительные абсорбционные свойства. Этот способ превращения обычного древесного угля в активированный и составлял суть открытия Зелинского, не говоря уже о самой идее использования угля в борьбе с отравляющими газами.
Летом 1915 г., когда немцы развернули газовую войну, Николай Дмитриевич провел на самом себе решающий опыт: в одно из изолированных помещений центральной лаборатории Министерства финансов в Петрограде были одновременно введены два газа – хлор и фосген в такой концентрации, что находиться и дышать в этой атмосфере было невозможно. Зелинский, завернув в носовой платок около 50 г размельченного активированного березового угля, плотно прижав платок ко рту и носу и закрыв при этом глаза, смог пробыть в этой отравленной атмосфере, вдыхая и выдыхая через платок, несколько минут.
Читайте продолжение истории противогаза в следующем материале...