Кубанский фотограф Николай Шумаков 1 октября отметил 75-летие

Юбиляр занимается фотографией более шести десятков лет. За эти годы он опубликовал свои работы во многих печатных СМИ региона, в том числе и в «Краснодарских известиях», а также издал восемь фотоальбомов об истории нашего края. Герои его кадров — известные политики, артисты и, конечно, жители. Накануне своего дня рождения коллега рассказал о том, как юриспруденция уступила место фотосъемке, какие снимки самые яркие в его карьере и почему уважение к людям важнее любой «журналистской хватки».

Остался в краевом Госархиве на долгие годы  

— Когда вы впервые взяли в руки фотоаппарат?

— Еще в школьные годы. Лет в 15 во время конкурса по отбору юной пожарной дружины мне подарили «Смену-8». Прятался за вешалкой и снимал прямо на уроке: учителей, одноклассников. А после занятий фотографировал соседей и знакомых в родной Пашковке.

— Помните свой первый удачный кадр?

— Да, я поймал его во время службы в группе советских войск в Германии. Мы были в хороших отношениях с командиром, и он разрешал мне брать на задания камеру. На одном из выездов я увидел милую девчушку лет пяти и сфотографировал ее у березы. Сегодня такой кадр посчитали бы банальным, но тогда вышло очень символично.

— Отслужив, вы поступили в Кубанский госуниверситет на юрфак. Но по профессии практически не работали. Любовь к фотографии взяла верх?

— Я сразу почувствовал, что не быть мне юристом, — параллельно два года отучился на факультете общественных профессий и получил квалификацию кинооператора с правом самостоятельных съемок. И конечно, продолжал снимать историю, теперь уже создавая фотолетопись университета. Заочно два года изучал фотодело в институте культуры им. Н. Крупской. И, в конце концов, успев поработать художником в кинотеатре «Болгария» и директором детского кинотеатра «Смена», в начале 90-х годов прошлого века пришел в краевой Госархив на должность начальника лаборатории микрофотокопирования, чтобы остаться здесь на долгие годы.

— У вас был образец для подражания?

— Часто обращал внимание на работы кубанского фотографа Юрия Петшаковского. Построение кадра, умение находить сложное в простом. Вроде ничего особенного, а глаз не оторвать. Бывало, встречались с ним, беседовали о профессии, я внимал его советам. А еще полезно было полистать журнал «Советское фото». Черпал оттуда вдохновение для собственных съемок.

— Вы предпочитаете репортерскую и портретную съемку. Почему?

— У меня никогда не возникало мысли создать что-то художественное. Главная задача — отражать суть события, без прикрас. Фиксировать лица людей, их эмоции. В основном я снимал нашу Кубань, ее жителей. Ездил на поля, заводы, старался не пропустить ни одного мероприятия, всегда быть в строю. Разумеется, работал и в регионах, других странах, но там меня мало что вдохновляло. Не родное, не мое. Как-то шел по Берлину и услышал русскую речь. Поворачиваюсь, а это артисты Кубанского казачьего хора идут! Настроение — сразу взять в руки камеру.

Загнутый ворот пиджака — мелочь

— Бывали моменты, когда приходилось принимать мгновенные решения, которые потом повлияли на готовые снимки?

— У меня были очень хорошие отношения с Николаем Кондратенко. Когда он вступил в должность главы региона, меня попросили сделать его официальную фотографию. Захожу в кабинет, а там наперебой трезвонят телефоны — Николай Игнатович весь в делах. Губернатор отрывисто бросил:  «Тебе заняться нечем в такую рань?! Ладно, у тебя восемь секунд!» Успел сделать несколько снимков. Когда проявил пленку, заметил, что ворот на пиджаке у Кондратенко загнулся. И фотошопа не было — не исправить. Но переснимать не стали: Николай Игнатович не придавал значения таким мелочам. Да и в остальном снимок вышел удачным. Так и оставалась эта фотография какое-то время главным официальным снимком главы администрации.

— Расскажите о самом экстремальном или смешном случае во время съемки официальных мероприятий.

— Иногда ради удачного кадра приходилось идти на крайние меры. Так, известную пару — казака и казачку, много лет символизирующих Краснодарский край, — мы снимали в 30-градусный мороз. В зале Кубанского казачьего хора свет никак не удавалось правильно настроить, и пришлось перенести съемку на улицу. К счастью, обошлось без простуды.

А в другой раз, во время визита Владимира Путина в край, я настолько увлекся поиском идеального ракурса, что перебежал дорогу прямо перед президентской делегацией. Охрана среагировала мгновенно — меня так резко оттеснили, что я буквально влетел в толпу студентов на территории университета. И еще история, связанная с президентом. Когда он спускался с трапа в Туапсе, у меня резко перестала включаться камера. Это длилось несколько секунд, но по ощущениям — вечность. В итоге все обошлось. Но дальше я снимал в жутком напряжении.

А однажды встречали в Краснодарском аэропорту Виктора Черномырдина. Мне было важно снять момент его рукопожатия с местными властями, и я, чтобы успеть, сделал неаккуратное движение. Охранник, недолго думая,   уложил меня на асфальт лицом вниз. Я упал, порвал новые джинсы и повредил руку. Но техника уцелела.  

— Как удавалось расположить к себе самых серьезных или стеснительных людей?

— Перед съемкой стараюсь спросить про семью, детей, найти точки соприкосновения. Собеседник сразу смягчается, и на фотографии уже выглядит совсем иначе. Кстати, та же схема и на протокольных съемках. К примеру, во время совещания стоят в ряд чиновники, все как один. Скучно. Приходится брать инициативу в свои руки. Скажу какую-нибудь забавную фразу — и на пару мгновений лица озаряют улыбки. В эту долю секунды и делаю снимок.

Оправдано ломают композицию

— Есть ли техники или стили съемки, которые вы не освоили, но хотели бы?

— Нововведений сейчас очень много. Смотрю на нынешних фотографов и отчасти учусь. Наблюдаю, как они держат фотоаппарат, находят точку для съемки, выстраивают горизонт. У них иной взгляд, манера. Да, возможно, они ломают композицию, но делают это оправданно. Так лучше получается передать характер человека, детали события. Молодежь работает увлеченно. Чувствуется, что ребята не просто держат камеру, а создают красоту, мыслят. Вообще, сейчас в какой-то степени легче снимать — цифра все же. А мы не видели, что сотворили, пока не проявим пленку. И потом начинаешь корить себя: «Почему с этого ракурса? Почему он встал именно так?»  Но, с другой стороны, усложнился сам процесс. Информационное поле расширилось, вокруг суета, напряжение, бешеный ритм: события, события… И каждое — очень многоплановое.

— Представьте, что у вас есть возможность вернуться в прошлое и переснять любое событие. Что это было бы и почему?

— Событие — это жизнь. Здесь и сейчас. Внести в кадр какую-то деталь — да, возможно. Но не переснять. А вот что касается портретов… Бывало, видел у кого-то эмоциональную реакцию, а кадр сделать не успевал. Об этом сожалею.

— Как пришла идея создания фотоальбомов — летописи родного края?

— На это меня благословил ныне покойный митрополит Екатеринодарский и Кубанский Исидор. Он сказал, что снимки обязательно нужно запечатлеть на страницах для будущих поколений. Дольше всего работал над первым фотоальбомом. Приходилось сложно: отобрать кадры, расположить их так, чтобы люди на соседних фото находились в хороших взаимоотношениях, разбить книгу на исторические разделы. Сейчас работаю над фотоальбомом об известном общественно-политическом деятеле Краснодара. Планирую окончить к концу года.

— И напоследок. Что посоветуете начинающим фотографам?

— В нашей работе приоритетом должны быть вежливость, терпение и такт, а не журналистская хватка.Люди доверяют фотографу свое лицо, состояние, настроение, и это нужно ценить.Даже на улице, в общественных местах стоит спросить у героя снимка разрешение, прежде чем нажать на кнопку спуска затвора. Важно и согласовывать кадры, чтобы человек остался  доволен собой на них. Помню, в 2007 году на Санкт-Петербургском экономическом форуме я снимал тогдашнего губернатора города Валентину Матвиенко. После мероприятия она подошла ко мне и попросила показать кадры. Парочка из них оказались неудачными, и по просьбе Валентины Ивановны я без всяких возражений их удалил. В этом и заключается уважение.