ПАТРОНОВ НЕ ЖАЛЕТЬ!
Призрак 9 января и 4 октября
5 апреля президент В.В. Путин направил в Думу законопроект о создании национальной гвардии. Надо полагать, что скоро он будет рассмотрен в первом чтении. Но такие неутомимо шустрые депутаты, как Ирина Яровая, уже высказали своё пламенное одобрение.
В ТЕКСТЕ законопроекта, как он представлен в Интернете, многое вызывает недоумение, если выразиться с галантностью гвардейского офицера. Например: «Нацгвардия может участвовать в ликвидации последствий природных и техногенных аварий». Может!.. Вот, мол, теперь закон разрешает. А кто может запретить и без закона помогать людям? Но, во-первых, прежде всего надо думать и заботиться не о последствиях, а о причинах аварий, о предотвращении их и о борьбе с ними. О том, что в таких случаях во всём мире привлекаются армия и разного рода военизированные организации, это только для Д. Медведева оказалось большой неожиданной новостью.
А это? «Представители нового органа могут проверять документы у подозрительных лиц». Во-первых, тот, кто «представителю» показался подозрительным, другому может показаться обожателем президента и его небывалого для истории России долгого правления. Во-вторых, о каких документах речь? Ни в Конституции, ни в Уголовном кодексе, ни ещё где нет и не может быть требования, чтобы граждане России всегда имели при себе паспорт или другой аналогичный документ. И вот если на улице ко мне подходит неогвардеец и требует предъявить документ, а у меня его нет, что из этого следует — задержание? И это демократия?
Читаем дальше: «Гвардейцы имеют право стрелять на поражение, если подверглись нападению с применением оружия, при побеге арестантов». Что за новость! Так было всегда. Формулировка «убит при попытке к бегству» известна с незапамятных времён. Что за нужда повторять это?
Но вот жутковатая новость: «в особых случаях служащим нацгвардии разрешат открывать огонь без предупреждения». Что за особые случаи? Кто определит их особость? Под неё можно подвести многое. Подвёл же Николай II 9 января 1905 года под такой случай многотысячную манифестацию обнищавших, голодных, измученных жителей Петербурга, шедших к нему, к батюшке, с его портретами и хоругвями за помощью и защитой от Дерипасок и Вексельбергов того времени. И генерал приказал: «Пли!» Кровавое воскресенье. На площади перед Зимним дворцом больше тысячи убитых, в том числе старики и дети… А сколько подобных «особых случаев» находил Столыпин, которому Путин с дальним прицелом поставил памятник? Кажется, больше семи тысяч. А Ленский расстрел? Там предупреждали рабочих? А разве забыть 4 октября 1993 года? Даже по признанию Ельцина, полторы тысячи убитых…
О Кровавом воскресенье, как об «особом случае», невольно вспомнилось в связи с недавней выставкой Валентина Серова. Он, свидетель расстрела, написал тогда гневный цикл «1905 год», но на выставке не было ни малейшего его следа. Изъяли! Как можно-с! Ведь это не понравится президенту, если он препожалует. А он действительно препожаловал. Прошёлся, посмотрел и остался всем очень доволен: полное благолепие! Вот и портреты царей, вот и роскошные дамы высшего света… А говорят, у нас цензуры нет. Для правды — ещё какая, включая классиков!
Дальше в законопроекте ещё страшней: «Гвардейцы могут привлекаться к выполнению задач с оружием в руках по прямому решению президента». По прямому — то есть безо всяких ордеров и прочих бумаг: на кого президент покажет пальцем, того и надо кокнуть? А как иначе это понимать? Между прочим, когда 4 октября 1993 года Ельцин приказал министру обороны Грачёву расстрелять Дом Советов, тому мало было указующего перста, он потребовал письменный приказ, и Ельцин дал такой приказ. Выходит, даже ельцинского уровня демократия — по боку.
И опять загадка: «В остальных случаях (кроме туманно-многозначных «особых». — В.Б.) гвардеец перед применением физической силы, спецсредств или оружия обязан сообщить, что он является военнослужащим нацгвардии». То есть обязан представиться: это, мол, я, царский любимец из корпуса бессмертных; если укокошу, не взыщите — служба такая.
А дальше пошёл чёрный юмор: «Национальной гвардии запрещается применять специальные средства в отношении женщин с видимыми признаками беременности». Во-первых, что такое «видимые признаки беременности»? А с невидимыми признаками, значит, не запрещается, можно палить. У некоторых женщин беременность незаметна до восьми месяцев. Тем паче если дело происходит осенью или зимой, и женщина не в сарафане, а в пальто или в шубе. Во-вторых, беременная женщина может находиться в толпе, и «видимые признаки» для храброго гвардейца могут быть совершенно невидимы. Так не ввести ли для беременных женщин в обязательном порядке яркую форму одежды, допустим, оранжевую кофту, красные брюки и островерхий зелёный колпак с бубенцами?
В-третьих, а в небеременных женщин можно стрелять? По тексту закона — безо всяких сомнений.
Юмор продолжается: «При пресечении массовых беспорядков нацгвардия имеет право применять боевую технику с последующим уведомлением прокурора». Дескать, уважаемый г-н Чайка, довожу до вашего сведения, что на прошлой неделе в результате применения пулемётов, вертолётов и танков при пресечении беспорядков мы ухлопали 257 человек, в том числе 164 небеременные женщины. Глава нацгвардии — генерал армии Виктор Золотов.
Так вот, совершенно ясно, что законопроект написан в большой спешке и комически неграмотно. Скорей всего, писали его Чубайс или Новодворская… 7 апреля состоялась большая встреча президента с представителями прессы, во время которой он позволил себе шутить по поводу возможной в России четвёртой революции, не понимая, с чем шутит: революция — весьма неподходящий для этого предмет.