Открытое письмо Сергею Брину, совладельцу «Гугла»
"Уважаемый Сергей Михайлович!
Игорь Цесарский, главный редактор «КонтинентUSA», сообщил мне, что Вы забанили мою статью «Барак Обмана», назвав ее «оскорбительной». Меня это обрадовало многократно. Во-первых, я порадовался за Ваше знание русского языка. Ведь родители вывезли Вас из СССР шестилетним, а из огромного массива русскоязычной информации в Интернете Вы выловили мою статью буквально в день публикации! (Не думаю, что это сделал робот. Роботы, я уверен, еще не читают подтексты, а в словосочетании «барак обмана» нет ничего оскорбительного – во всяком случае, для бараков или роботов).
И поскольку Ваш партнер Ларри Пейдж вряд ли знает русский язык так, как Вы, то я полагаю, что второй смысл заголовка моей статьи уловили именно Вы, с чем Вас и Ваших родителей поздравляю. Уж я-то знаю, какой ценой дается нашим эмигрантским детям знание русского языка, пятнадцать лет назад в Принстоне я платил замечательному учителю русского 40 долларов в час за уроки своего шестилетнего сына. Ваш учитель был, видимо, не хуже или у Вас наследственная, от бабушки-филолога, склонность к языкознанию.
Поэтому давайте сначала обсудим сам термин «забанить», а уж потом такую мелочь, как оскорбительность моей статьи.
Не знаю, кто его придумал, но, насколько я понимаю, этот термин произошел от английского to ban – запретить. Однако по-русски он куда ближе к слову «баня», то есть, по смыслу – к «помыть». Что, согласитесь, не имеет отношения к цензурному запрету. Так зачем было заниматься словотворчеством, если в русском языке издавна, чуть ли не с пушкинских времен, есть для цензурного запрета точное слово «зарезать»? Во всяком случае, 60 лет назад, когда я был разъездным корреспондентом «Комсомольской правды» и привез из Братска очерк о тамошней ударной стройке, меня со словами «цензура зарезала твой очерк» Григорий Оганов, легендарный зам главред «Комсомолки», отправил к цензору на пятый этаж комбината «Правды» в Москве, на улице Правды, 24. Сидя за огромным столом, заваленным многотомными справочниками и Советской энциклопедией и глядя на сырую, только из набора, газетную полосу, в которой стоял мой очерк, пожилой цензор в несвежем костюме и рубашке с узким галстуком, сказал:
– Молодой человек, вы в своем очерке пишете, что вокруг стройки, в болотах и тайге, валяются ржавые брошенные трактора, бульдозеры и куски колючей проволоки. Но вот передо мной справочники с названиями всей продукции, которую производит советская промышленность. Трактора и бульдозеры мы производим, а колючую проволоку – нет. Так что очерк ваш не пойдет, пока вы колючую проволоку не уберете.
С тех пор меня запрещали-резали или, по-Вашему, банили многократно, и один такой запрет главным цензором страны тов. Романовым на очерк «Бакинские наркоманы» я даже описал в романе «Журналист для Брежнева», который в Англии вышел под названием Deadly Games, во Франции как Une Disparition de Haute Importance, в Австрии как Baku gesheft, а в других странах уже и не помню. А когда я из журналистики перешел в кино, то цензура зарезала два моих фильма: комедию «Любовь с первого взгляда» и драму «Ошибки юности» с Мариной Нееловой, Николаем Караченцевым и Станиславом Жданько. При этом первый заместитель министра советской кинематографии тов. Павленок стучал на меня и режиссера фильма кулаком, говоря:
– Ваш фильм оскорбляет нашу партию! Если вы не знаете, на кого вы работаете, вам не место в советском кино!
Конечно, мы уехали, освободили им место в кино.
И вот, сорок три года спустя меня опять зарезали! И кто! Не какие-то российские цензоры (которые, кстати, теперь меня там совершенно не банят), а Сергей Брин, который тридцать лет назад сказал своему папе «спасибо» за то, что тот увез его из СССР, а теперь владеет империей Google и с 2012 года активно борется с цензурой в Интернете! Какая честь!
Я считаю, что это примечательное событие нужно обязательно отметить! И предлагаю вместо термина «забанить», ничем не соответствующего русскому «зарезать», ввести термин «забрить» или – еще правильней – «забринить». И красиво, и точно по смыслу, и к деятельности Вашего Гугла имеет прямое отношение.
А теперь рассмотрим, что оскорбительного Вы нашли в моей статье «Барак Обмана», которую забринили. Но сначала проверим ее на достоверность изложенных в ней фактов. Эту работу сделал за нас с Вами товарищ Валерий Бекман из Флориды, который прислал в «Континент» такое письмо: «Дорогой Редактор, Я с интересом прочитал эту статью… чтобы найти объяснение ОСОБО ВАЖНОЙ информации о фонде Обамы, который якобы написал в Твиттере что-то о Жоре Флойде за 8 дней до его смерти от колена полицейского. Не будучи сторонником мистицизма в истории, я недоумеваю, откуда Владимир Овчинский и слепо повторяющий его Эдуард Тополь взяли эту развесистую клюкву, чтобы выдать за интригующую правду».
То есть, в пространном перечне фактов о создании г-ном Обамой, экс-президентом США, собственной армии для государственного переворота, почерпнутом мною из статьи генерала Владимира Овчинского «Тайная армия Обамы за спиной Байдена» флоридский тов. Бекман усомнился только в одном-единственном – упоминании Фондом Обамы имени Флойда за 8 дней до его смерти. Что ж, вот ссылка на статью Obama Foundation tweeted about George Floyd on May 17th, a week before his supposed murder (если, конечно, Вы и ее уже не забринили).
Иными словами, после столь тщательной проверки сам факт создания тов. Обамой частной армии для государственного переворота можно считать проверенным и, в таком случае, ничего оскорбительного в нем содержаться не может, а только обвинительное. Зато у меня к Вам, Сергей Михайлович, есть серьезный личный вопрос. Действительно серьезный, без иронии и подначки вопрос, который я, как дятел, постоянно задаю своим американским согражданам почти в каждой своей статье.
Скажите пожалуйста, когда мой и Ваш президент Барак Хусейн Обама на моем и Вашем самолете №1 моего и Вашего американского правительства и за мои и Ваши деньги полетел к арабскому шейху, чтобы от моего и Вашего имени поклониться этому шейху в пояс – это Вас не оскорбило? И Ваших родителей тоже?
А когда он же, Барак Хусейн, говорил, что моя и Ваша Америка больше не будет христианской, а станет мусульманской, – это Вас не встревожило? И Ваших родителей тоже?
А когда он же, мой и Ваш президент, отправлял иранским аятоллам миллиарды долларов и наши с Вами самолеты с тоннами наших с Вами наличных денег, на которые те стали делать ракеты сверхдальнего полета для атаки ядерными бомбами по Нью–Йорку и Лос-Анджелесу – это Вас не испугало? За Ваших детей – не напрягло?
И когда его BLM и Antifa ставили на колени чуть не пол-Америки, включая главу демпартии тов. Байдена – и это Вас не оскорбило?
Вы, Сергей Михайлович, сын Михаила Израилевича и внук Израиля Абрамовича, кто по национальности? Как дважды Израилевич, неужто поможете Джо-Баракскому тандему уничтожить Израиль?
А как с Того Света посмотрят на это Ваши дедушка и бабушка, будет им тогда покой Там и Царство Небесное?
Ведь Вы хоть еще и не лауреат Нобелевской премии по математике, но, думаю, не сомневаетесь, что и Всевышний, и Тот свет существуют…
С израильско-американским приветом и еврейским уважением,
Эдуард Тополь, он же Эдмон Хаимович Топельберг
P.S. А ведь когда-то я собирался написать роман о шестилетнем белом еврейском мальчике-эмигранте, который выехал из СССР, имея 136 долларов в папином кармане, а через двадцать лет в сказочной стране Америка стал миллиардером. И, оказывается – для чего? Чтобы теперь своим талантом и деньгами помочь BLM, OFA и Antifa эту страну уничтожить. А? Какой сюжет забринился!
Зато со вчерашнего дня я могу всюду хвастать, что у А.С. Пушкина личным цензором был император Николай Первый, казна которого составляла меньше 600 миллионов бумажных рублей, а у меня цензором сам Сергей Брин, со-император Гугла, рыночная стоимость которого больше триллиона долларов, а личное состояние больше всего военного бюджета РФ! Правда, круто?
P.P.S. Я загуглил название своей статьи и вдруг увидел, что Вы отловили ее даже раньше публикации, в моей переписке по gmail с редакцией. Такое возможно?
Э.Т.