Турист природу не обидит

Это отдыхающий оставляет после себя груду мусора, хлама, гору пустых бутылок и ворох «бычков». А турист, тот, что прирожденный, что, по сути, с детства вырос в палатке, у костра, под звон гитары, пенье птиц и шум воды, — он природу не обидит.

В этом я убедился, побывав в минувшие выходные вместе женой и детьми в святая святых, в туристической Мекке Башкирии — Шульган-Таше.

Ясное дело, народ первым делом стремится посетить Капову пещеру, увидеть рисунки, а если невозможно это сделать, то хотя бы послушать про них. Заодно послушать местных жителей, которые снисходительны к восторгу приезжих: они здесь, в этих краях выросли. Они, конечно, для них прекрасны, все эти горы, леса, река и ручьи. Красота эта поворачивается к ним суровой, строгой стороной. Надо заготавливать сено, дрова, надо пасти скотину, поддерживать свой быт и уклад. То, что для нас — красота неописуемая, для них — будни.

Для них будни — эта чистая, прозрачная река Белая, которая бьется по камням.

Для них будни — эта синева неба, в которой медленно проплывают орлы, оставляя тень на скалах.

Для них будни — эти горы с их головокружительной высотой и величавостью.

Местные жители сами величавы и молчаливы, как эти горы.

По реке Белой, которая здесь совсем не та и не такая, что мы видим на равнине возле Уфы, каждый день один за другим плывут разноцветные катамараны с туристами. Разумеется, здесь, в этих заповедных местах, они останавливаются на ночлег, разбивают стоянку либо причаливают к уже готовому бивуаку. Так вот меня поразило то, что после их ухода на месте стоянки не остается мусора. Бывшие кострища аккуратно очищены, остаются только почерневшие камни от походной баньки. Но и они сложены аккуратненько и призывно для следующей водоплавающей команды.

Я не принадлежу к славному туристическому братству. Но склоняю голову перед людьми, которые устремлены к вечной дороге, к постоянному путешествию. Чтобы стать таким, нужно, судя по всему, быть приобщенным к странствию с детских лет.

Там, в горах, довелось увидеть таких людей, которые сами рвутся вверх и тащат с собой в горы своих детей.

Не у входа в Капову пещеру, а в трех километрах выше по течению, есть еще одна пещера. Она называется «Сказка». Почему? Мне неведомо. Поднявшись наверх с женой и детьми, мы не увидели там ничего сказочного. Только небольшое отверстие на склоне горы — вход в пещеру.

— А сказка начинается там, в глубине, — просветил нас молодой человек, судя по всему, главный в очередной группе туристов.

В ее составе было несколько мальчиков и девочек.

Самый бойкий их них — его все называли Никитка с Магнитки — рвался туда немедля, не дожидаясь выхода другой группы.

Меня пещеры не вдохновляют. Я не страдаю клаустрофобией, но и особой радости в подземелье не испытываю. Жена полезла в сказочную преисподнюю с группой из Магнитогорска:

— Если дети туда идут, то мне чего бояться?

Ждать ее возвращения на солнцепеке пришлось полчаса.

Первым вылез Никитка с Магнитки:

— Там — класс!

Потом вернулась и вся группа. Чумазые, с испачканными коленями. Чтобы войти в пещеру и распрямиться хотя бы в полроста, надо сперва несколько метров проползти на карачках. И уж потом сказочные переходы, мрачные пещерные своды, расширяясь, откроются тебе. Разумеется, у тебя должен быть при себе фонарик.

Предыдущие туристы предусмотрительно оставляют у входа в пещеру для своих последователей перчатки.

Исследователи, выйдя на поверхность, эти перчатки вновь складывают у входа.

Эта предусмотрительность, забота о тех, кто по маршруту пройдет после тебя, — тоже отличительная черта настоящего туриста.

Вдохнуть чистого воздуха, глотнуть родниковой воды, окунуться в прозрачные струи Белой реки — большего счастья на тот момент у нас не было.

Ребята! Пока лето, пока солнце — вперед к чистым рекам, к горному воздуху, к целебным родникам.

И, конечно, бережней, нежней, душевней к природе. Не обижайте ее!