Какой опыт Петербург может перенять у Барселоны

"ДП" разбирался в том, как Барселоне за 25 лет удалось достичь коренной трансформации города и какой опыт может перенять Петербург у столицы Каталонии. У Петербурга и Барселоны есть две важные общие черты: во–первых, города стоят на берегу моря, во–вторых, оба — не столицы, но со столичными амбициями. Схожесть на этом почти заканчивается. И дело даже не в разном климате. На конференции "Петербург — Барселона: приоритет баланса в городском развитии", которая прошла в преддверии осеннего Международного форума пространственного развития (ISD Forum), российские и испанские эксперты пытались разобраться, какой барселонский опыт урбанистики может перенять Петербург. За одно поколение Больше 30 лет назад города стали побратимами и в то время по уровню развития среды были во многом похожи. Но в 1990–е Барселона сильно выбилась вперед — подготовка города к летней Олимпиаде 1992 года обернулась пространственными и экономическими изменениями, дала толчок развитию. В результате, когда Петербург разрабатывал первый стратегический план развития, именно Барселону взяли как пример, к которому нужно стремиться. "Барселона — один из удачных европейских примеров коренной трансформации города, коренного улучшения качества жизни, системного улучшения уровня экономической конкурентоспособности, все это было Барселоной достигнуто за 20–25 лет, в рамках жизни одного поколения", — напоминает генеральный директор ИТР "Урбаника" Антон Финогенов. Идея определить логику трансформации города созрела в администрации Петербурга в 1995 году и осуществлялась под руководством Алексея Кудрина, который тогда возглавлял комитет экономики и финансов, рассказывает Леонид Лимонов, директор МЦСЭИ "Леонтьевский центр", принимавший участие в разработке стратегии. Посмотреть на опыт Барселоны властям Петербурга посоветовал Всемирный банк реконструкции и развития, на гранты которого претендовал город. В то время Петербург тоже планировал подавать заявку на Олимпиаду, а также готовился к 300–летию. План был принят в декабре 1997 года. В нем были как общие направления развития, так и пункты, которые стали конкретными проектами: Западный скоростной диаметр (сейчас многие урбанисты критикуют его за то, что он отрезает город от моря), кольцевая автодорога, реконструкция системы водоснабжения, первые пешеходные улицы. По данным Леонтьевского центра, к 2003 году больше 50% мер было реализовано или находилось в активной стадии. Затем под стратегией была подведена черта, но с тех пор Барселона ушла уже далеко вперед. Остается вопрос — как догнать и нужно ли это делать. "Опыт Барселоны интересен тем, что власть, образовательные институты и бизнес смогли объединиться, создать конгломерат и двигаться вперед вместе, — рассуждает Михаил Климовский, замдиректора института дизайна и урбанистики ИТМО. — В России же разные группы и разные интересы не могут объединиться. Вроде все хотят жить хорошо, но как–то не получается". Немалая часть из $2 млрд инвестиций, которые Барселона привлекла в преддверии Олимпиады, была выделена на программу реставрации фасадов, похожая была и в Петербурге перед 300–летием. После госвложений в обновление центра Барселоны туда подтянулись и инвесторы. "Центр должен видоизменяться, подстраиваться под нужды сегодняшнего дня, но сам факт того, что мы включены как единая зона культурного наследия в программу ЮНЕСКО, несет определенные ограничения", — напоминает Владимир Григорьев. Пока власти не дают конкретных механизмов обновления, но именно их ждет бизнес. "Маятник качнулся от вседозволенности до того, когда почти ничего нельзя, — отмечает президент RBI Эдуард Тиктинский. — Я не считаю, что вседозволенность — это хорошо, но даже в самые тучные годы темпы реконструкции центра были недостаточными, не говоря уже о сегодня". Испанцы предлагают одно решение, которое знают и у нас: понятные и одинаковые правила для всех. Освоение прибрежных территорий Петербурга может стать основой конкурентоспособности города. Барселоне это помогло — уже более 20 лет она формирует программу набережных, ориентированных не на автотранспорт, а в первую очередь на пешеходов. "Петербург и Барселона радикально отличаются от Москвы и Мадрида: у нас море под боком, — говорит архитектор и урбанист Вилли Мюллер, во многом отвечавший за преобразование Барселоны. — За последние 30 лет мы еще больше приблизили Барселону к морю". Была полностью трансформирована прибрежная линия, насыпаны пляжи, устроены набережные. Были переосмыслены транспортные потоки — организованы многоуровневые магистрали с тоннелями для машин и общественного транспорта, но не у воды, а параллельно, в отдалении от нее. "За эти годы у нас появилась ценность, которой раньше не было: в 1990–е годы мы завоевали для себя море. Пляжи и набережные сейчас один из привлекательнейших аспектов Барселоны", — говорит Вилли Мюллер. В Петербурге кроме моря, доступ к которому для города сейчас просто закрыт, осмысления требуют километры набережных рек и каналов. Пока же их главная функция — автомагистрали. Создав общественные пространства на набережных, площадях, в парках, в Барселоне пошли дальше. Директор Агентства городской экологии Барселоны Сальвадор Руэда представил концепцию создания в Барселоне "суперблоков" — предполагается, что на внутренних улицах кварталов (400 на 400 м) движение машин будет ограничено, будут созданы новые общественные пространства и пешеходные зоны. Так площадь пешеходных зон в городе возрастет с 235 до 865 га. На структуру новых районов Петербурга такую систему вряд ли можно переложить полностью, но тут важно, что испанские урбанисты предлагают спускаться от глобального городского на локальный уровень. И это помогает реализовывать небольшие проекты за небольшие деньги. Эксперты отмечают, что для создания комфортной городской среды городу важна как "инвестиционная полицентричность", то есть упор на инвестиции крупных компаний, мегапроекты, которые так любят в России, так и система для реализации малых и средних проектов. При этом главное не мешать инициативным группам, которые хотят воплощать свои идеи. "Все проекты делятся по финансовой шкале (от нуля до тысяч евро) и размещению кварталов. Это помогает быстро решать проблемы", — говорит Висенте Гуайарт. В промзонах могли бы возникнуть новые городские центры, децентрализация — один из основных трендов мировой урбанистики. В Петербурге с этим согласны не во всем. "Сам по себе исторический центр имеет такой культурный потенциал, который предполагает моноцентризм, причем не просто в масштабах города, а в масштабах Северо–Запада, — уверен Владимир Григорьев. — С другой стороны, если опуститься на бытовой уровень, то полицентризм должен существовать в городской среде и должен развиваться на разных уровнях обслуживания, вплоть до микрорайонного". Бывший главный архитектор Барселоны Висенте Гуайарт считает, что разделение города на центр и периферию в принципе устарело. По его словам, районы Барселоны проектируются и осмысляются таким образом, чтобы все объекты инфраструктуры, необходимые для жизни, находились в пределах 0,5–1 км от дома. Однако нужны не просто "необходимые объекты", но и центры притяжения районов, которые могли бы дать им свое лицо. При этом между разными "центрами" города важно построить качественную систему транспорта, опираясь на общественный транспорт. Промышленные территории у воды в Барселоне было решено реновировать. "Самая большая глупость, которую мы могли бы совершить, — оставить здесь промзону. Нужно пробовать, делать. Единственный возможный провал — когда ничего не делается", — уверен Вилли Мюллер. Петербург пока живет с такой ошибкой. "Территория порта — серьезная формирующая характеристика значительной части города, которая требует осмысления", — говорит глава комитета по градостроительству и архитектуре (КГА), главный архитектор Петербурга Владимир Григорьев, добавляя, что стоит подумать над принадлежностью акватории, которая находится в географической черте города, но не является городской собственностью: "Высказываются идеи по включению акватории вплоть до Кронштадта в черту города. Я считаю, что это было бы правильно". В Петербурге с прибрежными территориями тесно связан серый пояс — промзоны, которые окружают центр. "Серый пояс — большая проблема и наш колоссальный потенциал, который отличает нас от всех современных европейских городов, сопоставимых с нами, поскольку они давно свои территории преобразовали, — говорит Владимир Григорьев. — У нас есть уникальная возможность использовать их опыт и дать Петербургу совершенно иное качество, если нам удастся выполнить концепцию и градостроительного развития серого пояса при условии неущемления прав собственников".