Той сентябрьской ночью во дворе одного из белгородских общежитий было неспокойно. С шумом затормозила у подъезда полицейская машина, затем скорая. Из окон доносились крики, ругань и плач маленького ребёнка. «Заберите меня отсюда!»14-летняя Катя (имена и фамилии героев истории изменены) в одной ночной рубашке рыдала в комнате соседей. Это по её просьбе вызвали полицию и забрали мать – Наталью: та несколько раз ударила дочь и схватила со стола нож. На руке и ноге у девочки врачи обнаружили пару небольших царапин. Через некоторое время увезли и годовалого Катиного братишку Серёжу, а после беседы с инспектором забрали и плачущую Катю. В ту ночь она написала заявление с просьбой поместить её в социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних.До осени 2019 года белгородка Наталья Алексеева жила вполне обычно. Одна растила маленького сына и дочь-подростка. С жильём у Натальи не сложилось, и вместе с детьми она теснилась в небольшой комнатке в общежитии. Иногда выручала бабушка: забирала детей к себе в однокомнатную квартиру, присматривала и кормила, пока Наталья подрабатывала на рынке. О выходе на полный день на птицефабрику, где Наталья работала до рождения Серёжи, не было и речи. А небольшого пособия по уходу за ребёнком едва хватало на жизнь.Наталья часто конфликтовала с дочерью. Причиной могло стать что угодно – от плохой учёбы в школе до конфликта с ухажёром матери. Громкие ссоры трудно утаить от соседей даже в многоквартирном доме. Чего уж говорить об общежитии, где и туалет, и кухня общие? Соседи, как это часто водится в общежитиях и коммуналках, всегда и во всём обвиняли Наталью. Мол, она и пьющая, и за речью не следит, и дочку родила в 17 лет. Непутёвая, в общем, мамаша.Именно после рождения Кати Наталью впервые поставили на учёт в комиссии по делам несовершеннолетних. С тех пор семью регулярно посещали работники социальных служб: проводили профилактическую работу и положенные беседы. Злополучная ночьТем вечером к Наталье пришёл её ухажёр. Дети вернулись с прогулки и легли спать. Маленькому Серёже нездоровилось – подхватил вирусную инфекцию. Катя была расстроена из‑за трудностей в школе и попросила у матери денег на занятия английским. Наталья отказала, мол, даже на еду не хватает. Катя заснула в слезах, а когда в два часа ночи её разбудили громкие пьяные разговоры матери и её собутыльника, она разозлилась и продолжила вечерний скандал. Наталья набросилась на дочь с кулаками.В материалах судебного дела говорится, что Наталья, ударив дочь несколько раз, схватила со стола нож и оцарапала Кате руку и ногу. Когда Катю осматривал врач, он отметил, что медицинская помощь ей не требуется: царапины оказались незначительными. Позднее Катя утверждала, что она поранилась во время прогулки и мама здесь ни при чём.О том, что действительно произошло в комнате во время конфликта, доподлинно неизвестно: показания участников противоречивые. Но после случившегося мать выгнала Катю в общий коридор и захлопнула дверь. Девочка в одной ночной рубашке бросилась к соседям и попросила их вызвать полицию. По инструкцииСпустя несколько минут в общежитие прибыл наряд полиции. Вместе с сотрудниками правоохранительных органов приехала бригада скорой помощи и инспектор отдела по делам несовершеннолетних. Наталью вместе с гостившим у неё мужчиной забрали в один из белгородских отделов полиции для составления административного протокола. Хотя в итоге актов получилось почему‑то, два: в одном говорилось, что Наталья хулиганила во дворе общежития, в другом – что она «в состоянии алкогольного опьянения нецензурно выражалась на общей кухне».Тем временем инспектор опрашивала плачущую Катю. Напуганная, подавленная, она просила только, чтобы её поскорее забрали отсюда. Опытный инспектор видела состояние девочки, понимала её страх, слышала разговоры соседей о том, что мать грозилась её убить, и прекрасно знала свою должностную инструкцию. А инструкция обязывает забирать из семьи несовершеннолетних детей, оставшихся без взрослых или находящихся в социально опасном положении. В то же время врачи скорой помощи, осмотрев Серёжу, у которого поднялась температура, решили, что ребёнку требуется медицинская помощь. Мальчика увезли в инфекционную больницу, а Катю отправили в социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних (СРЦ).Придя в себя после случившегося, Наталья бросилась вызволять детей. Не очень понимая свои права, она то бежала к младшему сыну в инфекционку, чтобы лечь в стационар с ним, то писала какие‑то заявления в СРЦ, что не может забрать дочь, пока младший в больнице. Впрочем, к сыну Наталью не пустили.Когда Серёжа поправился – врачи определили у него обычную вирусную инфекцию, – его перевели в Белгородский дом ребёнка. Но и оттуда мать не могла забрать сына. На все обращения, жалобы и письменные заявления в органы опеки, прокуратуру Белгорода и уполномоченному по правам ребёнка в Белгородской области Наталье отвечали, что возвращение детей в семью является нецелесообразным. Спустя две недели после случившегося женщина направила жалобу в Аппарат правительства РФ. В этот же день она узнала, что против неё возбудили уголовное дело: Наталью обвиняли в угрозе убийством своей несовершеннолетней дочери.Отчаявшись, она обратилась к адвокату с просьбой представлять её интересы в суде бесплатно, ведь заплатить она не могла. Найти крайнегоПотянулись недели официальной переписки с чиновниками и представителями органов социальной защиты. Но даже с помощью адвоката Наталья никак не могла выяснить: что нужно сделать, чтобы вернуть детей в семью? От количества официальных ответов рябило в глазах. Практически во всех говорилось одно и то же: пока Наталья находится под следствием по уголовному делу, детей ей вернуть не могут. Правда, удалось выяснить, что Наталью родительских прав не лишили, а значит, не было судебного решения, из‑за которого ей могли официально отказать в возвращении детей в семью. В то же время и помогать ей тоже никто не торопился.Почти каждый день женщина навещала своих детей. Катя даже написала несколько писем на имя директора социального центра с просьбой отпустить её домой. Объясняла, что скучает по маме.В ноябре уголовное преследование Натальи прекратили из‑за отсутствия состава преступления, но это не повлияло на ситуацию. И тогда 29 ноября 2019 года Алексеева обратилась в суд с просьбой вернуть ей сына и дочь и признать незаконными действия сотрудников отдела по делам несовершеннолетних и изъятие детей из семьи. В то же время она просила признать незаконным бездействие представителей СРЦ и дома ребёнка, которые не оказали никакой помощи в возвращении детей.Когда дело дошло до суда, ситуация резко поменялась. После трёх месяцев мучений и двух судебных исков Наталье, наконец, объяснили, что она может направить заявление на имя директора СРЦ и дома ребёнка с просьбой вернуть ей детей. Только после рассмотрения этого документа 25 декабря 2019 года Катя и Серёжа оказались дома. Доказать не смоглаОднако суд на этом не завершился. Никто из ответчиков не был согласен с требованиями Натальи Алексеевой.В Управлении МВД России по Белгородской области пояснили, что их инспектор изъял детей из семьи в соответствии с законом – двое несовершеннолетних остались в ту ночь без матери, а значит, оказались в социально опасном положении. При этом младший ребёнок был болен, а старшая девочка после конфликта с матерью сама захотела отправиться в социально-реабилитационный центр.В управлении соцзащиты населения администрации Белгорода подчеркнули, что в документах, которые регламентируют деятельность ведомства, функции по возврату детей не прописаны. А значит, их сотрудники не обязаны содействовать родителям в этом вопросе.В социально-реабилитационном центре и доме ребёнка объяснили, что общению Натальи с детьми там не препятствовали. А после рассмотрения заявления, в котором мать просила вернуть ей детей, Катю и Серёжу отпустили домой.Суд завершился в конце января 2020-го.В удовлетворении иска Наталье Алексеевой частично отказали. В решении говорилось, что учреждения системы профилактики безнадзорности действовали в соответствии с законом, порядок и сроки оформления всех актов соблюдались, основания для принятия решений были достаточными. При этом Алексеева не доказала факт нарушения своих прав. В том числе она так и не смогла разъяснить, что именно должны были сделать ответчики, чтобы помочь ей возвратить детей.Мнение специалистовГалина Пятых, уполномоченный по правам ребёнка в Белгородской области: «Согласно нормам федерального законодательства в сфере семейных правоотношений родители, не ограниченные и не лишённые родительских прав, обязаны осуществлять свои родительские права по содержанию, воспитанию, надлежащему уходу и нравственному развитию детей не в ущерб их интересам.Нужно понимать, что ребёнку достаточно сложно нормально жить, расти и развиваться, потеряв духовно-нравственную связь с близкими родственниками, и находиться в обществе, где родители ведут аморальный образ жизни, систематически злоупотребляют спиртными напитками.Безусловно, исходить в таких случаях необходимо исключительно из интересов ребёнка, его жизни и дальнейшей перспективы развития. Законодательно органы опеки и попечительства вправе немедленно отобрать ребёнка у родителей, если существует непосредственная угроза его жизни или здоровью». Ольга Турчинская, клинический психолог: «Дети в подростковом возрасте крайне чувствительны, очень тяжело справляются с эмоциями, часто считают себя не совсем нормальными и склонны к демонстративному поведению. При этом очень часто они не до конца понимают, чем чревато такое поведение.Если подросток в семье травмируется даже эмоционально, в момент конфликта он вполне может решиться на рискованный шаг и пожаловаться на родителей. Но при этом он, скорее всего, испытает вторичную травму, когда поймёт, что натворил. Особенно если дело дойдёт до судебного разбирательства и изъятия из семьи.В конечном итоге подобные попытки государства вмешаться и спасти детей от их родителей очень часто приводят к двойной детской травматизации». Личный взглядАнастасия Состина, журналист:«Истории о детях, которые добровольно пожаловались на своих родителей и решили уйти в приют, всегда вызывают множество вопросов. Ситуации эти, как правило, очень разные и неоднозначные. От эмоционального и физического насилия в семье до алкогольной и других зависимостей родителей. Но сейчас речь не о причинах, ведь в любом случае, если ребёнок решился на такой шаг, причина всегда будет очень веской. Сейчас речь о том, в каком положении оказываются в итоге такие решившиеся.Порой дети, доведённые до предела, в очень тяжёлом эмоциональном состоянии идут к учителям, соседям, в социальные службы с просьбой о помощи. При этом надо понимать, насколько они напуганы тем, что осмелились сделать. Насколько им страшно, что такое их поведение может снова вызвать агрессию родителей. Они совершенно не представляют, что будет с ними дальше и чем может обернуться для них помощь государства.А обороты случаются разные. Почти всегда родители пытаются всеми способами вернуть детей в семью. У них свои резоны. И тогда начинаются судебные заседания, разбирательства, давление со стороны органов соцзащиты, которые пытаются защитить ребёнка от родителей, и со стороны родителей, которые пытаются защитить ребёнка от государства. Кто прав, кто виноват – в данном случае уже не так важно. Потому что уместить в коротком тексте все драматические истории подобного толка просто невозможно.Важно то, что дети, которые просили о помощи, оказываются невольными виновниками всего случившегося. Система устроена так, что нести непосильный груз моральной ответственности приходится именно им.Эта система несовершенна: она часто ошибается, действует по стандартам, правилам, инструкциям, схемам. В должностные обязанности инспекторов по делам несовершеннолетних не входят понятия «человечность» и «сострадание». Зато входит огромное количество нормативно-правовых актов, регламентов и инструкций, что мешает гибкости в принятии решений.Родители же считают, что знают своих детей лучше. И что любое вмешательство в семейные дела – зло. Ведь раньше физические, например, наказания были вполне естественной частью воспитания почти в каждой семье.В результате два этих лагеря: родители и социальные службы – всегда будут бороться друг с другом за детей. И страшно здесь только одно – в этой войне жертвами всегда будут оказываться дети.Просить о помощи очень важно. Но ещё важнее то, чем может обернуться эта помощь в итоге: благом или злом».
