Обстановка в Донбассе выходит из-под контроля
Резкое обострение обстановки на линии фронта в Донбассе осталось практически незамеченным на фоне сирийской кампании и конфликта вокруг действий Турции. Между тем в последние несколько дней произошло именно то, чего многие опасались еще осенью: интенсивность мелких столкновений на наиболее взрывоопасных участках фронта выросла настолько, что ситуация стала постепенно выходить из-под контроля.
Максимальной плотности огонь ВСУ достигает традиционно к северу от Донецка. Стрелковые бои уже всю неделю идут по дуге от поселка Пески и аэропорта до Горловки со всеми остановками. Украинская сторона использует на основных участках и минометы, и АГС, и БМП.
То, что начиналось как разовые столкновения на нейтральной полосе, постепенно переросло в полномасштабные бои, разве что без применения пока тяжелой техники и танков. Хотя переброска запрещенных минскими соглашениями видов вооружений проводится в ускоренном темпе. Ближе к линии фронта ВСУ подвели уже достаточно старых гаубиц и «Градов», чтобы говорить о бесполезности старых форм мониторинга. Миссия ОБСЕ уже перестала фиксировать все, что взрывается, ограничиваясь общими фразами. Хотя даже заместитель главы миссии Александр Хуг был вынужден признать очевидное увеличение численности украинских войск в нескольких населенных пунктах.
Особенностью этого нового обострения обстановки стало не только резкое повышение числа обстрелов, но и уменьшение перерывов между ними. Перестрелки и обстрелы населенных пунктов проводятся уже и в дневное время, чего не было давно. В Зайцево здание школы подверглось обстрелу в 9 утра, когда дети уже были на занятиях. Некоторые населенные пункты подвергаются обстрелу круглосуточно с небольшими «техническими» перерывами.
Ответный огонь со стороны ВСН ведется выборочно, что вновь вызывает недовольство у местных жителей, уже успевших отвыкнуть от столь интенсивных обстрелов. В некоторых населенных пунктах, например, в прифронтовой Пантелеймоновке, даже пришлось обращаться к населению с просьбой не шастать по селу, когда вокруг мины летают. Своеобразие местного чувства юмора предопределило и формулировку этого обращения: «вы хотя бы зонтик с собой берите». Жители же северной части Киевского района Донецка (той, что примыкает к аэропорту, Пескам и Спартаку) и Старомихайловки уже прочно переселились в подвалы.
Тактика ВСУ не изменилась и уже неоднократно была описана. Украинские части медленно «отжимают» нейтральную полосу, включая несколько мелких населенных пунктов, над которыми не было полного контроля ни одной из сторон. Ни о какой букве Минска-2, не говоря уже о его «духе», не может быть и речи. Единственной «демилитаризованной территорией», которой так гордилось ОБСЕ, остается только район Широкино на Азовском море. Но там боестолкновения прогнозируемо сместились к северу в степь в треугольник Коминтерново – Сартана – Павлополь. При этом именно Павлополь стал сейчас основным населенным пунктом, который регулярно посещает мониторинговая миссия ОБСЕ, но именно в нем и наблюдается новая концентрация частей ВСУ, включая тяжелую артиллерию и танки.
Происходящее очень опасно, поскольку такого рода многодневные боестолкновения с «отжимом» нейтралки обычно имеют тенденцию заканчиваться мясорубками на отдельных направлениях. Особенно если обе стороны втянутся в бой за какой-нибудь террикон, высоту или хутор, как это уже было летом в Марьинке, Новой Ласпе и, традиционно, в районе аэропорта. Кстати, сейчас интенсивность обстрелов на этих направлениях заметно меньше, чем на «северной дуге». И это как раз очень логично: есть основания полагать, что летние «малые наступления» ВСУ на этих направлениях были разведкой боем, которая закончилась для украинской стороны печально.
Максимальное давление на «северной дуге» также легко объяснимо. Дорога Донецк – Горловка проходит к опасной для ВСН и соблазнительной для ВСУ близости к линии фронта. Киевское командование не забыло старую идею перерезать эту дорогу, после чего попытаться и вовсе оторвать Донецк от путей снабжения, пустив на этом направлении в прорыв крупные силы. Однако для осуществления плана необходимо прощупать оборону ВСН, причем не только переднюю линию, но и системы снабжения, пути подхода и подвоза подкреплений, связь, командную систему и обеспеченность боеприпасами и ГСМ. Все это требует вот такого вот нарастания темпа и жесткости обстрелов.
Другое дело, что прорыв на этом участке фронта как раз менее всего вероятен. Во-первых, именно «северная дуга» в ДНР наиболее укреплена, там сосредоточены наиболее боеспособные части. Во-вторых, это почти целиком сплошная городская и промышленная агломерация, где порой границы между крупными городами только на административных картах нарисованы, а на практике один завод просто перетекает в другой, как и жилые кварталы. В-третьих, для прорыва нужно включить в бой хотя бы одну механизированную бригаду, а это уже полномасштабная война.
Пока Киев готов только к местным обострениям силами не более батальона, перед которыми стоят локальные цели: «отжать» нейтралку, занять хутор, закрепиться у террикона, а там посмотрим. Такая тактика приводит к росту ежедневных потерь: в госпитали Дзержинска и Харькова поступает в среднем по пять раненых в сутки. При этом растет число «подрывников»: передовые группы украинских солдат подрываются на растяжках на нейтральной полосе. Но есть информация, что со своей стороны ВСУ активно занимаются разминированием того, что все лето и осень срочно минировали. Это нехороший признак – так расчищают дорогу для наступления бронетехники.
Кроме того, украинские войска организационно «размазаны» по всему фронту, что создает проблемы с управляемостью. Изначальная идея заключалась в том, чтобы повысить одновременно и мобильность батальонных групп, и их огневую мощь. На деле бригады были просто раздроблены на батальонные группы чуть ли не в шахматном порядке, а танковые бригады вообще растащены по перспективным направлениям. Три ударные группы, которые в итоге были образованы, впечатляют своей численностью, но их слаженность и управляемость оставляют желать лучшего.
Очевидно, нет и политического решения на проведение крупномасштабной операции. В «тронной речи» вице-президента США Джо Байдена слова «фас» не прозвучало, но никто не может поручиться за что, что говорится в кулуарах. Да и за адекватность понимаемого киевским правительством, которое иногда слышит то, что хочет слышать.
Продолжается и «война слухов». Жители тех районов ДНЛР, которые продолжает контролировать Украина, все чаще передают паническую или близкую к ней информацию о концентрации в тех или иных населенных пунктах частей ВСУ, явно рассчитанных на наступление. Говорится о предложениях «срочно покидать Донецк, Горловку и Луганск», поскольку «после Нового года что-то готовится». В большинстве случаев это просто «терроризирующие слухи», нормальное явление для такого рода войн, и заниматься цепочками их распространения должно МГБ. Но на пару десятков таких вот «бабушек на рынке» может набраться и два-три пейзанина, которые действительно что-то видели или слышали. Например, в многострадальный поселок Счастье действительно были возвращены украинские танки.
Дополнительно нервозную обстановку создали перебои с поставками в ДЛНР газа и ГСМ. Некоторые промышленные предприятия даже вынуждены были приостановить работу, а в крупных городах начались перебои с горячей водой. Чувствуется недостаток ГСМ в гражданской сфере, в частности, в сельском хозяйстве. В ВСН недостатка в топливе нет, его было запасено достаточно еще за летний период. Да и армия не зависит от частных поставок топлива и газа, а проблемы со снабжением в ДЛНР возникли именно из-за частных конфликтов «хозяйствующих субъектов», если их так можно назвать, конечно. В конфликтах этих есть и формально юридическая сторона вопроса – с декабря Газпром более не обслуживает ДНЛР, и неформальная – взаимная неприязнь и конкуренция новых «уполномоченных по снабжению» с некоторыми местными персонажами. Если помножить все это на жесткую антикоррупционную кампанию, которую проводит местное МГБ, то можно ожидать и еще каких-нибудь «недостач». Например, на угольном направлении или в вечном вопросе гуманитарной помощи.
Таким образом, последнюю неделю украинская сторона постепенно нагнетала обстановку на наиболее опасных участках фронта, доводя ее почти до кипения. Возможно, «чайник лопнет» по какой-нибудь типично фронтовой случайности, но на полномасштабные боевые действия Украина может решиться, только заручившись поддержкой США. Другое дело, что перерастание локального боя в нечто куда большее и опасное может произойти само собой. И всегда можно ожидать, что дела пойдут еще хуже.
Максимальной плотности огонь ВСУ достигает традиционно к северу от Донецка. Стрелковые бои уже всю неделю идут по дуге от поселка Пески и аэропорта до Горловки со всеми остановками. Украинская сторона использует на основных участках и минометы, и АГС, и БМП.
То, что начиналось как разовые столкновения на нейтральной полосе, постепенно переросло в полномасштабные бои, разве что без применения пока тяжелой техники и танков. Хотя переброска запрещенных минскими соглашениями видов вооружений проводится в ускоренном темпе. Ближе к линии фронта ВСУ подвели уже достаточно старых гаубиц и «Градов», чтобы говорить о бесполезности старых форм мониторинга. Миссия ОБСЕ уже перестала фиксировать все, что взрывается, ограничиваясь общими фразами. Хотя даже заместитель главы миссии Александр Хуг был вынужден признать очевидное увеличение численности украинских войск в нескольких населенных пунктах.
Особенностью этого нового обострения обстановки стало не только резкое повышение числа обстрелов, но и уменьшение перерывов между ними. Перестрелки и обстрелы населенных пунктов проводятся уже и в дневное время, чего не было давно. В Зайцево здание школы подверглось обстрелу в 9 утра, когда дети уже были на занятиях. Некоторые населенные пункты подвергаются обстрелу круглосуточно с небольшими «техническими» перерывами.
Ответный огонь со стороны ВСН ведется выборочно, что вновь вызывает недовольство у местных жителей, уже успевших отвыкнуть от столь интенсивных обстрелов. В некоторых населенных пунктах, например, в прифронтовой Пантелеймоновке, даже пришлось обращаться к населению с просьбой не шастать по селу, когда вокруг мины летают. Своеобразие местного чувства юмора предопределило и формулировку этого обращения: «вы хотя бы зонтик с собой берите». Жители же северной части Киевского района Донецка (той, что примыкает к аэропорту, Пескам и Спартаку) и Старомихайловки уже прочно переселились в подвалы.
Тактика ВСУ не изменилась и уже неоднократно была описана. Украинские части медленно «отжимают» нейтральную полосу, включая несколько мелких населенных пунктов, над которыми не было полного контроля ни одной из сторон. Ни о какой букве Минска-2, не говоря уже о его «духе», не может быть и речи. Единственной «демилитаризованной территорией», которой так гордилось ОБСЕ, остается только район Широкино на Азовском море. Но там боестолкновения прогнозируемо сместились к северу в степь в треугольник Коминтерново – Сартана – Павлополь. При этом именно Павлополь стал сейчас основным населенным пунктом, который регулярно посещает мониторинговая миссия ОБСЕ, но именно в нем и наблюдается новая концентрация частей ВСУ, включая тяжелую артиллерию и танки.
Происходящее очень опасно, поскольку такого рода многодневные боестолкновения с «отжимом» нейтралки обычно имеют тенденцию заканчиваться мясорубками на отдельных направлениях. Особенно если обе стороны втянутся в бой за какой-нибудь террикон, высоту или хутор, как это уже было летом в Марьинке, Новой Ласпе и, традиционно, в районе аэропорта. Кстати, сейчас интенсивность обстрелов на этих направлениях заметно меньше, чем на «северной дуге». И это как раз очень логично: есть основания полагать, что летние «малые наступления» ВСУ на этих направлениях были разведкой боем, которая закончилась для украинской стороны печально.
Максимальное давление на «северной дуге» также легко объяснимо. Дорога Донецк – Горловка проходит к опасной для ВСН и соблазнительной для ВСУ близости к линии фронта. Киевское командование не забыло старую идею перерезать эту дорогу, после чего попытаться и вовсе оторвать Донецк от путей снабжения, пустив на этом направлении в прорыв крупные силы. Однако для осуществления плана необходимо прощупать оборону ВСН, причем не только переднюю линию, но и системы снабжения, пути подхода и подвоза подкреплений, связь, командную систему и обеспеченность боеприпасами и ГСМ. Все это требует вот такого вот нарастания темпа и жесткости обстрелов.
Другое дело, что прорыв на этом участке фронта как раз менее всего вероятен. Во-первых, именно «северная дуга» в ДНР наиболее укреплена, там сосредоточены наиболее боеспособные части. Во-вторых, это почти целиком сплошная городская и промышленная агломерация, где порой границы между крупными городами только на административных картах нарисованы, а на практике один завод просто перетекает в другой, как и жилые кварталы. В-третьих, для прорыва нужно включить в бой хотя бы одну механизированную бригаду, а это уже полномасштабная война.
Пока Киев готов только к местным обострениям силами не более батальона, перед которыми стоят локальные цели: «отжать» нейтралку, занять хутор, закрепиться у террикона, а там посмотрим. Такая тактика приводит к росту ежедневных потерь: в госпитали Дзержинска и Харькова поступает в среднем по пять раненых в сутки. При этом растет число «подрывников»: передовые группы украинских солдат подрываются на растяжках на нейтральной полосе. Но есть информация, что со своей стороны ВСУ активно занимаются разминированием того, что все лето и осень срочно минировали. Это нехороший признак – так расчищают дорогу для наступления бронетехники.
Кроме того, украинские войска организационно «размазаны» по всему фронту, что создает проблемы с управляемостью. Изначальная идея заключалась в том, чтобы повысить одновременно и мобильность батальонных групп, и их огневую мощь. На деле бригады были просто раздроблены на батальонные группы чуть ли не в шахматном порядке, а танковые бригады вообще растащены по перспективным направлениям. Три ударные группы, которые в итоге были образованы, впечатляют своей численностью, но их слаженность и управляемость оставляют желать лучшего.
Очевидно, нет и политического решения на проведение крупномасштабной операции. В «тронной речи» вице-президента США Джо Байдена слова «фас» не прозвучало, но никто не может поручиться за что, что говорится в кулуарах. Да и за адекватность понимаемого киевским правительством, которое иногда слышит то, что хочет слышать.
Продолжается и «война слухов». Жители тех районов ДНЛР, которые продолжает контролировать Украина, все чаще передают паническую или близкую к ней информацию о концентрации в тех или иных населенных пунктах частей ВСУ, явно рассчитанных на наступление. Говорится о предложениях «срочно покидать Донецк, Горловку и Луганск», поскольку «после Нового года что-то готовится». В большинстве случаев это просто «терроризирующие слухи», нормальное явление для такого рода войн, и заниматься цепочками их распространения должно МГБ. Но на пару десятков таких вот «бабушек на рынке» может набраться и два-три пейзанина, которые действительно что-то видели или слышали. Например, в многострадальный поселок Счастье действительно были возвращены украинские танки.
Дополнительно нервозную обстановку создали перебои с поставками в ДЛНР газа и ГСМ. Некоторые промышленные предприятия даже вынуждены были приостановить работу, а в крупных городах начались перебои с горячей водой. Чувствуется недостаток ГСМ в гражданской сфере, в частности, в сельском хозяйстве. В ВСН недостатка в топливе нет, его было запасено достаточно еще за летний период. Да и армия не зависит от частных поставок топлива и газа, а проблемы со снабжением в ДЛНР возникли именно из-за частных конфликтов «хозяйствующих субъектов», если их так можно назвать, конечно. В конфликтах этих есть и формально юридическая сторона вопроса – с декабря Газпром более не обслуживает ДНЛР, и неформальная – взаимная неприязнь и конкуренция новых «уполномоченных по снабжению» с некоторыми местными персонажами. Если помножить все это на жесткую антикоррупционную кампанию, которую проводит местное МГБ, то можно ожидать и еще каких-нибудь «недостач». Например, на угольном направлении или в вечном вопросе гуманитарной помощи.
Таким образом, последнюю неделю украинская сторона постепенно нагнетала обстановку на наиболее опасных участках фронта, доводя ее почти до кипения. Возможно, «чайник лопнет» по какой-нибудь типично фронтовой случайности, но на полномасштабные боевые действия Украина может решиться, только заручившись поддержкой США. Другое дело, что перерастание локального боя в нечто куда большее и опасное может произойти само собой. И всегда можно ожидать, что дела пойдут еще хуже.