«Смертяшка была рядом». Первые Герои Советского Союза

Один погиб на следующий день после награждения. Второй — в 1943 году. Третий дожил до 1987 года.

8 июля 1941 г. , 80 лет назад, страна узнала имена первых Героев Советского Союза, получивших это звание на фронтах Великой Отечественной.

Один из Героев погиб на следующий день после награждения. Второй — в 1943 году. Третий был тяжело ранен, выжил, вернулся на фронт, встретил Победу и дожил до 1987 года.

«Вас обнимает вся страна»

В этот день по Всесоюзному радио передали первый с начала войны указ о присвоении звания Героя Советского Союза. Все три летчика, чьи имена значились в приказе, совершили таран вражеских машин. За образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом отвагу и героизм, говорилось в приказе, высокого звания удостоены летчики 158-го истребительного авиационного полка (39-я истребительная авиадивизия Северного фронта) младшие лейтенанты Степан Иванович Здоровцев и Петр Тимофеевич Харитонов, 27 июня 1941 года таранившие на своих истребителях И-16 в небе Ленинграда немецкие бомбардировщики Ju-88, и младший лейтенант Михаил Петрович Жуков, который 29 июня 1941 года в воздушном бою над Псковским озером, исчерпав весь боезапас, также таранным ударом сбил бомбардировщик Ju-88.

«Доблестные авиаторы первыми пополнили чудесную семью Героев Советского Союза, вписавших незабываемые подвиги в историю человеческого дерзания, храбрости и самоотверженности», — написала газета «Правда» в передовице 9 июля 1941 года.

Поэт Василий Лебедев-Кумач написал в честь Героев стихотворение «Первые три»:

«Здоровцев, Харитонов, Жуков!
Вас обнимает вся страна!
И все от дедов и до внуков
Твердят родные имена.
Пусть множатся ряды героев,
Пусть в наши грозовые дни
Дерутся все, как эти трое,
И побеждают, как они!»

Степан Здоровцев погиб на следующий день после награждения, 9 июля: его самолет перехватили истребители противника, когда Здоровцев возвращался из разведывательного полета.

«Слышу: пули свистят»

Второй Герой, Пётр Харитонов, 25 августа 1941 года снова совершил таран. В том воздушном поединке Харитонов уничтожил самолет противника, но и его машина пострадала. Он был вынужден катапультироваться.

«В тот день, помню, шёл дождь, — рассказывал позже Харитонов. — Я и лейтенант Иозица (странная фамилия у него была, чешская, кажется) сидели на поле в готовности № 1. К самолётам привезли обед. Но поесть нам так и не удалось: было приказано срочно вылететь на перехват фашистских бомбардировщиков, направляющихся к Ленинграду. Поднявшись в воздух, мы сразу же обнаружили самолёты противника и, подойдя к ним поближе, завязали бой. Фашисты не ожидали столь стремительного нападения и на какое-то мгновение замешкались. Это решило исход боя. Через несколько минут оба бомбардировщика были сбиты, а третий, тоже изрядно изрешечённый, лёг на обратный курс. Я лечу над ним и веду огонь с возможно более близкой дистанции. Противник, естественно, огрызается, и мне приходится постоянно маневрировать. Но вот боезапас израсходован. Что делать?.. Кружусь над этим проклятым "Хейнкелем", размышлять особенно некогда, чувствую, ещё немного — и уйдёт. Принимаю решение: таранить. Падаю вниз, выжимая из "ишачка" всю возможную скорость, рублю плоскостью по хвостовому оперению бомбардировщика. Конечно, обе машины потеряли управление. Я еле выбрался из кабины.

Плыву под куполом парашюта, слышу, пули свистят. Поднял голову: весь экипаж "Хейнкеля" надо мной, четверо их, гадов. Подтянул стропы, чтоб ускорить падение, и так ударился ногами о твёрдый грунт, что голенища сапог лопнули!

Сгоряча и боли не почувствовал. Постепенно освободился от парашюта, перезарядил пистолет и стал наблюдать, маскируясь в кустах. Господи! Неужели я, лётчик, на земле погибну! И вдруг — тра-та-та-та! Это Виктор Иозица меня сверху прикрывает. "Ну, — думаю, — вдвоём-то мы ещё повоюем". Летает мой лейтенант и поливает их свинцом на бреющем, чуть ли не к самой земле прижимается. Самого прыткого фашиста он уложил, остальных взяли в плен наши солдаты, прибежавшие на выстрелы.

Только после этого осмотрел я себя, ощупал. Гляжу, пробит пулей левый рукав и левый карман гимнастёрки. Обрадовался: рядом была смертяшка и пролетела, значит, счастливчик я. А посмотрел на ноги — ахнул. Распухли как колоды, не слушаются, не идут...»

Больше года лечился в госпитале

За этот бой Герой Советского Союза Харитонов был представлен ко второму ордену Ленина. Тогда же фамилия Харитонова вновь попала в сводки Совинформбюро, которое сообщило: «За последние 2 дня лётчики, охраняющие подступы к Ленинграду, сбили в воздушных боях и уничтожили на аэродромах противника 101 вражеский самолёт. За эти дни особенно отличился Герой Советского Союза младший лейтенант П. Т. Харитонов».

Корреспондент ленинградского радио смог взять у летчика интервью. В радиоэфире прозвучали его слова : «Смысл жизни мы, советские лётчики, видим в смертельной битве с фашизмом, в его полном истреблении... Мне уже дважды довелось таранить самолёты врага. Надо будет, пойду и на третий».

В сентябре 1941 года самолет Харитонова был подбит, а самого его, обгоревшего и контуженного, нашли жители местной деревушки. Летчика удалось переправить в тыл. Врачам потребовалось больше года, чтобы поставить Героя на ноги. Петр поставил себе цель вернуться на фронт и сделал это в 1944 году.

После Победы он продолжил службу в рядах ВВС, окончил Военно-воздушную академию. В 1955 году полковник Харитонов ушел в запас. Военный пенсионер жил в Донецке. Умер Петр Тимофеевич 1 февраля 1987 года.

Сгорел в небе

Младшему из трех Героев — Михаилу Жукову — на момент присвоения высокой награды было 23 года. Сразу после того, как был опубликован приказ, к матери Михаила в деревню Ружбово на Вологодчине отправился корреспондент «Красной Звезды». Журналист попросил женщину написать сыну письмо, которое будет опубликовано в газете и которое прочтут тысячи других бойцов. Мать написала: «Дорогой и любимый Миша! Даю тебе наказ: продолжай так же бесстрашно и мужественно громить фашистских псов...»

И он громил. В боевой характеристике на Жукова от 31 декабря 1943 года командир авиаэскадрильи написал: «За время войны произвёл 259 боевых вылетов, из которых 50 на сопровождение бомбардировщиков, 5 штурмовок, 167 на прикрытие своих войск, аэродромов и объектов. Участвовал в 47 воздушных боях, в которых сбил 3 бомбардировщика лично и в группе истребитель Ме-109 и бомбардировщик. В воздушных боях показал себя смелым, решительным, с высоким чувством взаимовыручки».

В январе 1943 года Михаил участвовал в операции «Искра» по прорыву блокады Ленинграда. Краткий отчет сохранил для нас сухие цифры: 263-й боевой вылет стал для Михаила последним. В составе четверки истребителей летчик прикрывал наши наземные войска в районе Невской Дубровки. Самолёт Жукова был сбит точечным ударом: снаряд угодил в бензобак, не оставив Герою шансов на спасение. Он сгорел в небе. Посмертно Жуков был награждён орденом Отечественной войны I степени.

Всего за годы Великой Отечественной войны звания Героя Советского Союза было удостоено более одиннадцати тысяч человек. Из них дважды — 104, трижды — 3 (маршал Георгий Жуков, летчики-истребители Иван Кожедуб, Александр Покрышкин).