Наталья Артюхина, Музей космонавтики: «Меня вдохновляет мысль, что человек увидит музей моими глазами и как у него будет все внутри ликовать»

Надо сказать, поехали?

Наталья Артюхина: Поехали!

Говорят, если очень захотеть, можно в космос полететь. А вот лично я давно мечтала взять интервью у Натальи Витальевны Артюхиной, директора Музея космонавтики. Немного терпения и настойчивости, и аккурат к 12 апреля мечта сбылась. Начать хочется с поздравления, так как я знаю, недавно исполнилось уже 11 лет, как вы, Наталья Витальевна, возглавляете Музей космонавтики. Я знаю, вы окончили Московский государственный открытый педагогический институт и психологический факультет МГУ. А с чего началась ваша именно «космическая» карьера?

Наталья Артюхина: Началась она с того, что правительство Москвы предложило мне возглавить проект по реконструкции Московского планетария, который с 1994 года стоял закрытый. И вот в 2008 году я пришла на этот проект, с этого и началась моя «космическая» карьера. Хотя, конечно, планетарий — это все-таки не космонавтика, это изучение Вселенной, других планет, других галактик, миров, но это позволило погрузиться в совершенно удивительный мир космоса и познакомиться с удивительными людьми — астрономами, физиками, исследователями планет.

Давайте вспомним, как вас назначили в Музей космонавтики в 2014 году. Я немного поискала информацию и поняла, что до вашего назначения музеем управляли преимущественно мужчины, причем с техническим образованием. А каково вам было прийти и возглавить музей? Как реагировали коллеги? Они удивлялись или восхищались, какой был в тот момент главный вызов для вас?

Наталья Артюхина: До меня музеем 23 года руководил Юрий Михайлович Соломка. Ему, кстати, сейчас больше 90 лет, и до сих пор мы сохраняем прекрасные отношения. Но я пришла непосредственно после Александра Ивановича Лазуткина. Это Герой России, летчик-космонавт. Всегда, когда мне нужно что-то у него спросить, уточнить, он откликается, я очень уважительно к нему отношусь. Что касается коллектива, то, безусловно, любые перемены людей настораживают. И сначала ты должен доказать, что ты можешь работать. Люди хотят знать, не будет ли увольнений, не будет ли каких-то изменений. Но я всегда считала, что самое главное всегда, когда ты приходишь на новый проект, — это преемственность, тем более для учреждений культуры, это одна из самых важных вещей, потому что, конечно же, те сотрудники, которые очень долго там работали, являются носителями культуры, знаний, как музей развивался, как там все происходило, как все устроено. И сначала тебе нужно со всеми познакомиться, перенять все самое лучшее, для того чтобы, ничего не разрушая, вывести музей на новый уровень. И мне кажется, что нам удается это сделать.

11 лет— это огромный стаж. Как изменился музей за это время? Попробуем ретроспективно вспомнить, что было и что стало?

Наталья Артюхина: Перед моим приходом, в2013 году, музей посетили 285 тысяч человек. Это большая цифра, но и музей большой (почти 9000 квадратных метров), и я понимала, что можно сделать так, чтобы музей был еще больше востребован посетителями. И уже в 2024 году к нам пришли 700 тысяч человек. Это существенно. Но, чтобы интерес не угасал, ты должен все время что-то предлагать новое, интересное, но только просветительское. Отличные экспозиции, выставки, экскурсии, квесты. Мы за это время переделали всю входную группу, открыли магазин самообслуживания. Мы постарались, чтобы у нас, несмотря на то что входная группа небольшая, посетителям было удобно. Гардероб, санитарные комнаты — это все очень важно для того, чтобы посетитель чувствовал себя комфортно. Мы переделали экспозицию первого зала (открыли ее в 2019 году), такую таинственную, разноцветную. Открыли планетарий в 2024 году, небольшой, но тоже очень какой-то намоленный, красивый. Мы постоянно что-то совершенствуем. Вот сейчас уже третий год идет проект «Из игры в музей».

Мы хотим, чтобы посетители, которые практически никуда не ходят, все время сидят за компьютером, оторвались немножечко от игр, и пришли в музей, и погрузились там в соответствующую атмосферу. Но, конечно же, самое главное, что, мне кажется, нам удалось сделать, — это сформировать команду и постараться донести до каждого сотрудника, что самое главное в нашем музее — это посетитель. А ведь, как бы мы ни хотели, посетители совершенно разные. Кто-то пришел в плохом настроении, у кого-то не слушается ребенок и так далее. Ты должен полностью понять его чаяния, полностью обеспечить, чтобы наш родной, наш дорогой посетитель почувствовал себя нужным с первого момента, а потом уже погрузился в экспозиции, посетил квесты и ушел из музея совершенно очарованный.

Вы сказали про команду. Сколько сейчас сотрудников в вашей команде?

Наталья Артюхина: Примерно 170-180 человек. У нас же не одно здание. То, что под ракетой, — это основное здание. Но еще есть дом-музей академика Сергея Павловича Королева. И часть людей, особенно научных сотрудников, продолжают работать и в фондах, и в научных отделах.Часть людей пришли вместе со мной, это в основном управленцы. Пришел Вячеслав Федорович Климентов, заведующий по научной работе, пришла Олеся Владимировна Семенова, наш главный хранитель, которая до этого была главным хранителем Политехнического музея. Пришел недавно Виталий Юрьевич Попов, бывший директор Рязанского музея-заповедника. У нас прекрасный главный бухгалтер, у нас просто шикарный главный инженер.

Много ли женщин в вашей команде?

Наталья Артюхина: Мужчин и женщин у нас примерно поровну. Часто кажется, что в музее работают одни женщины, но это не так. У нас достаточно большое количество мужчин, но это, естественно, инженерная служба и служба безопасности, наши различные технические отделы, художники. И, кстати, из-за этого баланса многие встречаются в музее, женятся, рожают детей. И мы надеемся, что, может быть, и дети тоже впоследствии придут в наш музей.

А кстати, много ли молодых сотрудников и какое возрастное соотношение? И сложно ли вам управлять зумерами? Сейчас многие говорят, как сложно ими управлять. Или жевам сложнее управлять людьми, которые постарше вас?

Наталья Артюхина: Не могу сказать, что сложнее, управлять людьми постарше или зумерами. Просто к каждому сотруднику должен быть свой подход, но абсолютное требование — что ты должен уважительно относиться к своим сотрудникам, вне зависимости, на какой они должности работают, вне зависимости, сколько им лет. Ты должен просто уважать своих сотрудников. Это самое главное.

Звучит как принцип. А какие еще у вас управленческие принципы?

Наталья Артюхина: Второй главный управленческий принцип такой: если ты хочешь получить хороший результат, ты очень четко должен сформулировать и поставить задачу. Ведь люди, вы знаете, часто после разговора с друг другом понимают многое по-разному. Поэтому у нас очень четкое регламентирование, многие процессы подробно прописаны. Люди должны понимать свои обязанности, но они также должны понимать и свои возможности. Например, для службы персонала расписано, что они могут сделать в той или иной ситуации. Ну, скажем, если посетитель крайне чем-то недоволен, персонал должен знать, что он может предложить, чтобы улучшить его настроение. Регламентированы также все технические, научные, кадровые процессы. Но также крайне важно четкое планирование. И, несмотря на то что это сложно сделать, и часто говорят, что нужно больше делегировать, но иногда так не получается. Поэтому создаются планы, и уже по реперным точкам идет контроль для того, чтобы тот процесс, который ты запустил, привел к результату. Самое главное в нашей работе — это результат, а не процесс. Процесс только обеспечивает результат.

Прозвучало слово «контроль», и сразу захотелось спросить, какой вы руководитель? Как вы балансируете между жесткостью, когда нужно принимать сложные решения, и между эмоциональным, где-то даже мягким лидером, который должен вдохновить команду? Как вы находите эту правильную «температуру»?

Наталья Артюхина: Мне кажется, что прежде всего вдохновить команду можно тем, чтобы команда твоя понимала, что ты вместе с ними в этом процессе, что ты всегда будешь принимать решения, предложишь различные варианты, что тебя никогда не бросят. В моем представлении самый неразумный вариант управления — это когда время идет и ты в конце пути можешь получить совершенно не тот результат, а виноват-то даже не сотрудник, а ты. Поэтому, когда ставится задача, я часто переспрашиваю, как человек ее понял. Мы последовательно проговариваем все варианты. И моя задача как управленца, проговаривая какие-то пункты плана, подсказать то, что я вижу, потому что у меня нет задачи сказать: ну вот, ты опять не справился. Моя задача всегда сказать, какой ты молодец, ты справился наилучшим образом, и даже если в этом процессе 50% будет моих подсказок, это не важно. Больше всего я вдохновляюсь тем, что я вижу, что человек смог это сделать, преодолеть, сделать, додумать. И когда вдруг я вижу, что человек раскрывается, начинает идти не заданным путем, который уже 100 раз проходил, и не говорит «ой, это невозможно», а когда снялись эти барьеры. Потому что у меня самой никогда нет этих барьеров в первый момент, когда ставится задача. Никогда в моих мозгах не возникнет мысль, что это невозможно. И когда я вижу, что мы построили все планы, добились результатов, и у человека раскрывается какое-то новое видение того, что он может. Итак, есть четкое планирование, четкое построение задач и контроль, обсуждение, почему мы не сделали что-то в реперных точках, а не в конце пути, когда уже невозможно ничего поправить. И в конце пути — восхищение вместе с сотрудниками результатом, — мне кажется, это и есть главная балансировка.

Представим себе стрессовую ситуацию. Это самое сложное для управления, когда корабль штормит. И в стрессовых ситуациях руководители либо замирают, либо реагируют импульсивно. А вот ваши коллеги говорят про вас, что вы сохраняете удивительное спокойствие в стрессовых, сложных ситуациях. Говорят, что вы умеете «заземлять» атмосферу. Это цитата. Расскажите, как вы восстанавливаете свой эмоциональный баланс, ресурс. Что помогает вам в стрессовых ситуациях?

Наталья Артюхина: Когда ты принял для себя решение, что ты будешь работать руководителем, ты должен понимать, что руководство любым учреждением, и даже учреждением культуры — это не только выходы на сцену, общение с интересными людьми. Это все есть,конечно, но работа руководителя — это планирование, постановка задач, решение проблем, движение вперед. И ты должен быть изначально к этому готов. Для меня самое сложное, как и для всех людей наверное, — это неопределенность. Когда есть понимание, что уже наступил какой-то критический момент, в этот момент я очень быстро собираюсь, потому что определенность появилась. И мозги начинают работать только на то, как из этой ситуации выйти наиболее эффективным способом, для того чтобы решить все проблемы.

Какие слова вы говорите своей команде, когда происходит сложный момент, кризис, или когда надо поддержать людей?

Наталья Артюхина: Я им говорю, что они справятся, а я буду вместе с ними.

Мне нравится. Что бы вы написали в письме себе — начинающему руководителю — из нынешнего 2025 года?

Наталья Артюхина: Я бы написала, что никогда нельзя сдаваться и всегда нужно принимать помощь других людей, потому что только в командной работе будет синергия, которая приведет к лучшим результатам. Конечно, ты можешь быть очень умным, профессиональным и так далее, но рядом с тобой такие же умные, профессиональные люди, которые покажут тебе иные пути решения, и ты сможешь это все объединить, и выбрать лучшее, и при этом нести ответственность за этот выбор.

Спустя 11 лет работы в музее что у вас вызывает удивление или ощущение новизны в вашей профессии, какие чувства вы испытываете?

Наталья Артюхина: Конечно, за столько лет я уже привыкла к музею. Когда ты выходишь в экспозицию, уже кажется, что ты все видел, что вроде это все обычно. Но я всегда вспоминаю, когда я первый раз пришла в музей, только построив планетарий, в соответствии с задачей правительства Москвы сделать его «вау».И я сделала его «вау». Там были самые передовые технологии на тот момент. И вот я пришла к Юрию Михайловичу Соломке, такая вся особенная, такая вся умная, только что из планетария. А тут этот вид с верхней галереи на музей. И я подумала: Боже, как красиво. И уверена, что посетители испытывают те же чувства, особенно когда мы что-то меняем, создаем новые экспозиции, выставляем новые экспонаты. Меня все время и вдохновляет осознание того, как человек увидит музей моими глазами и как у него будет все внутри ликовать.

Когда вы наблюдаете запосетителями, взрослыми в первую очередь, как вам кажется, что их впечатляет и возле каких экспонатов они подолгу задерживаются?

Наталья Артюхина: Конечно же, к нам приходит определенный процент технически продвинутых людей, их интересуют больше технические экспонаты, блоки, приборы. Но в целом и взрослых, и детей восхищает первый зал, где собраны все наши первые победы, наши Белка и Стрелка, наши скафандры. И технический скафандр Гагарина, и леоновский скафандр для выхода в открытый космос, и шлюзовая камера. Конечно же, я уверена, что их тоже восхищает космическая техника, космические корабли, спускаемые аппараты.

Расскажите, как выглядит ваш рабочий день. На что вы тратите большую часть рабочего времени?

Наталья Артюхина: Мой рабочий день — это же не то, что ты пришел в музей, сел за стол, а вечером выключил компьютер и вышел. Мне кажется, что, когда ты работаешь директором такого учреждения, у тебя мозги вообще не останавливаются. То есть физически я могу думать над какими-то процессами постоянно и даже просыпаясь ночью, вдруг какая-то мысль, думаю, Господи, я же должна была позвонить вот туда или вот это подготовить. И пока ты опять засыпаешь, опять прорабатываешь какие-то моменты. Основная часть рабочего дня — это все-таки планирование и постановка задач.У нас нет совещаний, где мы все собираемся и обсуждаем проблемы. У нас все-таки больше проектное управление, когда идет проект, мы собираем те группы, которые сейчас отвечают за решение того или иного вопроса. Я бы сказала, что планирование и продумывание текущих вопросов либо перспективных планов занимает больше всего моего времени.

Расскажите, что вы цените в людях и без каких качеств нельзя стать частью вашей команды?

Наталья Артюхина: Мне кажется, что самое ценное — это доброта. Человек должен быть добрым, потому что, если у тебя нет этой внутренней доброты, мне кажется, что ты не сможешь коммуницировать с другими людьми. Не сможешь создавать эти прекрасные экспозиции, потому что ты должен с добротой их создавать, понимая, что ты их делаешь не длясвоего самовыражения, а для посетителя. И, конечно же, мне очень важно, чтобы все было абсолютно спокойно. У нас сложная работа, потомучто принять 700 тысяч посетителей — это очень ответственно. Помимо экспозиции выставок, ты должен обеспечить безопасность этих людей. Обстановка должна быть спокойной, для того чтобы ты принимал решения, не связанные с какими-то межличностными бесконечными разборками. Вася не любит Петю, Маша не любит Сашу и так далее. Профессионализм и порядочность очень важны, потому что всевозможные интриги, сплетни разъедают коллектив и не дают прораститворческим росткам.

Наталья Витальевна, скажите, а вы проверяете эрудицию соискателей на собеседовании? Вот если пришел к вам кто-то устраиваться на работу, какой обязательный вопрос вы задаете?

Наталья Артюхина: Сложный вопрос. Дело в том, что, конечно, нужен базовый уровень культуры, когда человек приходит. Задавать вопрос, знают ли они Гагарина, — это как-то странно. Хотя была такая ситуация, когда пришла журналист, и вот мы идем, рассказываем ей про советскую космонавтику, про российскую космонавтику. И вдруг девушка спрашивает: «А сейчас космонавты летают?» И это меня поразило, честно говоря. Мы рассказали, что да, сейчас на Международной космической станции находятся экипажи и так далее, и тому подобное. Но да, я все-таки задаю вопросы, если разговариваю с кандидатом, а это бывает не так часто, потому что у меня делегированы полномочия, иначальники отделов вместе с отделом кадров сами подбирают персонал. Я же разговариваю с кандидатами, только если это должности, которые непосредственно подчиняются мне. Мы сэтими кандидатами разбираем профессиональные вопросы — их опыт и как бы они поступили в той или инойситуации.

А про эрудицию мы обычно не говорим. Поясню. Я вот, знаете ли, прекрасно запоминаю цифры. Потому что, когда я училась на историческом факультете университета, у нас можно было взять любой билет, ответить на два вопроса. Все прекрасно. А потом преподаватель говорил: «Ну, теперь, Наташ, давай пройдемся по даткам». И эти даты могли быть совершенно не связаны даже с веком. То есть тебя могли спрашивать по истории XIX века, а даты могли быть начиная с XII века. И поэтому это все запомнилось. Но я закончила институт очень давно и могу иногда уже не знать, что внутри этой даты. Носама дата навсегда врезана в память. Так вот, при собеседовании человек может тебе отвечать на какие-то вопросы, потому что он знает название, но совершенно не понимает, что внутри этого вопроса. Для меня важно, чтобы человек обладал критическим мышлением и мог анализировать процессы, для того чтобы эффективно исполнять свои должностные обязанности. Я проверяю не эрудицию, ачто человек может рассуждать и анализировать.

Понятно. А по поводу того, летают ли люди сейчас в космос, то это, конечно, странный вопрос. Сейчас даже актрисы летают в космос. После фильма «Вызов», мне кажется, вообще не должен возникать такой вопрос. Интересно, кстати, согласны ли вы с выражением «если очень захотеть, можно в космос полететь»? Может ли, на ваш взгляд, полететь в космос, скажем, певица? Актриса же смогла полететь, а, скажем, Полина Гагарина могла бы полететь в космос?

Наталья Артюхина: Полина Гагарина могла бы, естественно, полететь в космос. Главное, чтобы у нее было соответствующее здоровье, потому что полеты в космос — это не только знание какой-то космической техники и не только самообладание. Это прежде всего перегрузки. И Юля Пересильд просто большая молодец. И на самом деле мне кажется, что «Вызов» — одиниз лучших космических фильмов. Я посмотрела его не один раз.

А какие еще фильмы про космос вы любите?

Наталья Артюхина: Я люблю и «Время первых», «Салют-7». Да, там есть спорные моменты. Но дело в том, что любой фильм привлекает внимание к космонавтике, а значит, и к нашему музею.

Общаясь по работе с конструкторами, космонавтами и выдающимися астрономами, как вы сейчас понимаете словосочетание «трудная задача» — что это для вас?

Наталья Артюхина: Задачи все трудные по большому счету, но все решаемые. Ведь настроить сотрудника на нормальную работу — это трудная задача, но ты с ней справляешься точно так же, как и с полетом в космос. В этом году у нас серьезная дата —60-летие выхода в космос нашего любимого Алексея Архиповича Леонова на корабле «Восход-2». А еще в этом году столетие Павла Ивановича Беляева, командира этого корабля. Мы сделали выставку на МКС. Совместно с госкорпорацией «Роскосмос» мы среди прочего отправили на МКС два подлинных предмета: схему выхода в открытый космос, которую нарисовал сам Леонов, и кисточку, потому что мы знаем, что Леоновбыл еще и художником. Мы поставили себе задачу отправить выставку в космос — и реализовали, это тоже очень сложно.

Я знаю, что в фонде музея более 100 тысяч экспонатов и появляются новые. И я узнала, что Юля Пересильд подарила недавно музею свой костюм. Расскажите, какие новые экспонаты?

Наталья Артюхина: Юля подарила нам не только свой костюм, но и галчонка, талисман своего фонда, так называемый индикатор невесомости, который она брала с собой в космос, и мешочек с личными вещами. На самом деле комплектование — это необычный процесс. Ведь Музей космонавтики не только о том, что было, но и то, что есть сейчас. Комплектование происходит постоянно. То есть художник Шишкин уже ничего не напишет, не передаст в Третьяковскую галерею. А космонавты появляются. Нам помогает «Роскосмос», нам помогают предприятия космической отрасли. Это просто наши палочки-выручалочки. Скажем, 3D-принтер, который летел на МКС, передала нам компания 3D Bioprinting Solutionsв 2018 году. Старт был аварийный, и в третьем кресле находился этот 3D-биопринтер, который печатает живую ткань на МКС. Это уникальный экспонат, который показывает будущее, когда начнут печатать органы. Далее, компания «Спутникс» нам предоставила свои спутники, которые они запускают. Большое количество личных вещей мы получаем. Космонавт Олег Германович Артемьев постоянно передает в фонды музея артефакты. Оксана Леонова, дочь Алексея Леонова, передала коллекцию личных вещей и документов своего отца. Мне кажется, советская школа воспитала во мне большое уважение к людям, которые достигли выдающихся результатов и продвинули нашу страну на какие-то небывалые высоты. Я очень уважаю и вдохновляюсь ими. И понимаю, что именно эти люди останутся в истории, что музеи останутся эталонами.