Вот к чему приводит экономия в жилищном строительстве
У вас не найдётся минутка поговорить о навесных фасадах? Их любят дизайнеры и архитекторы – большой выбор материалов всевозможных фактур и цветов даёт широкий простор для творчества. Их любят колхозники – ещё бы, самую дешёвую халупу можно обшить сайдингом за пару дней и получить этакое деревенское лакшери. Их обожают строители: три слоя минваты и фасад поверх – и вместо нормальной стены можно строить сопли в пол-кирпича на бетонном каркасе. Заброшенный заводской корпус превращается в очередной СуперМегаМолл с минимальными затратами: снаружи АКП, внутри ГВЛ, сдавай торговые места – стриги купоны. Про обратную же сторону медали знают далеко не все…
Хотя сами материалы и дёшевы, сборка утепленного навесного фасада требует ровных рук и понимания технологии. Если же эти самые руки оказались неровными, найти проблему под уже собранным фасадом – та ещё задача. Многие фасадные системы созданы по принципу «скорость сборки важнее ремонтопригодности», и выборочно разбирать фасад, например, из алюкобонда на вертикальной С-образной подсистеме или, прости господи, керамогранита – то ещё удовольствие. Но ведь у нас здесь не кружок юного строителя, верно? Так что сегодня я расскажу о ещё одном неочевидном минусе навесного фасада – пожароопасности. А поможет нам в этом одна британская жилая высотка.
Перенесемся в Лондон. Рыба, чипсы дрянная еда… ну, вы поняли. Лондон. Точнее, Западный Лондон. Там, в Северном Кенсингтоне в далёком семьдесят четвёртом построили Grenfell Tower – жилую многоэтажку на 24 этажа. Такая типичная «свечка», человейник на 129 (изначально на 120) квартир. Программа «доступное жильё» как она есть. Правда, со специфическими британскими нюансами.
Дело в том, что пожарное законодательство Великобритании на удивление лояльно к проектировщикам. В здании не предусматривалось ни общей пожарной сигнализации, ни пожарной лестницы. Подразумевалось, что в случае возгорания огонь не распространится дальше одного помещения и, следовательно, общая эвакуация не потребуется. Запомним этот факт и двинемся дальше.
Следующая ключевая точка этой истории – 1996 год. Здание из прямого муниципального управления переходит под управление арендаторов. Вскоре прозвенели первые звоночки: частникам, в отличие от муниципалитета было глубоко пофиг на пожарную безопасность здания. Устаревшее пожарное оборудование никто и не думал менять, проходы были загромождены горючим хламом, аварийное освещение барахлило. Местные активисты строчили жалобы в Спортолото, в ответ управляющие грозились затаскать их по судам. Это вялое бодание продолжалось годами без каких-либо внятных результатов. Поехали дальше.
2012. Управляйка объявила конкурс на капремонт здания. Замена окон, водяное отопление, утепление стен и навесной фасад. За почти десятимиллионный контракт сражались несколько подрядчиков, выиграл, естественно, тот, кто сумел сэкономить больше. Сам ремонт проходил с 2015 по 2016 год. Утепление осуществили полиизоциануратовыми плитами, облицовку – АКП. Все предпосылки будущей трагедии сформировались. Оставалось лишь дождаться искры…
Ночью 14 июня 2017 года жильца квартиры 16 разбудила пожарная сигнализация. На кухне он обнаружил дымящийся холодильник, предупредил соседей и вызвал пожарных. На часах было 00:54. В 01:00 прибыли первые пожарные расчеты, велели всем жильцам сидеть по домам и не паниковать; в 01:14 приступили к тушению. Они опоздали буквально на шесть минут: примерно в 01:08 огонь сквозь оконную раму перекинулся на навесной фасад и быстро пополз вверх по АКП.
Здесь необходимо сделать лирическое отступление и объяснить тем, кто не в теме важный нюанс навесного вентилируемого фасада. Дело в том, что между утеплённой стеной и облицовкой есть специально оставленное пустое пространство, необходимое для циркуляции воздуха, которая позволяет предотвратить отсыревание стены. Именно этот фактор сыграл важную роль в дальнейшем распространении огня. С одной стороны, потоки горячего воздуха в тесном пространстве немедленно привели к образованию тяги, раздувавшей огонь; с другой, развитие огня под поверхностью фасада заведомо обрекала на провал любые попытки потушить его, поливая фасад водой снаружи. Несмотря на вызванные подкрепления, уже через пятнадцать минут огонь добрался до крыши, а также проник в несколько квартир выше. Дым начал заполнять здание, препятствуя эвакуации. К 01:58 дым уже стоял в коридорах, а почти половина жильцов так и не успела покинуть здание. Прошел ещё почти час, прежде, чем слоупоки-пожарные объявили, наконец, всеобщую эвакуацию. К тому моменту здание пылало как факел, шансов выбраться с верхних этажей уже не оставалось. Пожарные, выводя людей из огня, сумели добраться аж до двенадцатого этажа, но все, кто ещё оставался выше были обречены.
Здание тушили ещё двое суток, а точное количество погибших посчитали только к ноябрю: в пожарах такой силы зачастую не остается ничего, кроме пепла. На данный момент общепризнанной считается оценка в 72 погибших (двое из них скончались позже, уже в больнице) и более 70 раненых, что делает этот пожар самым страшным пожаром британского жилфонда со времен Второй Мировой.
Расследование, как водится, вскрыло множество нарушений при строительстве и эксплуатации здания: горючие панели навесного фасада (а разгадка проста: они гораздо дешевле негорючих), горючий утеплитель и многое другое. Самое смешное заключается в том, что британским нормативам вся эта кунсткамера соответствовала. Проведённая по горячим следам проверка других жилых зданий показала, что и там ситуация обстоит не лучше. В итоге это привело к пересмотру и ужесточению строительных норм в части пожарной безопасности.