Черная магия. Вариант Петра Салтыкова

Магия и колдовство в нашем представлении — это или забава, вроде гадания на кофейной гуще, или область темная, загадочная и зловещая. А между тем, в XVII-XVIII веке за ворожбу преследовали в том числе и представителей аристократических фамилий. Так, в 1758 году перед судом предстал камергер Петр Васильевич Салтыков, который при помощи колдунов пытался извести жену и тещу и одновременно заслужить милость государыни. То ли колдуны были неумелыми, то ли Петр Васильевич что-то сделал неправильно, но замыслы его были раскрыты.

Петр Салтыков — представитель знатной фамилии

Петр Васильевич Салтыков — представитель славного рода, в котором были и царица Прасковья Федоровна, жена царя Иоанна Алексеевича, и Петр Михайлович Салтыков — троюродный брат царя Алексея Михайловича и глава многих приказов, и Василий Федорович Салтыков — генерал-аншеф, генерал-полицмейстер Петербурга. Сыном последнего и был наш главный герой. Кстати, его мать принадлежала к роду Голицыных, не менее знатному и славному.

Петр Салтыков родился в 1724 году, при дворе имел чин камергера, который объединял обязанности ушедших в прошлое стряпчего с ключом, комнатного стольника и спальника. Чин был высокий и приравнивался к генеральскому, при дворе камергеры играли большую роль и входили в круг придворных, приближенных к августейшим особам. Настолько приближенных, что родной брат нашего героя — Сергей Васильевич Салтыков — был одним из первых фаворитов будущей Екатерины II и, как говорили, отцом Павла I (современные генетические экспертизы эту версию опровергли практически на 100%).

Надо сказать, что из трех сыновей (а у Петра и Сергея был еще младший брат Александр) Василий Федорович в старости больше всего рассчитывал на старшего, Петра. Он, кстати, мог составить неплохую партию — на протяжении нескольких лет Петр Салтыков числился женихом герцогини Курляндской, единственной дочери Бирона. Свадьба эта, правда, не состоялась, и Петр Васильевич женился на княжне Марии Солнцевой-Засекиной. Семейная жизнь, как бы мы сейчас сказали, не задалась у супругов с самого начала. И впоследствии допросы в Тайной канцелярии выявили, почему именно.

Петр Салтыков: тайная страсть

Свадьба с первой невестой — герцогиней Курляндской — у Петра Салтыкова расстроилась в 1751 году. Как показал на допросах его крепостной по имени Василий Козловский, в том же году барин вступил с ним в связь. Козловский при этом утверждал, что грех совершал «по принуждению помещика своего», каялся в церкви и исправлял епитимьи.

Так становятся понятными и холодное отношение Салтыкова к жене, и их постоянные конфликты. Петр Васильевич говорил, что к своей супруге испытывал отвращение. Мария Федоровна, по его словам, везде наговаривала на мужа и жаловалась, что Козловский пользуется его особым расположением.
В итоге ситуация стала для Петра Салтыкова невыносимой, и он решил, что лучшее решение — это колдовство. С его помощью он хотел избавиться разом от жены, тещи, а заодно добиться расположения императрицы Елизаветы Петровны и получить от нее разрешение жить в Москве. Начались поиски колдуна.

Колдовство: грех или преступление?

Борьба с колдунами в России то уходила на второй, третий или даже десятый план, то обострялась вместе с борьбой за церковное благочестие. Ведь колдовством зачастую объявлялись или ереси, или пережитки язычества, которые прочно вошли в быт.

К примеру, в 1648 году увидел свет царский указ о запрещении скоморошьих игрищ, языческих обрядов и суеверий. В нем наравне с «непристойными игрищами» и гуляниями осуждалось и чародейство. В 1655 году государь Алексей Михайлович направил архимандриту Горицкого монастыря Гермогену указ, в котором особо указал, что в Переславле-Залесском, то есть совсем близко к Москве, спокойно действуют «чародеи, волхвы и бабы богомерзкие». В основном речь шла, конечно, о разного рода знахарях.

А вот стольник и воевода Андрей Ильич Безобразов поплатился за веру в колдовство жизнью. В 1689 году он обращался к колдунам с просьбой поворожить на получение милостей у молодого царя Петра. Ворожеи воеводу оговорили, сказав, что он просил их молодого царя извести, и в 1690 году Безобразова казнили.

Как мы видим, часто колдовство давало совсем не тот результат, который ожидался. Так, в 1753 году в Москве жена камердинера Степана Карновича стала болеть. Провели расследование и выяснили, что дворовый Григорий Фадеев ворожил, чтобы «госпожа ево с ним жила блудно». Результата не достиг, а госпожу колдовскими солями чуть не уморил.

Примерно тогда же Санкт-Петербургская духовная консистория разбирала дело о «наказании за ворожбу Антона Баженова, дворового человека Дементия Матвеева». Что примечательно, ворожил он не для себя, а для других, в основном для женщин.

Если в XVII веке за колдовство можно было серьезно поплатиться, то при Елизавете Петровне положение изменилось. Она относилась к такого рода преступлениям снисходительно, видя в них не злой умысел, а глупость. И наказывала все чаще не смертью, а церковным покаянием.

Кстати, о глупости. Упомянем лишь одну небольшую деталь. Екатерина II писала о нашем герое Петре Салтыкове в своих записках: «Это был дурак в полном смысле слова, у него была самая глупая физиономия, какую я только видела в моей жизни. Большие неподвижные глаза, вздернутый нос и всегда полуоткрытый рот; при этом он был сплетник первого рода». Но это так, к слову.

Черная магия: травы, корешки и наговоры

Салтыков поручил уже упоминавшемуся Василию Козловскому, а также управляющим имениями Толмачеву и Антонову найти ворожей и колдунов. В итоге для него отыскали 5 мужчин и 2 женщин. Отбор проводили тщательно, в том числе присылали кандидатов из Малороссии, где у Салтыкова тоже были имения. В основном это были травники и лекари, правда, некоторые лечили «с наговором», но и в этом большого преступления не было.

Отыскав, как ему казалось, достойных исполнителей, Салтыков приступил к воплощению своего замысла. Первое, что он хотел, — извести жену. Деревенский знахарь и коновал Трофим Жеребец вызвался помочь, составил травяной сбор и велел дать жене выпить с квасом. Эти же травы надо было рассыпать вокруг дома тещи Салтыкова, что тоже якобы было верным средством, чтобы извести родственницу. Правда, дворовый испугался и травы сыпать не стал.

Другой ведун по имени Игнатий Никитин составил сбор трав, который должен был вызвать расположение императрицы к Салтыкову. Их надо было рассыпать во дворце, добавить еще парочку магических действий, и тогда государыня проявила бы милость.

Волшебство эффекта не дало, и Салтыков продолжил попытки. Следующий колдун дал ему травы, чтобы носить в башмаке — без результата. Другие ведуны велели носить на шее корешок и кусочек воска — тоже не помогло.

Все закончилось тем, что в 1758 году на Салтыкова донес его же «подельник» — управляющий Толмачев. Он испугался того, что ворожба проводилась в императорском дворце, а значит, речь шла о государственном преступлении. После этого дело начало раскручиваться, причастных арестовали, и никто из них особенно не запирался: документов об этом деле сохранилось множество.

Екатерина II — окончательное решение императрицы

Следствие шло быстро, и в конце 1758 года суд вынес решение: все колдуны и ворожеи были отправлены или в ссылку, или на работы в монастыри, или в солдаты. Двое, правда, умерли во время следствия.

Самого Салтыкова отправили в Соловецкий монастырь и заточили в тюрьму, передав имение жене и его малолетнему сыну Василию. Мария Федоровна оказалась женщиной деловой, сумела расплатиться с долгами и даже выкупить заложенные мужем драгоценности. Петр III, решив облегчить судьбу вельможи, разрешил Салтыкову вернуться в одну из принадлежавших ему деревень. Там наш герой взялся за старое и опять нашел колдунью, которая провела обряд, дабы новая императрица проявила к Салтыкову благосклонность. Опять последовал донос, после чего Екатерина II повелела колдунью наказать, а «арестанту Петру Салтыкову нашим указом объявить, чтоб он, чувствуя в преступлениях своих угрызения в совести, жил тихо и спокойно, прося Бога о прощении грехов своих». Что и было учинено.

В работе над статьей использованы материалы программы «Не так» «Судное дело камергера Петра Салтыкова, обвинявшегося в попытке колдовством снискать расположение императрицы, Российская империя, 1758».