«Российских шпионов» ждет литовская тюрьма за советские убеждения

Сам факт общения с гражданином России и «неправильные» политические взгляды могут служить основанием для тюремного заключения. По крайней мере, такие выводы можно сделать из очередного шпионского судебного процесса, который проходит в Литве. В чем заключается «помощь другому государству в деятельности против Литовской Республики», которая является сутью предъявленных обвинений?

В Литве началось рассмотрение по существу очередного дела о шпионаже в пользу России. Обвиняемые – житель Клайпеды Алексей Грейчюс и житель приграничного Пагегяя Миндаугас Туникайчюс – были задержаны весной прошлого года.

Собственно говоря, изначально по этому делу проходило три человека. Еще одно обвинение предъявляли депутату городского совета Клайпеды Элле Андреевой, но она покаялась, сказала, что быстро поняла, что совершает что-то нехорошее, и ее из обвиняемой переквалифицировали в так называемого специального свидетеля. Этот статус означает, что человек не идет под суд, но остается «на подозрении».

Примечательно, что Туникайчюс в 2015 году пытался баллотироваться в городской совет Пагегяя от партии «Литовский список», но не прошел. На тех же муниципальных выборах 2015 года в горсовет Клайпеды от «Союза русских» баллотировались Грейчюс и Андреева.

Туникайчюс с Грейчюсом и Андреевой не знаком. Объединяет их всех фигура «русского разведчика, их всех завербовавшего». Литовская контрразведка показывает пальцем на офицера погранохраны в Калининградской области Петра Чагина, который при общении с литовцами назывался Петром Тарашкевичем. Или даже Тарашкявичюсом – особо подчеркивается, что он очень хорошо говорит по-литовски.

Но при этом и методика вербовки, и ее цели в каждом случае были разными. Житель Пагегяя Туникайчюс, как утверждает сторона обвинения, выполнял классические разведывательные задания: якобы он фотографировал военные и секретные объекты в Литве, собирал информацию об определенных лицах, а также распространял какие-то листовки и «темники», что-то публиковал и всё тому подобное.

Познакомился он с «Петром» при прохождении пограничного КПП. Литовский Пагегяй и российский Советск расположены напротив друг друга на берегах Немана. Между ними мост (вообще-то это бывший Тильзит и где-то в районе этого моста и проходила знаменитая встреча на плоту Наполеона и Александра I). Сейчас это один из двух основных путей из Литвы в российскую Калининградскую область. Пагегяйские литовцы часто ездят в Россию за покупками (сигареты, водка и бензин в РФ заметно дешевле, чем в Евросоюзе, как и некоторые продукты питания). И вот прямо на мосту Туникайчюс и разговорился с россиянином.

Начинали просто с дружеского общения и мелких просьб. Например, россиянин просил купить в Литве бутылку какого-то особенного вина и настенные часы. Сам съездить за ними в Литву он не мог из-за своего статуса военнослужащего, поэтому всё это и выглядело логично и мотивированно. За оказанные услуги «Петр» передавал Туникайчюсу небольшие денежные суммы в евро, каждый раз называя это «оказанием помощи здоровью» или «компенсацией» за визовый сбор.

А вот с Алексеем Грейчюсом история совсем иная. Он – известная в Клайпеде, да и в целом в Литве фигура. Грейчюс возглавляет Балтийскую молодежную ассоциацию Juvеnus, он известен как знаток истории Клайпеды и активист-антифашист. Грейчюс и его ассоциация – главные организаторы мероприятий по памятным датам Великой Отечественной войны: от собственно Дня Победы до дня освобождения Клайпеды. До весны прошлого года Грейчюс регулярно «попадал на карандаш» литовской контрразведке за общение с сотрудниками российского консульства, частые поездки в Россию на мероприятия Фонда Горчакова и организацию встречных конференций в Клайпеде по исторической тематике.

Литовские источники называют дело Грейчюса «нетипичным». Он родился в 1975 году в даже по литовским меркам захолустье: в городке Науйойи-Акмяне, но в весьма известной семье. Его дедушка и бабушка, Йонас и Марийёна, так называемые праведники мира: во время войны они спасли маленькую еврейскую девочку, спрятав ее у себя на хуторе от «белоповязочников». Но в 1949 году их сын Римантас – отец Алексея – был за что-то сослан в Сибирь, в иркутскую тайгу. Там он женился на русской женщине Валентине и после освобождения из ссылки привез ее в Литву, где и родился Алексей. А два его старших брата остались жить в России – точнее, в РСФСР.

Вместе с семьей Римантас Грейчюс приобрел в Сибири, как это ни парадоксально, стойкие советские убеждения. И хотя в Литве он официально имеет статус «лагерника» (tremtinis), пострадавшего от советской власти, во всех своих интервью Римантас клянет на чем свет капитализм, называет Литву «колонией США», выступает против социального неравенства, пенсий в 160 евро (да, они в Литве именно такие) при среднем счете за ЖКХ в 300 евро и всё тому подобное. Советскую армию он называет «освободительницей», а за такое в Литве можно и срок схлопотать. И, похоже, в таком же духе он и воспитал своего сына Алексея.

Именно это и считается в сегодняшней Литве «нетипичным». В стране создана жесткая система идеологического воспитания в духе странно понимаемой «литовскости» с героизацией «лесных братьев» и демонизацией всего русского. Людей этим уже годами пичкают. А тут сын «лагерника» вырос антифашистом, русофилом и социалистом. А теперь и вовсе в шпионаже в пользу России обвиняется. Это «моральное перерождение» не дает покоя литовским комментаторам, которые проводят прямые параллели с делом Альгирдаса Палецкиса, которого после нескольких попыток засудить за «неверную» трактовку событий января 1991 года все-таки арестовали в 2018 году по обвинению в шпионаже-лайт.

А Палецкис и вовсе «золотой мальчик» советского периода: внук самого первого председателя Верховного Совета Юстаса Палецкиса и сын советского дипломата (Альгирдас Палецкис даже родился в Берне, где работал его отец).

 

Если дело так пойдет и дальше, то скоро начнут хватать всех, у кого деды или отцы занимали какие-то посты в советское время и\или сохранили советские взгляды на мироустройство. Начать можно сразу с актрисы Ингеборги Дапкунайте, отец которой работал в советском МИДе. И в России она часто снимается.

По версии литовской контрразведки, «Петр» сам вышел на Алексея Грейчюса, совершенно открыто написав ему в одной из социальных сетей. Дело было аж в 2014 году, и скорее всего, именно с этого момента литовская контрразведка стала отслеживать контакты «Петра». Учитывая публичный характер деятельности Грейчюса, в этом не было ничего удивительного. Они переписывались три месяца, после чего встретились на территории РФ в Советске.

По версии обвинения, «Петр» предложил Грейчюсу частично финансировать несколько мероприятий его ассоциации и Фонда Победы. Десять эпизодов. Ничего чисто разведывательного в этом нет, но такое сотрудничество в Литве подпадает именно под статью «шпионаж». Это называется «помощь другому государству в деятельности против Литовской Республики».

Алексея Грейчюса вызвали в Департамент государственной безопасности (ДГБ) и там официально предупредили о том, что его российский партнер «Петр», по данным ДГБ, якобы является сотрудником ФСБ РФ и дальнейшие контакты с ним нежелательны. «Обвиняемый был под расписку предупрежден, что любое общение с этим человеком, выполнение его заданий может расцениваться как шпионаж или помощь другому государству в деятельности против Литовской Республики, однако предпочел продолжать это незаконное сотрудничество», – говорится в сообщении литовской прокуратуры.

На этом этапе ДГБ решил больше не заморачиваться и арестовал как Грейчюса, так и Туникайчюса. Обоим грозит по 15 лет тюрьмы.

 

Сейчас невозможно точно определить, чего в этих обвинениях больше – правды или художественного вымысла. Истерии точно много, поскольку дело Грейчюса сильно смахивает на политическое преследование, хотя его и предупреждали. У Туникайчюса шансов выкрутиться практически нет, и его адвокат уже начал говорить, что его подзащитный в какой-то момент осознал, что поступает неправильно, но коготок уже увяз. С Эллой Андреевой этот трюк сработал.

Прискорбно, конечно, но таковы реалии агентурной разведки. Сейчас работа и российской разведки, и российской дипломатии в Литве и вокруг нее едва ли не самая сложная, поскольку страна в целом обросла множеством фобий. На людей заводят уголовные дела за любое отклонение от генеральной линии. Говоришь что-то о событиях 13 января 1991 года не в такт – получи в лучшем случае штраф. Говоришь о Холокосте и о роли в нем литовского народа – это уже как минимум политический скандал, а то и уголовка. Подвергаешь сомнению геройство «лесных братьев» – тоже уголовка. Контакты же с гражданами России автоматически делают человека неблагонадежным. Его счета мониторятся, переписка просматривается, телефоны прослушиваются.

И доказательная база, юридическая чистота в этом случае уже перестают иметь сколько-нибудь существенное значение. Перед нами в любом случае – политические заключенные.