Наши за границей: О чем пишут друг другу нынешние барышни и бабушки
Куда только не забросило постперестроечное время наших современников! Распад СССР застал в национальных республиках за пределами Российской Федерации более 28 млн россиян (в том числе, 25,3 млн этнических русских). Вне своей исторической родины оказались 6,8 млн украинцев, 2,1 млн белорусов, 1,6 млн казахов, 1,5 млн армян – в общей сложности, более 40 млн человек, почти 15% населения всего Союза.
Тогда в языки еще недавно равноправных граждан СССР прочно вошли слова «эмиграция, переселенцы, оралманы, гастарбайтеры». А позднее эти процессы только усилились. Кто- то возвращался в Россию «из братских республик», а представители «коренных народов» возвращались в те самые республики или ехали на заработки в крупные города бывшего СССР и других стран и становились там гастарбайтерами. Говорят, это естественные процессы, типичные для всех стран мира. Только многие люди никак не могут успокоиться и ищут виноватых в том, что их лишили великой Родины.
А вот московская студентка Саша Романенко, окончив романское отделение филфака МГУ, еще в 90-е годы покинула родную Москву и отправилась искать свое место под солнцем. Возможно, кому-то покажется забавным, мотив, толкнувший 19-летнюю девушку оставить родителей и отправиться одной в такое дальнее путешествие. В свои 13-14 лет юная москвичка увлеклась мексиканскими сериалами. Кто-нибудь помнит, о чем рассказывалось, например, в новелле «Богатые тоже плачут», или хотя бы названия других шедевров, над которыми рыдали в те уже давние времена не только несовершеннолетние девочки? А вот для Сашеньки мексиканские сериалы стали судьбоносными. Она еще в детстве выучила испанский язык, затем окончила романское отделение филологический факультета МГУ и отправилась –одна! – в Южную Америку. Что произошло дальше, Саша Романенко недавно рассказала в письме нашему корреспонденту, своей давней знакомой.
«Милая Сашенька!
Сегодня вдруг в компе сама открылась страничка с фото, на котором мы, обе семьи – ваша и наша — гуляем на Куликовом поле. В том числе еще маленькие вы с Гошей, твоя мамочка Оля — веселая и здоровая… Я давно хотела тебе написать и переслать те фото. Как тебе живется в чужой стране, моя маленькая? Я часто спрашиваю о тебе друга твоего папы Игоря, но он так мало знает о тебе нынешней. Тем более, что он через день опять уезжает в очередную экспедицию. На этот раз в Башкирию, в Стерлитамак. Будет там в земле дырки сверлить и известняк для местного цемзавода искать. Как тебе, Сашенька, работается? Не обижают ли тебя потомки индейцев в твоей Серебряной стране? А ковид миновал ли тебя?
У меня среди племянниц и их мам — 6 медсестер. Кроме одной акушерки, все остальные уже второй год работают на ковиде.
Вот эта, Танечка, как только в феврале 20 года сдала госэкзамены в медицинском колледже, сразу была направлена «на скорую». Рассказывает, что вся ее смена — врач, она сама, фельдшер, и даже водитель переболели ковидом. Говорит, что большинство болевших — рабочие металлургического завода в их маленьком уральском городке. Там трудится много народу, а в цехах жарко и гуляют сквозняки, поэтому чаще других простужаются и заражаются «короной» рабочие. Особенно тяжело таскать на носилках мужиков — тяжелые они и нежные, любят громко стонать.
Сашенька, я увидела в письме Игорю твой вопрос о российской вакцине. Кстати, она производится не только в РФ, но и на моей родине — в Казахстанском городе Караганде на совершенно новом фармзаводе, построенном уже во время пандемии.
Ты спрашиваешь, почему вам в Аргентину привезли вакцину только сейчас. Дело в том, что ВОЗ долго не давал сертификат на нее из-за каких-то происков конкурентов, рвавшихся продавать свою вакцину в ЕС. Поэтому одни страны ее могли купить, другие — нет. Сейчас вакцина «Спутник-ви», наконец, получила этот злосчастный сертификат и сразу ее отправили в разные страны. Видимо, к вам в Аргентину тоже. Закрывают границы не одновременно, а люди тем временем мучаются в ожидании вакцины. А друг Игоря (его одноклассник по Петропавловской школе) присылал видео, как их больницу и роддом бомбили арабы. Мамы с младенцами на руках прятались в подвалах.
Сашенька, у меня в отношении тебя корыстные планы. Не можешь ли ты написать мне (или Игорю), как борются с ковидом в вашей стране? Не тяжело ли вам, медикам? Часто ли заражаются и болеют ваши коллеги? Кроме вас, есть ли там «наши»? Или тебя одну в эту Южную Америку занесло? Я помню, как ты, пятиклассница, увлеклась мексиканскими сериалами и стала изучать романские языки. Сейчас сериалы показывают совсем другие – все больше детективы! Но зачем ты уехала так далеко — именно в Юж. Америку, а не поближе – в Португалию, например, или в Испанию?! Я тебя часто вспоминаю еще той малышкой, какой ты была в средних классах школы. Помнишь, как мы большой компанией ездили в маленькие подмосковные и тульские городки, в Ясную Поляну и на Куликово поле? Игорь в прошлом письме послал тебе мои фото как раз из Ясной! Это было в конце августа – в традиционные Толстовские дни. Обычно на них собирается много гостей из разных городов и стран! Прямо в парке под дождем шел концерт немецкой музыки. Мы все продрогли, но с удовольствием слушали старинные романсы.
Но сейчас, Сашенька, почти такая же погода. Днем + 11-12, а ночью уже и -2 было. Обещают бабье лето… дня на три! Мероприятия в Ясной были совсем скромные. Прилетай в гости из своего полушария! Да-да! Я понимаю! Пандемия! Но когда-то же закончится этот ужас! Ты приедешь к нам, и мы опять пойдем с тобой в гости к Толстым и будем слушать музыку и смотреть спектакли прямо в саду под вековыми дубами, посаженными самим Львом Николаевичем, его детьми и внуками. Опять возьмем интервью у какой-нибудь знаменитости и опубликуем в казахстанской газете.
Успехов тебе, детка!
Твоя побочная бабушка А.И. 09.10.2021.»
«Большое Вам спасибо за Ваше доброе письмо! Я читала его на работе в столовой, оно меня очень тронуло. Я хорошо помню все наши поездки, в том числе в Ясную Поляну и на Куликово поле. Помню, какой был приятный очень солнечный день, и мы — дети — радовались, что можно было наконец-то ходить без шапок! Да и вообще эти детские воспоминания довольно яркие.
Очень надеюсь, что у Вас всё хорошо, и вы все довольны. Главное, чтобы пандемия обходила ваш дом стороной!
Сразу по делу, — про ковид, как Вы спрашивали.
Аргентина получила свою долю сильной эпидемии ковида, как и почти все страны в мире. В самый пик у нас были месяцы, когда реанимация была переполнена, и аппараты ИВЛ были наперечёт — освобождался один и сразу же шёл к новому пациенту. Но ни разу не было недостатка ни кислорода, ни аппаратов, ни кроватей, ни расходников, в том числе СИЗОВ. Я работаю в реанимации, в частной больнице, она одна из самых крупных и многопрофильных, но государством финансируется только частично, Так вот у нас не было нехватки ничего. Правда, были рассказы сотрудников государственной скорой помощи, например, о том, что им выдают 2 пары перчаток на смену, и они покупают себе перчатки сами. Но это скорее исключение из правил и касается отдаленных от больших городов регионов, или регионов, где давно известно, что обстановка давно была плохой, еще до пандемии.
В нашей больнице перед самой пандемией взяли много новых сотрудников, внедрили новые протоколы, в том числе и для защиты от ковида медперсонала. До сих пор, например, хотя сейчас ковидных больных уже мало, мы ко всем пациентам заходим только в специальных масках, защищающих лицо.
В больнице абсолютно все сотрудники в респираторах N-95 или К-95, то есть не в обычных хирургических, а в более сильных. Снимать их можно только в столовой, когда уже сидишь за столом. В иных обстоятельствах на всей территории больницы без маски немыслимо показаться даже на секунду.
В столовой тоже старались минимизировать возможность заражения. Раньше там были длинные столы с длинными рядами стульев вдоль. Теперь столы раздвинули, они стали на два человека, притом каждый сидит на торце. А в середине каждого стала — пластиковая прозрачная перегородка, отделяющая одного человека от другого. Поначалу было очень непривычно, потому что, если за едой хотелось о чем-то поговорить с коллегой, приходилось говорить очень громко — перегородка очень поглощает звук. Но теперь мы уже все привыкли и спокойно орем друг другу на всю столовую.
В целом среди моих коллег переболели примерно 50 процентов. Сложных случаев, с которыми они попадали бы к нам в реанимацию, среди именно медсестер не было. У некоторых было среднетяжелое течение, они лежали на обычных этажах. Было несколько случаев среднетяжелого течения, когда ничего особенно страшного не было, но оставались последствия. Например, одна коллега, которой едва за сорок, почти год после ковидной пневмонии (которая была нетяжёлой и не требовала даже кислородной терапии) была на больничном, потому что появились аритмии. Другая тоже в этом же возрасте после ковида стала зависеть от инсулина — раньше у нее был диабет, не требующий инсулина, а после него осложнился. Хотя течение было легким, она была дома. А вообще, среди моих знакомых, не из больницы, довольно много случаев длительных последствий, когда после ковида что-то осложнилось или возникла какая-то хроника.
В больнице умерло несколько докторов от ковида, но они в основном были в очень преклонном возрасте и заражались не на работе. Среди наших докторов в реанимации переболели почти все, но легко.
Это что касается нашей больницы. А если говорить по стране, заражений было много, даже несмотря на жесткий и долгий карантин. Поначалу удавалось сдерживать, а как только ограничения начали снимать — (в Аргентине ооочень плохо с экономикой, и народ беднел еще до пандемии, а из-за карантина вообще все стало очень неблагополучно: еще больше людей потеряло работу, еще больше людей пересекло черту бедности, и терпение у населения уже на исходе) — так сразу число заражений начало расти, и много месяцев держалось на пике. Коллапса у медицинской системы не было, но люди работали на пределе (впрочем, медработники всегда, мне кажется, работают на пределе, тем более у нас в реанимации). Как и везде, во всех странах, мы видели много трагичных историй, когда болели целыми семьями, когда супруги лежали в реанимации на соседних кроватях. В целом, мне кажется, борьба с ковидом не сильно отличается во всех странах — везде медработники прилагают все возможные усилия, чтобы спасти, помочь, а в итоге всё решает судьба, которая определяет, увенчаются ли успехом все усилия или нет. Медицина, конечно, очень развита сейчас, и развивается дальше, это очень радует. Мне кажется, это главная сфера, которую следует развивать — в том числе и потому, что она одинаково важна для всех.
Вы спросили про прививку. У нас здесь вакцин, наконец, навезли вдоволь, достались всем, кто хотел. А хотят, к счастью, почти все — антипрививочников здесь очень мало. Может быть, с этим связано, что в последнее время ковида стало значительно меньше. В нашей больнице буквально парочка случаев, и не в реанимации, а в палатах. В реанимации ковида не было уже больше месяца. Все ждут штамм Дельта, возможно, с открытием границ (они были закрыты для иностранцев до 1 октября этого года) количество случаев вырастет, но вакцинация пока очень здорово помогает. Сейчас уже почти нет никаких ограничений, все открыто. Даже без масок можно ходить по улице (аргентинцы очень прилежно носят маски, с марта 2020 г. и по сей день). Не знаю, передышка ли это или окончательное торжество вакцинации, но пока хватка ковида чуть-чуть ослабла. В отличие от России, к сожалению, что меня очень беспокоит и огорчает.
С тех пор, как я получила диплом медсестры, работается мне гораздо лучше, чем раньше. Хотя работа крайне тяжелая, как физически, так и эмоционально. И атмосфера в моей больнице не всегда оптимальна, да и начинать новый путь с нуля не всегда легко. Но я очень рада, что у меня появилась профессия, которая мне интересна и которая кажется мне стоящей. Это вообще было неожиданной радостью, когда я поступила на первый курс и поняла, что на занятиях может быть не только скучно и мучительно, но и интересно! Такого со мной до медицинского не было почти никогда, за редким исключением. Так что я очень благодарна, что мне — не без сложностей — удалось закончить и даже поработать. Наверное, если бы выбирать, я не выбрала бы для первого года работы ковидную реанимацию — реанимацию я бы вообще не выбрала. Но в итоге это оказался уникальный опыт, я оооочень многому научилась, и за это благодарна.
Маму, конечно, вспоминаю и вижу в каждом пациенте, да и не только в пациентах, думаю о ней постоянно. Уверена, что если мне достаются какие-то удачи, это потому что она мне их присылает.
Аргентина ко мне по-прежнему добра. Я никогда ее не ощущала чужой. Вы спрашивали, почему я не выбрала другую страну. У меня никогда не было цели уехать «куда-нибудь». В 19 лет по ряду обстоятельств, и благодаря родителям, я впервые попала в Аргентину, и мне захотелось жить именно здесь. Я до сих пор — хотя сейчас розовых очков уже вроде давно и нет — очень люблю этот город, очень радуюсь, что пока могу тут жить. В его атмосфере есть что-то, от чего мне хорошо, радостно. Люди здесь тоже ко мне добры, у меня замечательные друзья. Я в принципе никогда не чувствовала, что люди здесь какие-то другие; наоборот, мне кажется, что люди везде одинаковые. Разве что аргентинцы иногда чуть более радостные. А еще мне очень приятно, что здесь я смогла получить новую профессию и отделаться наконец от наследия первого образования, которое не принесло мне ничего, кроме многих разочарований.
Ну и конечно, любой переезд в Европу или в страны «получше» требовал бы огромных денег, которых у меня не было. А Аргентина таких вложений не требовала, более того — я получила здесь второе высшее образование совершенно бесплатно, не платила ни за поступление, ни за учебу, да еще и могла полноценно работать, пока училась. Не знаю, в какой еще стране это было бы возможно.
Вы спрашивали про «наших» — я знаю, что русских здесь много, их в принципе, мне кажется, во всех странах немало. Но я ни с кем не знакома. Раньше общалась с девочками, с которыми мы переехали примерно в одно и то же время, познакомились еще в России, а здесь продолжали, но со временем это общение сошло на нет. С русской общиной я не контактирую, вроде бы она какая-никакая, но есть, хоть и хроменькая. Но у меня нет потребности. Благодаря Интернету я поддерживаю связь с русскими друзьями и подругами, так что недостатка в общении на русском языке нет.
Я не всегда успеваю отвечать быстро, чаще всего надолго задерживаю ответы, но очень стараюсь в конце концов отвечать!!
Большое Вам спасибо еще раз за Ваше письмо, мне было очень приятно.
Большой поклон Вам и всему Вашему семейству! Александра. 11.10.2021 г.».
