«Наша технология — это мозг и глаза врача»

Почему Амин вместо нефтеотрасли выбрал медицину 

До 16 лет я не особо задумывался о будущем и мечтал работать в нефтяной сфере, потому что там много платят. Все изменилось, когда я оказался в онкологическом диспансере. Моей соседкой была восемнадцатилетняя музыкантка, с которой мы подружились. Для нее это был третий рецидив. Рак убивает не только физически, но и морально: однажды я спросил, не жаль ли ей умирать так рано, а она ответила, что все мы когда-то уйдем, и разница лишь в том, кто что оставит после себя. Она сама оставила музыку, которую до сих пор играют в ярославской камерной филармонии.

Эти события изменили меня. Поэтому за год до выпуска из школы я стал готовиться к поступлению на медицинский. В итоге стал по специальности дизайнером лекарственных препаратов: в этом году я окончил химико-технологический факультет Ярославского государственного технического университета.

«AR может помочь 140 тысячам пациентов с фантомными болями»

В конце первого курса, в 2016 году, мы с моим лучшим другом Даниилом Федуловым (CTO, сооснователь MDinc. По словам Амина, предпочитает быть непубличным. Сейчас Даниилу 22 года. — Прим. ред) посетили конференцию, посвященную digital-технологиям, где эксперты рассказывали, как можно применять AR. Была информация о том, что порядка 90% кейсов с применением AR в мире — это сфера развлечений и маркетинг. Я подумал: «Вау, это же такая технология, почему бы не использовать ее во благо?»

На обратном пути домой я предложил Дане попробовать AR в медицине. Мы посчитали, что можем помочь 140 тысячам пациентов с фантомной болью.

Вручение премии в номинации

Фантомная боль — это синдром, который возникает после ампутации конечности. Сейчас в большинстве случаев лечится наркотическими медикаментами. Есть еще метод с зеркалом: пациент смотрит на отражение существующей конечности и проецирует ее движения на ампутированную пару — у пациента должно возникнуть ощущение, что с ампутированной конечностью все в порядке. Недостаток метода в том, что боль часто возвращается сразу после сеанса терапии.

Я предложил замещать ампутированную часть тела моделью в AR и позволить пациенту взаимодействовать с ней. По нашей задумке, это должно было вовлечь человека в процесс, заставить его мозг поверить, что все нормально, и прервать болевой синдром. 

Уже через день после появления идеи мы подали заявку на конкурс «Умник». За лето мы подготовили первую версию сервиса. Даня отвечал за разработку и стал CTO, я — за продвижение, медицинскую часть и стал CEO.

Идея произвела фурор. Мы победили на конкурсе и получили грант в 200 тысяч рублей от Фонда содействия инновациям. Потом мы два года доводили проект до ума. Нам удалось запустить апробацию на 20 пациентах разного возраста и пола, которая показала эффективность решения. У нас есть патент и отказное письмо Росздравнадзора (выдается в случае, если медицинское изделие не требует оформления регистрационного удостоверения Росздравнадзора. — Прим.). 

Так как пациенты были в сложной моральной и финансовой ситуации, мы поняли, что брать деньги за реабилитацию нельзя. Тем более, что мы, по сути, единственные, кто предлагает альтернативный метод лечения — без медикаментов. Поэтому мы с Даниилом решили сделать этот проект бесплатным, а параллельно — найти другое применение технологии, чтобы ее монетизировать.

В чем суть Cerebrum 

В основе нашей технологии — модель компьютерного зрения, алгоритм машинного обучения и грамотная геймификация, которые можно использовать в разных аспектах реабилитации, в том числе при инсульте, деменции и болезни Паркинсона. У нас есть два основных продукта и еще три — в стадии разработки.

• Phantom MD — мобильное приложение с AR для прерывания синдрома фантомной боли.

• Cerebrum MD — программа для удаленной реабилитации пациентов после инсульта, черепно-мозговых травм и любых других заболеваний, которые привели к двигательной дисфункции конечностей или требуют постоянных упражнений на моторику. 

В разработке:

• Motus MD — помогает в реабилитации после операции по устранению лицевого паралича (в том числе детям).

• Dementia MD — решение для борьбы с деменцией при помощи игр, дополненной реальности и воссоздания воспоминаний пациентов. 

• Social MD — виртуальный тренажер для погружения в социум — для социализации пациентов с ментальными отклонениями.

Ежегодно в мире регистрируется более 14 млн пациентов с двигательной дисфункцией верхних конечностей после инсульта, черепно-мозговых травм, переломов. Один врач может реабилитировать от 90 до 120 человек в год. То есть на 14 млн случаев нужно порядка 160 тысяч специалистов. Конечно же, в мире нет такого числа докторов.

По данным Минздрава и Всемирной организации здравоохранения, 90% пациентов с двигательной дисфункцией не восстанавливают большую часть утраченных навыков, что приводит к их частичной или полной недееспособности. Если говорить об инсульте, то лечение и реабилитация состоят из четырех этапов — от срочной помощи до занятий ЛФК, лечебной физкультурой или развития моторики.

На поздних этапах, когда основные двигательные навыки в порядке, важно постоянно работать над мелкой моторикой. Поэтому опять нужно возвращаться в больницу или постоянно посещать врача для занятий. Это привязывает пациента к медучреждению, могут быть неудобства с логистикой.

Окно логина в приложение Cerebrum MD

«Cerebrum — это глаза и мозг врача в электронном виде» 

Мы не стали изобретать новые методы лечения или сложные аппаратные комплексы, а оптимизировали и автоматизировали метод ЛФК. Cerebrum — это глаза и мозг врача в электронном виде: модель компьютерного зрения детектирует конечность пациента в зоне проведения терапии и классифицирует выполняемые упражнения с 98% точностью. То есть технология контролирует ход и правильность выполнения упражнений ЛФК. 

В свою очередь, алгоритм машинного обучения, основываясь на данных об анамнезе пациента и паттернах движения его конечности, персонализирует терапию под возможности конкретного человека: если пациент справляется хорошо, Cerebrum MD усложняет задания. Если пациент выполняет упражнения плохо, задачи упрощаются. 

Вся терапия геймифицирована и содержит элементы AR. Датасет включает в себя данные 4500 пациентов, которые мы собрали за два года работы (в этом помогли открытые источники, коллеги из зарубежных медучреждений, данные от CoBrain. — Прим.)

Cerebrum не заменяет врача, а помогает ему, выполняя рутинную работу. Специалист может зайти в личный кабинет пациента и увидеть динамику — и даже понаблюдать за онлайн-занятием.

Финалисты трека Health & Sport (Амин — крайний слева. — Прим.)

История про чай с Путиным

Чтобы двигаться вперед, любому медстартапу нужно сотрудничать с медицинским сообществом. Нам повезло, потому что мы смогли быстро выйти на нужных специалистов. В 2017 году, после победы на Всероссийском молодежном форуме, о нас написало большое количество СМИ, и это переросло во встречу с президентом. Видео можно найти на YouTube — я там сижу напротив, пью чай и критикую патентную систему.

Во время прямого эфира я сидел и думал: «Если я скажу то, что действительно является проблемой для стартаперов в России, что они сделают?».

И я рассказал Владимиру Владимировичу, что наша патентная система требует доработки, из-за ее несовершенства мы теряем проекты. Упущенная прибыль из-за патентования разработок за рубежом сопоставима со строительством семнадцати «Зенит-Арен»...

После этого было много шумихи. А меня пригласили в Роспатент для обсуждения патентования. Но еще это принесло известность нашему проекту и лично мне, что помогло в работе с государственными клиниками. 

За счет чего зарабатывает проект

Мы монетизируемся за счет B2B-продаж клиникам. Продаем им пакеты лицензий: 100 штук за $3500. Стоимость определялась фокус-интервью с частными и госклиниками. То есть полный полугодовой курс реабилитации стоит $35 на одного пациента.

Позже мы начнем работать напрямую с пациентами. Но для этого нужно получить медицинскую лицензию и создавать собственную сеть реабилитационных клиник, которые будут использовать все продукты нашей компании. Случится это нескоро: пока мы продолжаем работать по модели B2B в России, в 2021 году запустимся в Европе, двигаться в направлении B2C будем к 2022 году.

Сегодня мы существуем на прибыль от контрактов, которые заключаем в рамках апробации, на личные средства, а также на грант по программе СТАРТ-ЦТ от Фонда содействия инновациям.

Почему Cerebrum пока сфокусирован на Европе

У нас есть первые продажи на сумму 3,2 млн рублей в рамках апробации с четырьмя учреждениями (ЦБМ А.в. Скального в Москве, ГКБ им. М. П. ГБУЗ №5 и №6 в Москве, Кончаловского в Зеленограде. — Прим.). Договориться с ними было непросто. Без регистрационного удостоверения от Росздравнадзора нельзя продавать решение. В итоге мы зарабатывали на апробации в клиниках, получая согласие пациентов и предоставляя больницам дисконт на использование системы.

Для получения регистрационного удостоверения нужно пройти семь кругов ада. Это связано с бюрократизацией процесса и с тем, что Росздравнадзор до сих пор отвечает на электронные письма бумажной корреспонденцией.

Поэтому фокусируемся на Европе — мы в процессе получения документов в EMA (European Medicines Agency).

Еще мы смотрим на американский рынок. С этим связана забавная история. После видео Юрия Дудя о Кремниевой долине я написал инвестору Николаю Давыдову в FB. Он ответил, что идея классная, но медицина — не его направление. Подумал, что это вежливая отписка, но все равно был рад ответу.

Через несколько недель Николай написал, что у него есть знакомый доктор из Стэнфорда, который ищет подобные проекты. Так в нашей команде появилась доктор Кендалл Кэннон, которая помогает улучшить продукт и занимается процессом получения документов от FDA (Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов — агентство Министерства здравоохранения и социальных служб США. — Прим.).

Мы видим интерес к проекту в России: так, мы заключили соглашение с 12 частными клиниками из 12, с которыми общались. Врачи хотят нашу технологию. Мы выиграли много профессиональных конкурсов. Недавно попали в лонг-лист рейтинга 30 до 30 от Forbes (Даниил и Магомед-Амин номинировались в категории «Социальные практики», но не вошли в финальный список. — Прим.). После этого кредит доверия на разных уровнях к нам вырос. Еще благодаря ребятам из Impact Hub Moscow мы попали в лонг-лист проектов, которые в 2021 году будут представлены в Женеве на SDG Finance Geneva Summit.

Rusbase Young Awards

Почему в России не слышно о стартапах, которые помогают в реабилитации 

Почему мы не слышим о громких проектах или успехе российских стартапов в сфере реабилитации? Сложная бюрократизация Росздравнадзора душит большую часть проектов, плюс — слабая венчурная картина в России. А если вопреки всему стартап все-таки получает необходимые сертификаты и находит средства на разработку, то покорение российского рынка становится очень сложным.

Объясню: большинство клиник России — государственные. Чтобы они купили ваше решение, вам надо пройти процедуру включения устройства в перечень услуг, финансируемых за счет ФОМСа, а далее — выиграть тендер по госзакупкам. Это очень долгий путь.

Про влияние коронавируса

Пандемия замедлила наши планы по выходу в Европу и получению регудостоверения в Европе и России: закрытие границ и перепрофилирование больниц в ковидные «лепрозории» не способствуют апробации технологии и инкорпорированию в ЕС. Но ситуация с COVID-19 помогла осознать необходимость телемедицины и лечения без привязки к больницам. После карантина спрос на устройства вроде нашего во всем мире растет.

О победе на Rusbase Young Awards 

Вы не представляете, сколько было моментов, когда что-то не получалось или когда я не мог найти ресурсы, чтобы заплатить команде. Плюс бюрократия. Иногда руки опускаются, и ты ничего не хочешь. Это выматывает психологически. Хорошо, что близкие поддерживают. Есть и пациенты, которые говорят спасибо, потому что мы помогли им. Это все дает осознать ценность проекта.

Как узнал о премии? Я — постоянный читатель Rusbase, издание у меня в закладках. Я читал тексты о победителях предыдущего года и понимал, что попасть в одно из самых крутых деловых изданий дорогого стоит. Когда получил уведомление о том, что я в шорт-листе, очень обрадовался и тут же поделился этим в Instagram. На сцене у меня, конечно, стучало сердце. Наша команда очень рада победе.

Да, я питчил Cerebrum 207 раз. Поэтому мы с командой часто не смотрим на победу: главное в таких мероприятиях — это нетворк.

Трое из номинантов в нашей категории на Rusbase Young Awards — мои знакомые, с которыми мы периодически сталкиваемся в конкурсах. Буквально вчера благодаря премии беседовал с Михаилом Беляндиновым из BestDoctor. Получить комментарии от него по поводу проекта — классно, это помогает развиваться.

Михаил Беляндинов
Сооснователь и исполнительный директор медицинской компании BestDoctor

Конкуренция в треке Health & Sport была жесткая, и выбрать среди такого количества сильных ребят было сложно. В целом уровень финалистов я бы оценил высоко. Голоса жюри практически равномерно распределились между всеми участниками трека, но большинством голосов победил Cerebrum. Мне их идея импонирует тем, что VR-технологии все больше интегрируются в медицину. И здорово, что появляются проекты, которые нацелены на реабилитацию.

Также мне очень симпатичен и сам фаундер — именно такие люди достигают поставленных целей. Как говорят инвесторы, средства и силы вкладывают в большей степени в человека, нежели в проект. У Магомеда-Амина Идилова есть все качества, чтобы достичь успеха.

В России пока не видно особого прорыва у VR-проектов в медицине: как и с любой технологией, нужно время, чтобы интегрировать нововведения в повседневную жизнь. Медицина в целом довольно консервативная отрасль. Пока рано делать выводы о перспективах проекта, но я уверен, что технология приживется, нужно только подождать и не торопить медицину.

Мой совет проекту — как можно скорее начать продажи. Только стартовав процесс оборота денег, фаундер сможет понять, где стоит внести изменения, чтобы докрутить технологию и запуститься в полном объеме как на нашем рынке, так и на зарубежном.

 

 Фото на обложке: предоставлено героем