Хореограф Юрасова о выступлении Мозалева с девушками: «Я не знаю, как можно за красивый номер поставить пять. Какая-то предвзятая штука, мне кажется»

Мозалев на турнире шоу-программ выступал с девушками, которые на льду были в туфлях для стрип-пластики. 

— С какими-то проблемами сталкивались? Лежащие на льду девушки в тонких, невесомых комбинезонах выглядели довольно экзотично.
 
— Это не было суперопасно. Многие говорили: как вы будете «голые» на льду? Это как на холодной лавке. Они же не сидят на одном месте, а постоянно двигаются. Я и сама попробовала. В плане комфорта было холодно только тогда, когда мы «разводились», пробовали. Но в моменте выступления ты этого дискомфорта не чувствуешь.

— А вопрос скользкости как решали?

— У нас всегда идет опора либо на руки, либо на нашу платформу, туфли. Здесь же опоры не было — толкаешься рукой, а она скользит. Толкаешься ногой — она скользит. Делать статичные элементы, например, на коленях — нормально. Но когда нужно покатиться в позу, переместиться в рисунок – это оказалось самым сложным. В начале не могли ничего сделать – просто падали.

— Вы сами всем довольны в постановке номера?

— В моем идеальном мире каждая секунда хореографии Андрея должна была быть связана с нашей. Но времени на это просто не было. У него уже была хореография, у нас была хореография, и когда мы встретились, надо было это объединить. Поэтому на арене еще не так заметно, а по камерам довольно сильное ощущение, что Андрей там, а мы здесь. Как бы отдельно друг от друга.
 
— От судей обратную связь получили?

— Мы в жизни не общаемся ни с кем из членов жюри. Слышала, что продюсерам номер очень понравился. По поводу судей знаю только, что по баллам был большой разброс. Большинство поставили восемь-девять, а кто-то один (Борис Эйфман) — пять баллов. Разница почти в полтора раза. В танцевальных конкурсах такого разброса в оценках не бывает.

— Как думаете, почему такой разброс?

— Выглядело так, как будто кому-то зашло, а кто-то сказал: «Что за разврат на льду?» По моим ощущениям это было так. Я не знаю, как можно за красивый номер поставить пять. Какая-то предвзятая штука, мне кажется, – рассказала Юрасова.