Почему при рекордных урожаях растут цены? Академик Каракотов подвёл сельскохозяйственные итоги
В интервью «АН» глава одного из ключевых предприятий агрохимической отрасли России, учёный с мировым именем Салис Каракотов подводит итоги непростого 2025 года. Он анализирует системные проблемы, тормозящие развитие АПК, делится новостями о научных победах, включая создание сверхпродуктивной сои, и рассказывает, как российская компания отвоёвывает новые рынки.
-Cалис Добаевич, год подходит к концу. Как вы оцениваете итоги сельскохозяйственного сезона – 2025 с точки зрения отрасли в целом?
- Потребление таких деликатных продуктов, как средства защиты растений и семена, – верный индикатор здоровья сельского хозяйства. И здесь мы наблюдаем тревожную тенденцию. Если с 2000-х годов практически каждый год фиксировался рост применения СЗР, то сейчас видны явное торможение, осторожность и элементы экономии. То же самое, полагаю, чувствуют и производители минеральных удобрений.
Вторая половина сезона показала хороший потенциал по зерновым и бобовым, особенно в центральной зоне, которая становится нашей житницей. Но на юге, в Сибири, на Урале, в Поволжье большого роста нет. Общий валовой сбор колеблется на уровне 135–140 млн тонн, что близко к прошлогоднему, но далеко от рекордных 152 млн 2022 года.
Президентом поставлена амбициозная задача: увеличить экспорт на 50%, а производство – на 25%. Для этого нам нужна средняя урожайность около 170 млн тонн. Без интенсификации технологий, без более серьёзного отношения к возделыванию культур мы этого не достигнем. Есть над чем трудиться.
– С одной стороны, говорят о цифровизации и беспилотной технике, с другой – о нехватке рабочих рук и необходимости привлекать мигрантов. Цены на продукты в магазине при этом продолжают расти.
– Причина, на мой взгляд, кроется в рентабельности. Возьмём зерновые колосовые в сложных регионах, таких как Оренбуржье или Поволжье. Сегодня они зачастую убыточны или малорентабельны. Ценовую конъюнктуру определяет мировой рынок, а не мы. Поэтому хозяйства стремятся зарабатывать на других культурах, например на масличных.
К этому добавляется высокая кредитная нагрузка. Средняя рентабельность по стране – 17–18%, и лишь 3% из этого – господдержка. Такие условия тормозят инвестиционное развитие, обновление техники. Цифровизация и искусственный интеллект между тем требуют огромных вложений. И конечно, острая проблема – кадры. Ежегодно аграрные вузы выпускают 65–70 тысяч специалистов, а не хватает, по официальным данным, от 200 до 400 тысяч. В отрасль попадают единицы. Умные, интеллектуальные люди нужны сегодня сельскому хозяйству как воздух.
Все эти факторы приводят к тому, что инфляция сохраняется. Интерес к сельскому хозяйству у людей, которые могли бы в него инвестировать, пропадает.
– Как академик РАН, вы глубоко погружены в научную среду. На каком уровне сегодня находится российская сельскохозяйственная наука?
- Наука в первую очередь – это семена, технологии и обеспечение техникой. Если говорить о семенах главных культур, то здесь мы в абсолютной безопасности и обеспечиваем себя на 100%. Но есть области, где нужно навёрстывать. Например, генетика яровых зерновых культур отстаёт. В регионах Урала, Сибири, Поволжья урожайность яровой пшеницы и ячменя – 15–20 центнеров с гектара, что категорически недостаточно. Нам нужны сорта, сопоставимые по урожайности с озимой пшеницей. Как раз сейчас Минсельхоз объявил конкурс проектов для участия в Федеральной научно-технической программе по этому направлению, и мы участвуем. В течение 6–7 лет постараемся создать новые высокоурожайные сорта.
Прорывные результаты даёт применение биотехнологических методов. Возьмём сою. Раньше нормой считалось 35–37% протеина. Сейчас переработчикам нужно больше 40%. Наша селекция, направленная на создание таких сортов, уже дала результат. Например, сорт «Тейри» показывает урожайность более 47 центнеров с протеином выше 40%.
Другой пример – сахарная свёкла. Мы сделали первый шаг к масштабному производству семян отечественного происхождения. Если в 2023 году доля российских гибридов на рынке была около 2%, то в этом году достигла 29%, а к 2030-му планируется выйти на 75%. Наш ДНК-чип для сахарной свёклы позволяет ускоренно создавать гибриды, устойчивые к болезням.
Что касается подсолнечника, нам нужно создавать новые гибриды, которые будут более устойчивы в регионах, где необходима засухоустойчивая культура. Это Саратовская, Самарская, Оренбургская, Курганская, Челябинская области – регионы с низким влагообеспечением.
Мы пользуемся теми же методами, что и мировые лидеры. Просто они тратят на это больше денег и вовлекают больше талантов. Наша наука остро нуждается в дофинансировании, мы должны сохранить потенциал и быть готовыми к новым вызовам.
– Если перейти к вашему предприятию, какими главными результатами и рекордами завершает год «Щёлково Агрохим»?
– Мы установили два важнейших рекорда. Первый – рекорд урожайности озимой пшеницы в реальном производственном поле на сорте «Ермоловка», превысивший 140 центнеров с гектара (14 тонн). Это абсолютный рекорд для России.
А второй – это рекорд, превышающий мировой уровень продуктивности на сорте «Зюгановка», который мы назвали в честь главного коммуниста нашей страны. Продуктивность составила 184, 9 центнера, то есть почти 18, 5 тонн.
Кроме того, мы запустили новый автоматизированный цех по производству жидких удобрений и биостимуляторов в Подмосковье, инвестировав 400 миллионов рублей. Мощность – до 15 тысяч тонн продукции в год.
– Компания известна не только научными результатами, но и активной социальной, патриотической позицией. Каков вклад «Щёлково Агрохим» в поддержку участников СВО и новых регионов?
- Для компании нашего масштаба, входящей в число крупнейших налогоплательщиков, это не жест доброй воли, а обязанность. Мы шефствуем над добровольческим подразделением, регулярно обеспечиваем его необходимым снаряжением, включая дроны. Участвуем в ежемесячной акции Комитета Госдумы по аграрным вопросам, делая взносы на поддержку военных.
Конечно, наша армия находится на обеспечении государства, правительства, но такие компании, как наша, тоже должны в этом участвовать.
Что касается новых территорий, там открыто наше представительство. Мы оказываем поддержку в форме товарного кредита, поставляя семена, средства защиты, микроудобрения. Встречался с руководителями сельского хозяйства ДНР – это трудолюбивые, открытые люди, которые стремятся развивать местные агропредприятия, и мы обязаны им помогать.
– И последний вопрос – о внешнеэкономической деятельности. Насколько успешно идут ваши проекты, например, в Средней Азии и Северной Африке?
- Мы абсолютно конкурентоспособны. Если бы не заградительные меры, вошли бы и на европейские рынки. В странах СНГ мы уверенно чувствуем себя и не уступаем иностранным компаниям.
Стратегическим направлением становится Африка. Недавно мы подписали меморандум с египетским Агентством по устойчивому развитию «Будущее Египта». С 2026 года начнутся поставки семян сахарной свёклы – не менее 20 тысяч посевных единиц ежегодно. Наши гибриды, кстати, имеют преимущество – устойчивость к вирусу ризомании, который распространён в том регионе. Также мы проводим там испытания яровой пшеницы и других культур. В перспективе – создание совместных предприятий и даже строительство завода в Египте.
Для нас это не просто экспорт. Такое сотрудничество ещё больше сближает дружественные государства, укрепляет технологическое присутствие России. Кстати, отмечу, что, бывая в разных странах и общаясь с ответственными за сельское хозяйство людьми, в том числе на очень высоком уровне, мы видим, какая безупречная репутация у нашего президента – все относятся с огромным уважением к независимой политике России и лично Владимиру Владимировичу. Поэтому в том же Египте нам очень приятно работать и вносить свой вклад в увеличение экспорта. Предстоит решить ещё много задач, но потенциал у нас огромный.