Корпорация неволи: у заключенных в колониях значительно прибавилось работы

Производственные цеха в исправительных колониях по итогам 2022 года бьют рекорды. Повлияли, в том числе, санкции и СВО. Правозащитники, конечно, рады экономическому прорыву, но обеспокоены: за стенами ИК и так все сложно с соблюдением гражданских прав. А станет еще хуже. Екатерина Максимова По состоянию на 1 января 2022 года в учреждениях уголовно-исполнительной системы находилось 465 тыс 896 человек. По данным на 1 октября в системе ФСИН содержалось уже 453 тыс 188 человек (-12,7 тыс человек). По официальным данным ФСИН, к 1 ноября число заключенных  вновь резко сократилось - до 439 тыс 450 человек (- 26,4 тыс к 1 января 2022 год). За всю историю существования ФСИН тюремное население так резко и за считанные месяцы не сокращалось никогда.  Но минувший год для российской пенитенциарной системы запомнится и другим. Исправительные учреждения по итогам минувшего года заметно нарастили промышленное производство.  К примеру, учреждения ГУФСИН России по Свердловской области (в регионе содержится более 20 тыс заключенных) по итогам 2022 года произвели продукции на сумму 2,748 млрд рублей. Рост к 2021 году составил 18%. Объем выпуска только швейной промышленности увеличился по сравнению с 2021 годом в денежном выражении на 136 млн рублей (507 млн рублей против 371 млн рублей). К труду привлекается около 8350 тыс осужденных (+368 человек). Такие данные «Новым Известиям» привели в пресс-службе ГУФСИН по Свердловской области.   ГУФСИН по Красноярскому краю за неполный 2022 год заявил, что работ выполнено на 3,183 млрд рублей, что на 11% больше показателей предыдущего периода. И список производственных побед в местах не столь отдаленных можно продолжать: большинство отдельно взятых исправительных колоний (ИК) по всей стране нарастили темпы. А в целом по России заключенные ежегодно выпускают продукции на десятки миллиардов рублей.   В большинстве колоний традиционно работают швейное производство, производство строительных материалов, деревообработка, металлообработка и др. Все последние годы и на всех уровнях власти речь велась об усилении промышленного потенциала «за решеткой». В том числе и за счет привлечения бизнеса.  И как отмечает доктор экономических наук Иосиф Дискин, так получилось, что в 2022 году эта программа показала результат.  «Повлияли два фактора. Первое - повышение технологического уровня. В том числе и за счет того, что многие промпредприятия заключали соглашение с ГУФСИН и конкретными колониями. ФСИН - это целая производственная империя, куда производственные компании, стремясь удешевить свою продукцию, поставляли оборудование, сырье и материалы, а заключенные получали возможность зарабатывать и развивали производство. Второй фактор - открылись  ниши для той продукции, которые производились в ИК. Это не высокотехнологичная продукция, а спрос на нее был достаточно  велик»,  - отметил Дискин.  В качестве примера он привел уход из России многих иностранных компаний, включая IKEA. «Открылась, например, ниша на рынке производства мебели. И те производственные мощности, которые создавались в лагерях, оказались востребованы. И соответственно, возник рост. Швейное производство - с уходом иностранных брендов в целом изменилась вся структура легкой промышленности. Появился спрос на отечественную продукцию. В том числе на продукцию отечественных дизайнеров. Компании разместили производство в колониях, где не требовалась тщательная отделка швов и так далее, где массовка нужна. В результате, конечно, возник рост производства», - пояснил Иосиф Дискин.   Какие виды промышленности по итогам минувшего года показали наиболее заметный рост, вычислить невозможно. Но по косвенным признакам за колючей проволокой  «выстрелили» именно деревообработка и текстильная промышленность.  В число крупных заказчиков ИК традиционно входят медучреждения, нефтегазовые корпорации, военные, силовые, правоохранительные структуры.  «Вся продукция (текстильная, мебель, деревообработка, металлообработка) поставляется заказчикам. Они могут поставлять ее согласно своих контрактов. Также в большинстве случаев действует понятие коммерческой тайны», - уточнили в пресс-службе  ГУФСИН Свердловской области.  Несколько собеседников «Новых Известий» из системы ФСИН подтвердили, что на загрузку в 2022 году заметнее всего повлияли заказы по линии Минобороны.  Отдельной статистики, посвященной объему выпущенной продукции для военнослужащих нет, но представители региональных ведомств периодически сообщали об успехах именно на этом поприще. «На швейном предприятии ИК-3 быстро и качественно выполнили крупный заказ по пошиву вещевого имущества для военнослужащих. <...> В короткие сроки было изготовлено более 74 000 единиц швейных изделий. Ассортимент выпущенной продукции для участников СВО включал в себя зимние маскирующие костюмы, спальные мешки и нательное белье», - рапортовало, к примеру, минувшей осенью Управление ФСИН по Краснодарскому краю.  Продолжение традиции ГУЛАГа Представитель экспертного совета при уполномоченном по правам человека в РФ Валентин Гефтер опасается: при таком темпе повышаются риски ухудшения извечных проблем тюремного производства - ненормированный рабочий день,  минимальная оплата труда, производственные травмы.    «На швейке женщины всегда жаловались, что их смена длится 12 часов, а платят мало. Много травм, пусть даже мелких. К сожалению, эта часть тюремной жизни вообще выпала из наблюдения. Куда обычно ходят наблюдатели? В основном, в СИЗО. Если в колонии, то посещают жилые зоны, столовые, библиотеки колоний… А на промзоны обращается гораздо меньше внимания. А это очень серьезно. И там заключенные проводят много времени»,  -  говорит правозащитник Гефтер. И отмечает, что этой сфере тюремной жизни требуется усиление не только государственного контроля, но и общественного.  Председатель правления Московской региональной общественной организации Фонд «Социальное партнерство» Валерий Борщев также подчеркивает, что соблюдение трудовых прав заключенных - большая проблема. «Я не могу сказать, что они хорошо соблюдаются - трудовые права. Увы, увы, там очень много нестыковок», - отметил Борщев.    Правозащитник Иван Мельников привел один яркий пример «такой нестыковки».  «Это была колония-поселение в Зеленограде. Некоторые заключенные подходили к нам со своими расчетками  и показывали - 500 рублей. За месяц. А люди работали на тяжелом  производстве по переработке пластиковых окон в режиме 12 часов шесть дней в неделю. Это город Москва, чтоб вы понимали. А что там дальше  - неизвестно. И никого за те злосчастные 500 рублей, за зарплату даже не на уровне МРОТ, не наказали. А нарушение это из ряда вон выходящее. И до сих пор многие  заключенные говорят, что получают на порядок меньше любых минимальных размеров труда. Хотя декларируется, что получают достаточно», - говорит Иван Мельников.  Экономист, эксперт по тюремной экономике Ольга Киюцина отметила, что «тюремно-производственная» бухгалтерия  - это крайне сложно добываемая информация. И вообще эта часть жизни пенитенциарной системы максимально непрозрачная и коррупционноемкая. А условия труда заключенных, подчеркивает Киюцина, всегда были большой проблемой в колониях.  «Это все продолжение традиции ГУЛАГа. Никак не могут у нас избавиться от этого. А усиление нагрузки на работающих заключенных - это противозаконно», - добавляет Валерий Борщев. Такую же аналогию привел Иван Мельников: «ГУЛАГ.  Тот же БАМ опять строят заключенные. Это не секрет, ФСИН и РЖД заключили соответствующее соглашение. Много вы слышали, что допустили независимых правозащитников, чтобы они проверили, что там  на БАМе  происходит?».  И, как утверждает правозащитник, система независимого общественного контроля в стране фактически уничтожена. Общественно-наблюдательных комиссий, некоммерческих организаций, которые могли бы посещать тюрьмы в любое время и делать свой независимый отчет,  в стране сегодня днем с огнем не сыщешь.