"Женщины самостоятельно решают такие вопросы": борьба с абортами на Северном Кавказе
В России все чаще стали звучать призывы ограничить право женщин на аборт. Журналистка редакции Кавказ.Реалии разбиралась, как эта тенденция затрагивает регионы Северного Кавказа.
В ноябре глава Русской православной церкви патриарх Кирилл предложил ввести запрет на "склонение" к операциям по прерыванию беременности и попросил запретить такие процедуры в частных клиниках. Депутат Дмитрий Вяткин от "Единой России" призвал женщин рожать в 20 лет, чтобы успеть стать многодетными, а член Совета Федерации Маргарита Павлова заявила, что нужно прекратить "ориентировать девушек на получение высшего образования", чтобы не упустить "детородную функция".
К волне антиабортных высказываний присоединился и депутат Госдумы из Дагестана Султан Хамзаев: он предложил "финансово поощрять" женщин, которые откажутся от прерывания беременности, чтобы передать ребенка на воспитание государству.
В 2019 году Минздрав отчитался, что Ингушетия, Дагестан и Чечня вошли в число регионов с наименьшим количеством абортов. Их количество ежегодно снижается и по России в целом. По данным Росстата, за 12 лет – с 2010 по 2021 год – число абортов уменьшилось в стране более чем в два раза: с 1,2 миллиона до 517 тысяч случаев.
Российские власти за это время приняли ряд мер, чтобы убедить женщин отказаться от прерывания беременности. В частности, это дни "тишины", когда обратившуюся в женскую консультацию пациентку принуждают подумать о своем решении. Еще одна "антиабортная" практика – консультирование врача, психолога или соцработника, которые должны выяснить, почему беременная не готова воспитывать ребенка, и постараться переубедить ее.
О том, как работает доабортное консультирование, в 2023 году отчитались в Дагестане. За три квартала 2023-го года в регионе было зафиксировано более четырех тысяч случаев прерывания беременности. Большая часть из них – выкидыши, замершие беременности и случаи, когда аборт обусловлен медицинским показаниям. В республиканском центре охраны здоровья семьи и репродукции отметили, что из 1 225 женщин, высказавших желание сделать аборт, 430 – то есть почти треть – отказались от этого намерения после беседы с врачами и специалистами Центра медико-социальной поддержки беременных.
Подобные меры действуют и в других северокавказских регионах. Минздрав Чеченской Республики в ноябре прорекламировал "горячую линию" для консультаций в рамках кампании по "профилактике абортов". Поликлиники Нальчика публикуют плакаты с текстом "Если тест на беременность показал две полосочки, не сомневайся в том, что ты УЖЕ стала мамой" (стилистика оригинала сохранена. – Прим.ред.). В Северной Осетии в 2019 году фонд "Развитие" реализовывал проект по "профилактике" абортов на президентский грант в восемь миллионов рублей.
В Карачаево-Черкессии проводят "мотивационное анкетирование" обратившихся за прерыванием беременности, об этом гласит документ об утверждении региональной программы "Повышение рождаемости". По результатам данного анкетирования выяснилось, что подавляющее большинство (80-90%) беременных в возрасте 20-30 лет желают отказаться от рождения ребенка по причине "финансовой неустойчивости", а почти половина (40%) пришедших на аборт являются безработными. Из документа следует, что в республике тоже действует служба "доабортного консультирования".
"Здесь все больше подчинено локальным представлениям и традициям. До сих пор есть установки на большую семью", – поясняет борьбу с абортами на Северном Кавказе президент Центра исследования глобальных вопросов современности и региональных проблем "Кавказ.Мир. Развитие" Саида Сиражудинова.
Не запрещено, но нежелательно
Избежать "дней тишины" и прочих мер, оттягивающих возможность сделать аборт, можно в случае обращения в частную клинику. Кроме того, в таких учреждениях женщинам предоставляют услугу медикаментозного аборта на раннем сроке (до восьми недель), который связан с наименьшим количеством осложнений.
Несмотря на дороговизну услуг в негосударственных медцентрах, многие предпочитают обращаться за помощью именно туда: в 2022 году пятая часть всех прерываний беременности в России пришлась на частные клиники. В начале ноября 2023-го комитет Госдумы по охране здоровья разослал в коммерческие медцентры регионов письмо с опросом на тему возможности запрета абортов. Как сообщало издание Vademecum, в Мордовии, Татарстане, Курской и Челябинской областях, а также в аннексированном Крыму частные клиники уже прекратили проводить прерывание беременности.
Запрета на проведение абортов в коммерческих медицинских центрах регионов юга России и Северного Кавказа пока нет. Однако в Ингушетии и Карачаево-Черкесии нет ни одной частной клиники, имеющей лицензию на выполнение указанной процедуры. Хотя, например, "медикаментозный аборт" присутствует в прейскуранте платных услуг Перинатального центра Назрани.
Информации о проведении платных абортов в государственных медучреждениях Карачаево-Черкессии в публичном доступе нет. Но гинеколог из Черкесска на условиях анонимности подтвердила редакции, что прервать беременность в республике можно, обратившись в женскую консультацию. Также в регионе действует онлайн-доставка препаратов для прерывания беременности.
Скрытая контрацепция и "абортный туризм"
Гинеколог одной из районных больниц Дагестана Фатима Юсупова (личные данные изменены по просьбе собеседницы. – Прим. ред.) рассказала, что в последние годы 85% пациенток, желавших сделать аборт, решают сохранить беременность после консультирования и недели "тишины". При этом медработников, по словам Юсуповой, никак не поощряют за снижение числа прерываний беременности.
"Аборт делают, если есть серьезная причина не рожать. Например, у меня была пациентка со взрослым ребенком с инвалидностью, за которым нужен постоянный уход. Муж пьет. Она вновь забеременела в 40 лет, но куда ей еще рожать?" – говорит гинеколог.
Собеседница скептически отнеслась к инициативе дагестанского депутата Султана Хамзаева о финансовом поощрении за отказ от аборта. Она назвала предложение абсурдным: по ее словам, если подобный закон будет принят, это станет дополнительным бюрократическим бременем для медиков.
По словам Юсуповой, с абортами на Кавказе бывают обратные ситуации: когда приходится разъяснять пациенткам, что беременность сохранить не удастся, если, например, плод не развивается или роды опасны для жизни. Но некоторые и в таких случаях решают сохранить беременность. Тогда медики пытаются повлиять на женщину через мужа или родственников.
"Бывает и так, что муж хочет наследника, а женщина не хочет или не может больше родить. Если она независима финансово, то может позволить себе "скрытую" контрацепцию. Но иногда женщины на приеме просят врача поговорить с мужем, объяснить ему риски. Мы соглашаемся и общаемся с супругами", – говорит Юсупова.
В исламе аборт является грехом, однако степень "греховности" зависит от мнения каждого конкретного богослова, заявил редакции исламовед и антрополог религии, пожелавший остаться анонимным.
"Ислам – религия мнений. Кто-то может считать, что человек формируется с тех пор, как начинает биться сердце. Кто-то – что человек формируется к 40 дням, а кто-то – с самого момента оплодотворения. То же самое касается и предохранения. Некоторые богословы считают, что контрацепция это вмешательство в естественный ход дел", – объясняет собеседник редакции.
Юристка и фем-активистка из Кабардино-Балкарии Марина Таукенова (личные данные изменены по просьбе собеседицы. – Прим. ред.) рассказала, что в регионах Северного Кавказа развит так называемый абортный туризм: когда женщина едет в другой город, чтобы скрыть прерывание беременности от семьи.
"Для этого нередко выезжают в соседнюю республику, так как в своей есть вероятность наткнуться на знакомых и родственников, которые потом распустят слухи. Мужчина может заявлять, что его жена никогда не "грешила" абортами, а на самом же деле женщины просто ничего не рассказывают. Для мужчин количество детей – повод для гордости, на женщину роды влияют гораздо сильнее. На Кавказе нередки случаи, когда на мужа нельзя положиться ни в финансовом, ни в бытовом плане, поэтому женщины самостоятельно решают такие вопросы", – говорит Таукенова.
При этом она признается, что ей известны случаи, когда женщины подвергались физическому насилию, если их мужья узнавали, что супруга тайно принимает контрацепцию.
Саида Сиражудинова отмечает, что "абортный туризм" доступен далеко не для всех, особенно когда женщина живет в контролирующей семье. Высок и уровень репродуктивного давления со стороны врачей, однако это, по словам собеседницы, уже не только кавказская, а общероссийская практика.
"Вероятно, в России практики доабортного консультирования применяются даже шире – особенно там, где к консультациям привлекают православную церковь", – заключила Сиражудинова.
Аборты запрещены в самопровозглашенной "республике Абхазия" с 2016 года, однако это не привело к повышению рождаемости.
Экс-депутат Госдумы Оксана Пушкина в 2020 году раскритиковала проект приказа Минздрава о медицинских показаниях для прерывания беременности. Пушкина считает, что в документе идет речь об ограничении права женщин на прерывание беременности перечнем патологий и болезней.
В 2019 году Русская православная церковь (РПЦ) предложила закрепить за эмбрионом право на жизнь и приравнять аборт на любом сроке беременности к убийству.
По данным ООН, в странах Южной, Юго-Восточной и Центральной Азии разница между числом мужчин и женщин – как минимум 170 миллионов. Сложная гендерная ситуация и на Кавказе. Это связано с практикой селективных абортов: когда женщину вынуждают сделать аборт из-за того, что она беременна девочкой.
На Северном Кавказе правоохранительные органы зачастую игнорируют домашнее насилие, а порой помогают преследователям найти своих жертв. Для этого их, например, объявляют "пропавшими без вести" или заведомо ложно обвиняют в краже. В этом году стало известно уже о нескольких таких случаях – сайт Кавказ.Реалии вместе с правозащитниками изучал подробности.