Детство по правилам ШКИД. Реалии нашего времени.
Эксперты бьют тревогу: пресловутое криминальное движение «Арестантский уклад един» (АУЕ) становится популярным среди молодёжи. В распоряжении Лайфа оказалось закрытое исследование компании «Крибрум» за 2018 год, согласно которому участниками этого движения только в Сети являются шесть миллионов пользователей, в том числе один миллион детей и подростков. В некоторых регионах группировки АУЕ встречаются даже среди младших школьников. Лайф разбирался, чем эта криминальная субкультура привлекает детей и подростков и почему она продолжает распространяться с такой скоростью.
Уголовная субкультура АУЕ — отголосок суровых 90-х годов, когда в стране и за решёткой правил криминал и воры в законе. Изначально аббревиатура АУЕ была приветствием в малявах (письмах) в криминальном мире, но теперь это превратилось в негласную религию и свод правил в подростковой среде. Смысл АУЕ сводится к тому, чтобы жить и поступать по воровским понятиям, принятым в криминальном мире. В группировках АУЕ есть своя иерархия и законы. Как и у взрослых последователей пресловутого воровского хода, у малолетних есть свои авторитеты, которые разбирают спорные ситуации, сверяют поступки школоты с блатными понятиями, выносят вердикты, казнят и милуют. В группировках есть свой общак, который пополняется добровольными, а чаще принудительными взносами детей и подростков. В некоторых регионах средства общаков идут на «грев» взрослых колоний. Таким образом малолетние лидеры АУЕ зарабатывают авторитет у криминальных генералов.
Группировки малолетних адептов АУЕ пытаются взять под контроль не только отдельные учебные заведения, но и целые районы. Они обкладывают данью и младших школьников, и подростков.
Зачастую школьники вынуждены идти под знамена АУЕ, чтобы не стать жертвами насилия. Расправы в подростковой среде с неугодными бывают жестокими. В соцсетях преподаватели пишут, что попавшие под травлю АУЕ дети не просто уходят из школ, но и переезжают в другие районы. Некоторые родители пытаются бороться с малолетними блатарями, устраивают самосуд, но часто проигрывают.
Согласно закрытому исследованию компании «Крибрум» за 2018 год, которое оказалось в распоряжении Лайфа, только в Сети поклонниками этой субкультуры являются шесть миллионов участников, из которых один миллион — дети и подростки. Эксперты предупреждают, что каждый второй подросток в России находится в обработке у «чёрной масти». Адепты блатной романтики занимаются тем, что разрушают базовые ценности подростков и толкают их на криминал в реальной жизни.
Как детей готовят в зэки
На Урале движение АУЕ докатилось до школьников младшего возраста. 26 июля в Железнодорожном районе Екатеринбурга двое второклассников напали с пневматическим пистолетом на продавца в магазине игрушек. Продавщица не растерялась и дала им отпор. Так малыши хотели стать крутыми гангстерами.
Коррекционный педагог Вероника Борисова в беседе с Лайфом отметила, что от таких подростков страдают и учителя, которые часто оказываются заложниками ситуации:
Справиться с такими детьми почти невозможно. И у педагогов есть определённые границы в общении со школьниками, переступать которые нельзя. Зато этих границ нет у детей. Они запросто могут кинуть в учителя что-нибудь, обозвать, ударить. Решать рукоприкладством такие вопросы педагоги не будут, поэтому приходится докладывать руководству, которое может оставить без внимания подобные случаи. В случае когда меры не предпринимаются, учителя увольняются из школ, а иногда переезжают в другие регионы.
А вот в Нижнем Новгороде малолетние бандиты едва не поплатились здоровьем за приверженность воровским понятиям. В микрорайоне Мещерское Озеро взрослые горожане-активисты выследили группу подростков, избивавших прохожих. Помимо рукоприкладства малолетние гангстеры стреляли в людей из пневматических и травматических пистолетов, получить которые можно только после процедуры регистрации в МВД. При этом полиция, как писали пользователи социальных сетей, до последнего не принимала жалобы на малолетних бандитов, поскольку возраст нападавших колебался от 10 до 15 лет.
В местных социальных сетях пользователи писали, что школьники сначала пытались воровать продукты из магазинов, а затем полезли в кассы за наличностью.
«Старший» группы ауешников, как стало известно позднее, уже ранее привлекался за аналогичные преступления и совсем недавно вернулся из исправительного учреждения, поэтому вполне может считаться рецидивистом.
Полиция не возбуждает уголовные дела
Пользователи соцсетей отмечают, что «смотрящие» всё больше привлекают к преступлениям подростков до 13 лет, поскольку им за такие преступления не будет ровным счётом ничего.
Исправительная колония для несовершеннолетних на срок от шести месяцев до полутора лет грозит лишь достигшим 14 лет.
А законодательство и правоприменительная практика таковы, что бандитам-малолеткам за содеянное ничего не будет. За собранный полицейскими материал по нескольким эпизодам их могут изолировать в специальные учреждения на срок до полутора месяцев.
В качестве источников распространения субкультуры действующие и бывшие сотрудники уголовного розыска, а также те, кто долгое время жил «на другой стороне», указывают на популяризацию воровской романтики и Интернет.
По их мнению, активное распространение движение АУЕ получило в Забайкалье, когда многие авторитеты стали выходить из колоний и пробовали заново собирать молодые «бригады». Малолетних — или, как говорят бывшие авторитеты, необстрелянных — пацанов в криминальные ряды принимали охотно только в 90-е.
Сейчас ситуация изменилась: ауешники начинают формироваться в криминальные сообщества самостоятельно, большую часть подробностей о воровской жизни школота черпает из Интернета.
В зависимости от тяжести преступления, от обстоятельств и от того, совершено преступление в одиночку или группой лиц, максимальное наказание, которое грозит таким бандитам, — это пребывание в воспитательной колонии. Там они чаще всего и постигают азы воровского мира, и о каких-то серьёзных изменениях личности в лучшую сторону в большинстве случаев говорить не приходится.
Андрей Косицын, адвокат и бывший сотрудник правоохранительных органов
Он пояснил, что нельзя привлечь к ответственности и «лидеров воровского мира» среди несовершеннолетних. Даже по новой для УК РФ статье 210.1 малолетние «бригадиры» и «держатели общака» не получат никакого наказания.
Сетевой беспредел
Сейчас движение АУЕ — это лидер токсичного контента в соцсетях. Глава компании «Крибрум» Игорь Ашманов рассказал, что лишь небольшая часть пабликов о молодёжной криминальной субкультуре коммерческая, остальные — реальные.
— В Москве и Питере это по большей части маркетинговые группы, их владельцы морочат подросткам головы блатной романтикой и продают символику. А, например, в Челябинске это реальные группы, большая часть состава которых находится за пределами Сети. Там они готовы на криминал — отнимать деньги, устраивать уличные драки, — сказал Ашманов Лайфу. — Каждый второй подросток в России находится в обработке у профессиональных манипуляторов.
По его словам, динамика прироста составляет около 30% в год. Активных пользователей в таких пабликах на порядок меньше, обычно их количество колеблется в рамках до 20%. Кроме того, нужно понимать, что в группах деструктивной направленности первые два слоя — публичные. Далее подростков уводят в закрытые паблики.
— Мы считаем, что большинство этих групп создаются профессиональными манипуляторами, то есть это не подростки собрались поговорить об уголовной романтике, это не самодеятельность, — рассказал Ашманов.
Автор доклада объяснил, что все деструктивные группы имеют примерно следующую иерархию: первый слой модераторов или кураторов этих групп — это такие же четырнадцатилетние подростки, которым «прикольно», что им доверили управлять своими сверстниками. Следующий слой кураторов — это уже двадцатилетние, чуть поумнее, тоже любители. А вот за ними — слой профессиональных манипуляторов. Поскольку они анонимные, в соцсетях не видно их IP, но есть предположение, что следы ведут куда-то за границу.
Психотерапевт Анна Басова объясняет, почему ребёнок так быстро вовлекается в интернет-сообщества и различные паблики:
У современных детей фактически утрачена неформальная культура общения, раньше они социализировались при помощи игр во дворах. Сейчас на улице вы не встретите ребёнка без сопровождения взрослых. И что делают родители? Даже в поликлинике, когда пятилетний ребёнок, ожидая визита к врачу, начинает капризничать, мама даёт ему телефон с мультиком или компьютерной игрой. А ребёнку только несколько лет.
Поэтому, по её словам, при таком воспитании предоставленные сами себе подростки с телефонами часто ищут поддержку не у близких и друзей, а в соцсетях.