Продукт, который погубил русскую армию
Перемены к худшему в солдатском питании начались на втором году войны, в начале 1916 года, когда по повелению Николая II были установлены единые нормы продовольственного снабжения войск «ввиду затруднительности подвоза по железным дорогам». По той же причине — проблем с поставками армии продуктов — приказом начальника штаба верховного главнокомандующего генерала от инфантерии М. В. Алексеева №61 от 16 января 1916 года в суточном армейском рационе равные права с рисом, макаронами и крупой получила чечевица. Хотя она не пользовалась особой популярностью у солдат и в довоенное время и потому закупалась тогда для их снабжения далеко не везде.
Проблема заключалась не только в том, что солдаты, не пробовавшие ранее чечевицу, с большим подозрением относились к новому для них продукту. Никто из интендантского начальства не удостоверился в том, что армейские кашевары знают, как готовить чечевицу до мягкости и умеют это делать. И результат не замедлил сказаться.
Заместитель начальника и начальник снабжений РККА Д. П. Оськин, который в годы Первой мировой войны был фронтовым офицером, писал о событиях сентября 1916 года:
«С утра до вечера ко мне, как к только что прибывшему из отпуска, заходят офицеры с расспросами о настроении в тылу…
— Что ж, и хорошо было бы,— говорят Земляницкий, Боров и другие.— В тылу скверно, но и у нас не легче. Солдат начинают кормить черт знает чем. Вместо крупы, вермишели и тому подобных продуктов сейчас в изобилии чечевица. Солдат в каком виде ее съест, в том же виде и выпустит. Было несколько случаев в четвертом батальоне, когда солдаты выливали привезенные им обеды на землю, отказываясь от чечевицы».
Описывал Оськин и происшедший вскоре скандал, связанный с чечевицей:
«Прибыло новое пополнение для полка, состоящее в большинстве из украинцев. В первый же день с ними произошли недоразумения. Еще с разбивки по ротам для вновь прибывших был приготовлен обед отдельно, из получавшей уже права гражданства чечевицы. Выстроились перед походной кухней с котелками за получением пищи. Повар стал разливать.
Первые получившие пищу солдаты, отойдя в сторонку, попробовали похлебку и демонстративно начали бросать котелки на землю…
Один из солдат, двухметрового роста детина, поднял свой котелок и начал медленно выливать из него чечевицу, которая, как и при предыдущих варках, оказалась неразваренной… Поднялся невообразимый шум, гам. Несколько солдат набросились на кашевара, стащили его с кухни. Другие, подпирая плечами, опрокинули котел. Все содержимое кухни вылилось на землю».
Судя по однотипным приказам войскам фронтов, подобная картина наблюдалась повсюду. Так, в приказе временно исполнявшего должность главного начальника снабжений Северного фронта генерал-лейтенанта М. И. Кияновского №368 от 22 сентября 1916 года говорилось:
«Имеются сведения, что войска отказываются от чечевицы.
Необходимо иметь в виду, что у Министерства Земледелия в настоящее время нет запасов гороха. Отказ от чечевицы равносилен поэтому совершенному отказу от бобовых. Чечевица по своему химическому составу является наилучшим продуктом из бобовых зерен и больше, чем иной продукт восполняет недостаток мяса.
Можно думать, что отказ от чечевицы является результатом неумения варить. Чечевицу следует до варки мочить не менее 3 часов и варить обязательно в несоленой воде. Солить же после разварки зерен».
Той же теме были посвящены приказы начальника штаба верховного главнокомандующего генерала от инфантерии М. В. Алексеева и главнокомандующего армиями Западного фронта генерала от инфантерии А. Е. Эверта.
Но положение с питанием и отношение солдат к чечевице ничуть не улучшились.
Об участившихся жалобах на нее зимой 1916–1917 годов вспоминал главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта генерал от кавалерии А. А. Брусилов. О качестве еды и все той же чечевице рассказывали солдаты 223-го пехотного Одоевского полка генерал-лейтенанту Ф. Е. Огородникову, выяснявшему причины отказа нижних чинов выступить 18 января 1917 года на боевые позиции. Месяцем позже, 19 февраля 1917 года, главнокомандующий Северным фронтом генерал от инфантерии Н. В. Рузский докладывал в штаб верховного главнокомандующего:
«Солдату все чаще приходится встречаться с ненавистной ему чечевицей».
Впоследствии советские историки с удовольствием отмечали, что отвращение к чечевице на фоне тяжелейшей экономической ситуации в стране и дороговизны перерастало в недовольство командованием. А оно, в свою очередь, под влиянием революционной пропаганды — и в недовольство существующим строем.
Понимали это и высшие армейские чины. Но улучшить заготовку и подвоз продовольствия для солдат было невозможно.
И потому предлагались самые разнообразные способы нормализации накаленной обстановки в войсках: от перевода на питание чечевицей офицеров до разработки и пропагандирования новых методов ее приготовления.
Еще в декабре 1916 года появилась рецептура «супа из чечевицы по способу, примененному кашеваром XII особого пехотного полка 9 роты Петром Ильяшем»:
«1 пуд 12 фунтов чечевицы был промыт в холодной воде и насыпан в деревянную кадку, куда была налита чистая холодная несоленая вода до краев. При частом помешивании чечевица размачивалась 2 часа.
Одновременно в походную кухню было налито 22 ведра холодной чистой воды и, когда вода закипела, в нее было положено 3 пуда 5 фунтов свежего мяса без костей (кости были оставлены для варки ужина); мясо варилось в несоленой воде, когда мясо сварилось,— оно было вынуто из котла кухни, посолено и поделено на порции… После того, как было вынуто мясо, в котел было насыпано полфунта соды и засыпана чечевица, после непродолжительного кипения в котел было положено 10 горстей соли. Чечевица варилась полтора часа в закрытом котле, после чего было в котел положено один пуд очищенного картофеля и 5 фунтов подболточной муки, все это варилось с чечевицей полчаса; потом было положено 8 стручков красного перца и 10 фунтов очищенного луку; покипев один раз, пища была готова. Вся варка производилась около 3 часов».
Загвоздка заключалась в том, что в армии по-прежнему не хватало и мяса, и картошки, и лука. Да и сам этот рецепт дошел до адресатов только в марте 1917 года.
В первые месяцы после Февральской революции солдаты надеялись на улучшение своего положения. Описывая ситуацию в своем полку в апреле 1917 года, Д. П. Оськин отмечал:
«Больше порядка в районе расположения полка, больше чистоты в хатах, землянках, кухнях, чем до революции. Нет бывшего до того времени ворчания по адресу чечевицы. Даже кашевары подтянулись. Один из кашеваров 2-го батальона изобрел новый рецепт приготовления чечевицы. Он добавлял в котел с чечевицей шестьсот граммов очищенной соды — получалась великолепная разваристая каша».
Но Временное правительство, как и царское, было не в состоянии радикально улучшить снабжение ни боевых, ни тыловых частей. Так что рацион солдат остался прежним. О том, к каким результатам могло привести применение подобной диеты, видный германский социал-демократ Август Бебель еще в 1878 году писал:
«Бобы, горох, чечевица, вообще стручковые растения — наиболее питательные продукты. Но быть принужденным питаться исключительно ими… было бы пыткой».
И уже к лету 1917 года чечевица вновь стала ненавистным символом тяжкого положения солдат.