Невыгодная вода. Почему в России не хотят строить крупные ГЭС?

По закону, одни гидроэлектростанции у нас относятся к «зелёным» источникам энергии, а другие - нет. И это абсурдное разделение никому на пользу не идёт.

45 лет назад, 18 декабря 1978 года, была запущена Саяно-Шушенская ГЭС — крупнейшая по установленной мощности электростанция России.

У нашей страны огромный гидропотенциал, но, к сожалению, он используется лишь на 20%. О том, как исправить ситуацию и какие ГЭС нам имеет смысл строить, aif.ru поговорил с экспертом в сфере энергетики, главным редактором издания «Геоэнергетика» Борисом Марцинкевичем.

Платит инвестор, а пользуются все

Дмитрий Писаренко, aif.ru:​ Такое ощущение, что все крупные ГЭС у нас были построены в советские времена и сейчас ничего не строится. А последнее масштабное строительство было связано ещё с именем Чубайса — речь о Бурейской ГЭС. Это действительно так?

Борис Марцинкевич: Нет. После Бурейской ГЭС были построены Богучанская ГЭС, Нижнебурейская ГЭС и вот только что — Усть-Среднеканская ГЭС на реке Колыме. Она является второй ступенью Колымского каскада. Станция крупная, её проектная мощность — 570 МВт.

Но новых крупных ГЭС действительно больше не предвидится. Хотя у «РусГидро» подписано соглашение с Амурской областью о строительстве новых станций, денег на них пока нет.

— А бизнесу их строить выгодно или нет?

— Если повесить на компанию, которая ведёт строительство, все расходы, то выгоды нет. Перед тем, как строить ГЭС, надо подготовить ложе водохранилища к затоплению. Отселять людей, сводить леса, решать вопрос с гнездованием птиц и пр. Это огромные расходы, но, по законодательству, они не относятся к капитальным. И когда вы готовите технико-экономическое обоснование строительства станции, вы не можете внести их в соответствующую графу. А после того, как плотина будет построена, водохранилище перейдёт в собственность государства. Ну и где вы найдёте инвестора, который на это решится?

По закону, водохранилища находятся в федеральной собственности, и всё, что там происходит, с ГЭС вообще никак не связано, а ведь они выполняют множество полезных функций. Они являются источником водоснабжения, орошения, открываются новые возможности для судоходства и рыболовства.

Кроме того, все плотины превращаются в автомобильные или железнодорожные мосты. Например, если построить недостроенную в советские времена Крапивинскую ГЭС в Кемеровской области, расстояние между населёнными пунктами сократится на 300-400 километров. Выгода есть? Есть. Но это нигде не учитывается. Инвестиции идут только со стороны компании, а пользоваться потом будут все.

Вода из «зелёной» превращается в «чёрную»

— А как получилось, что у нас одни ГЭС относятся к возобновляемым («зелёным») источникам энергии, а другие нет?

— Это абсурдное разделение зависит от вырабатываемой мощности. Малые ГЭС, до 50 мВт, относятся к возобновляемым источникам энергии, и для них вода «зелёная». Но как только турбины дают мощность чуть больше, даже на одну тысячную, так вода из «зелёной» сразу превращается в «чёрную».

Такой подход возник в результате одного научного исследования, которое было проведено в Бразилии. Для них это действительно проблема — там в крупных водохранилищах на дне откладывается ил, который в условиях местного климата начинает гнить, выделяя углекислый газ. Отсюда пошло это разделение на «зелёные» ГЭС и не «зелёные».

Кто решил распространить такой подход на другие страны, в том числе на Россию, мне сказать сложно. Но у нас он закреплён в законодательстве. «РусГидро» пытается бороться с этим, только что завершено такое же исследование, как в Бразилии. Для начала изучили водохранилище перед Колымской ГЭС в попытках найти ил, но за те два месяца, что там нет льда, он даже не успевает образоваться.

К настоящему времени завершены все исследования, так что в ближайшее время ждём их публикацию.

— Хорошо, пусть не ил, но очевидно, что крупные ГЭС меняют природный ландшафт и климатические условия. Из-за этого при строительстве крупных ГЭС в советское время пострадал крестьянский уклад по всей стране. Это ведь надо учитывать?

— В районе только что построенной Усть-Среднеканской ГЭС никакой крестьянский уклад не пострадал. Это Магаданская область, Колыма, но, как ни странно, конкретно в этом районе успевают вырастать почвенные капуста и картошка — такие в этом районе удивительные природные условия.

Сейчас нет потребности строить крупные станции на Европейской части России: каскада ГЭС на Волге и Каме вполне достаточно, чтобы обеспечить нужды населения, промышленности и сельского хозяйства. А там, где их можно было бы построить, крестьянского уклада нет, зато есть огромные неосвоенные пространства.

К слову, у России огромный гидропотенциал. Он использован лишь на 20%, так что запас большой.

Быстро, дёшево и сердито

— И как развивать оставшиеся 80%? Есть идеи?

— Есть. Некоторые проекты остались с советских времён. У нас только на притоках Амура было запланировано 11 гидроэлектростанций. Удалось построить три, ещё 8 в запасе. Или, например, та же Крапивинская ГЭС на реке Томь в Кемеровской области стоит недостроенная.

Проблема в другом — в сбыте электроэнергии. Нельзя же строить ГЭС просто так, нужно заранее продумать, кто будет потребителем. А для этого надо заниматься развитием территорий. В СССР это называлось территориально-производственными комплексами (ТПК) — они объединяли предприятия самой разной направленности.

Скажем, Братско-Усть-Илимский ТПК начали строить в конце 1950-х. Тогда там жило около 55 тысяч человек, а когда его закончили в середине 1970-х, население было уже около миллиона. Одновременно с двумя ГЭС, Братской и Усть-Илимской, строились алюминиевый завод, металлургический, крупнейший в стране лесоперерабатывающий комплекс.

Всё это просчитывалось с самого начала: сколько там будет предприятий, жилых домов, детсадов, школ, больниц, вузов. Вот тогда и плотина будет экономически оправдана. Это называется «якорные потребители» — на них рассчитано около 40% энергии, которую должна вырабатывать ГЭС. Остальных можно подыскать в режиме рыночной экономики.

Таким должен быть подход к строительству крупных ГЭС. А если ты не можешь выйти на ноль изначально, то и рисковать не будешь. Какой инвестор на это пойдёт?

— Может, нам стоит сосредоточиться на строительстве малых ГЭС? Природа у нас разнообразная, небольших рек хватает.

— Для малых ГЭС есть большой потенциал на Северном Кавказе, где много мелких рек с быстрым течением. Там уже строят деривационные и даже бесплотинные ГЭС: грубо говоря, несколько рек сводят в одну большую трубу, направляют на гидроагрегат, после чего возвращают обратно в их русла, чтобы не наносить урон природе.

Есть ещё проект контейнерных гидроэлектростанций. Специалисты приезжают, оценивают течение реки, а через 3-4 месяца к вам прибывает контейнер, который просто ставят в реку, прямо на дно. У него внутри гидроагрегат, а на берегу стоит второй контейнер, который распределяет вырабатываемую энергию. Вообще никакого вреда природе — всё быстро, дёшево и сердито.

Такой вариант на Северном Кавказе тоже опробован, несколько проектов реализовано. Там этот подход себя оправдывает: электроэнергии в регионе не хватает, можно строить и строить. Другое дело, что там и самая большая задолженность в России за электроэнергию — с финансовой дисциплиной дела пока плохо обстоят.