Брак не по расчету: США пытаются расстроить союз России и Ирана

Федеральное агентство новостей представляет перевод статьи Trump Wont Be Able to Talk Putin Out of His Alliance with Iran («Трамп не сможет отговорить Путина от союза с Ираном»), опубликованной информационно-аналитическим ресурсом The Weekly Standard.

Федеральное агентство новостей представляет перевод статьи Trump Won't Be Able to Talk Putin Out of His Alliance with Iran («Трамп не сможет отговорить Путина от союза с Ираном»), опубликованной информационно-аналитическим ресурсом The Weekly Standard.

После избрания Дональда Трампа на пост президента союзники США и внешнеполитические обозреватели задаются вопросом, как же новая администрация Белого дома намерена разрешить одно явное противоречие в своей риторике. Как может Трамп рассчитывать на заключение сделки с президентом России Владимиром Путиным, если президент США выражает агрессивное презрение по отношению к Ирану — ключевому союзнику РФ на Ближнем Востоке? Решение может заключаться в следующем нехитром ходе: судя по последним сообщениям, команда Трампа будет пытаться увести Россию от альянса с Ираном. Однако шансы на успех такой стратегии крайне малы.

Союз Москвы и Тегерана закреплен в Сирии: обе страны исторически поддерживали режим Асада, сначала Хафеза Аль-Асада, а позже и его сына Башара. С начала сирийского конфликта, разгоревшегося летом 2011 года, оба государства оказывали поддержку Башару Аль-Асаду в борьбе с оппозиционными силами. Четыре года спустя, когда Асад и правительственные силы Ирана находились на грани проигрыша, командующий спецподразделением «эль-Кудс» Корпуса стражей исламской революции в Иране Касем Сулеймани посетил Москву для переговоров с целью получения дополнительной помощи от России. Путин дал добро. Таким образом, в Сирии увеличилось присутствие российских военных и оборудования, а также были сооружены военно-морские объекты и аэродромы. С тех пор российские самолеты оказывают содействие иранским сухопутным войскам. Хоть сейчас все еще и ходят слухи о конфликтных ситуациях между Россией и Ираном, союз двух стран ни в коем случае не является, как многие иронизируют, «браком по расчету». Напротив, это стратегический альянс, в котором каждая сторона зависит от другой.

Мнение о реальности разделения Москвы и Тегерана, по-видимому, основывается на двух исторических прецедентах. Когда советник по национальной безопасности Майкл Флинн занимал пост начальника разведки Командования специальных операций США в Ираке, произошел всплеск конфликта. Коалиционным силам удалось добиться относительной стабильности в этом регионе после того, как суннитские племена были вынуждены повернуть оружие против иностранных боевиков, с которыми они ранее совместно боролись против войск коалиции.

Вторым прецедентом является решение президента Египта Анвара Садата (после Октябрьской войны 1973 года с Израилем) отказаться от сотрудничества с СССР и стать союзником США. Шаг Садата придал такой удивительный импульс усилиям Соединенных Штатов в холодной войне с Москвой, что американские политики пытались склонить на свою сторону и других союзников Советского Союза, главным из которых была Сирия под руководством Хафеза Аль-Асада. Тем не менее, Сирия от Москвы не отступилась.

Даже после окончания холодной войны американские дипломаты продолжили свои усилия в Леванте, пытаясь привлечь к себе сына Хафеза — Башара, и проверить, готов ли он отказаться от своих покровителей в Тегеране. Однако Башар никогда не собирался прыгать в объятия США; от своего отца он узнал, что свой престиж можно повысить, дав американским дипломатам большое количество обещаний, но, не предпринимая никаких реальных действий.

Два поколения американских политиков, работающих с семьей Асада, пропустили тот факт, что Садат самостоятельно пришел к своему решению. Садат считал, что сотрудничество с СССР не было достаточно выгодным для Египта, а будущее было за американцами и денежными средствами, которыми располагали США. То же самое можно сказать и о событиях три десятилетия спустя, когда иракские сунниты решили, что сотрудничество с группировкой «Аль-Каида» (террористическая организация запрещена Верховным судом РФ) и иностранными боевиками, оккупировавшими Ирак для борьбы с американцами, является тупиковым. Лучше избавиться от них, сотрудничая с американскими войсками. Таким образом, Садат и иракские племена были «перелетными птицами», которые добровольно решили перейти на другую сторону. Безусловно, Вашингтон использовал различные стимулы, чтобы помочь им принять решение в интересах США. Однако если бы Садат и племена суннитов не желали сами отступиться от предыдущих союзников и поменять свою политику, даже самым умелым дипломатам и политикам было бы не под силу осуществить подобные перевороты с нуля.

В настоящее время нельзя исключать возможность того, что руководство России ведет частную переписку с администрацией Трампа и готово пойти на сделку, отказавшись от союза с Ираном. Но такая возможность крайне маловероятна. Российско-иранский союз является стратегическим в самом непреложном и основном смысле этого слова.

Когда Владимир Путин смотрит на карту Ближнего Востока, он видит характерную для периода после 1973 года картину. В этом регионе находится огромное количество американских союзников — от Израиля до Египта, от Турции до Саудовской Аравии и арабских государств Персидского залива. Однако нельзя не отметить, что Барак Обама создал довольно крупные трудности для союзников США, не уделяя достаточного внимания взаимодействию с ними. В результате образовался вакуум, который Москва поспешила заполнить, и американские партнеры в этом регионе были вынуждены на коленях молить Путина о помощи. Но восемь лет — это относительно короткий период по сравнению с десятилетиями, в течение которых Вашингтон путем сделок по продаже оружия и систем обеспечения безопасности, и экономического и культурного обмена создавал стратегические союзы в регионе. Таким образом, на карте Ближнего Востока Путин видит только одно свободное от США место — Иран. Без союза с этим государством России было бы невозможно управлять своими региональными интересами. Просить Путина отказаться от союза с Ираном значило бы предлагать ему покинуть Ближний Восток.

США не желают присутствия России на турецкой границе НАТО. Они не хотят, чтобы РФ отправляла ракеты в Сирию, как это произошло на прошлой неделе. Белый дом не хочет, чтобы Россия ставила под угрозу воздушное превосходство Израиля в восточном Средиземноморье, и уж, конечно, США не хотят, чтобы Россия поддерживала «Хезболлу» и приближение Ирана к Голанским высотам на границе Израиля. Но как же Трампу сделать так, чтобы Путин ответил «да»? Не нужно быть знатоком дипломатии, чтобы понимать, что переговоры нельзя начинать, задавшись целью осчастливить других участников. Иначе вы сами проиграете всю свою одежду и останетесь ни с чем. Конечно, США не могут позволить себе признать право РФ сохранить свою военно-морскую базу в Тартусе или дать России шанс создать в Сирии мини-государство общины алавитов.

Нет, США следует вообще для начала не рассматривать этот вопрос с Россией. Перспективнее для Соединённых Штатов будут лишь окольные методы влияния на Путина — санкции, тайные операции, кибервойна. Или же акцент будет сделан на политике в тех районах, где Тегеран, скорее всего, решит не идти на сотрудничество, например, Персидский залив, Красное море, или Восточное Средиземноморье. Флинн и его команда в Совете национальной безопасности намерены засунуть Иран в коробку, откуда его выпустил в свое время президент Обама.

Иными словами, уговорить Путина отказаться от сотрудничества с Ираном можно лишь убедив его в том, что этот союз является плохой инвестицией для России.

Однако это довольно рискованный ход. И возможно именно поэтому администрация Трампа сейчас распространяет слухи о попытке «отговорить» Путина от союза с Ираном, принимая одновременно с этим политические меры против его союзников. Но можно пойти другим путем, гораздо более рискованным: смириться с высказанным Обамой видением Ближнего Востока, где американские союзники и интересы США находятся под угрозой, и противники Соединенных штатов — на подъеме.